Максим Мартино - Королевство изгнанных

А теперь еще и Нок.

Холодок пробежал по моей коже. Он был совершенно неподходящей для меня компанией. Смертельно опасный, интригующий и чертовски хитрый. Тот тип людей, что могут вытянуть секреты из уст, которые уже давно запечатаны.

Но только не из меня. Никогда. Если я смогу пережить Нока, использовать его в собственных интересах: получить то, что мне нужно – кровь от него или одного из братьев, точно так же, как он использует меня ради приручения тварей, – у меня появится шанс очистить свое имя.

Надеюсь, у меня еще есть будущее.

Даже с Пуфом мой сон был беспокойным.

Я снова шла по знакомым тропинкам Хайрита, сновидения пересекали границу между воспоминаниями и реальностью. Мой дом. Заклинатели и твари бродят по открытым лугам. Из-за деревьев доносится звонкий смех детей, перебегающих по мостам. Сверкающая темно-синяя ночь, усеянная волшебными звездами, и рука, вложенная в мою ладонь.

Винн.

Но его хватка вдруг становится болезненной, и меня изгоняют. И я бегу, в одиночестве, и оказываюсь в Китском лесу, населенном монстрами, преследующими меня по пятам.

А потом я бросаюсь прямо в распростертые объятия, холодные, как лед. Мне, запертой в этой ледяной тюрьме, следует испугаться. Но этот ужасающий холод вырывается наружу в виде невесомого снежного покрова, и Китский лес исчезает. Все страхи растворяются, пока я не поднимаю взгляд и не замечаю пронзительные черные глаза, бесстрастные, таящие угрозу. Нок бросает на меня всего лишь один-единственный взгляд и вмиг ловит в плен своих объятий. Он улыбается, зубы удлиняются до смертоносных клыков. Тени пожирают нас целиком. Я теряю его из виду и падаю в бесконечную яму, размахивая руками.

И вдруг я скатилась с кровати на пол и проснулась.

Ранний утренний свет пробрался в пространство между занавесками, и я застонала. Холод от плитки проник сквозь мою одежду, и по спине пробежала дрожь. Я приподнялась и, поморщившись, потерла затылок.

По крайней мере, до сих пор жива. А то я предполагала, что проснусь с ножом у горла. Ну или с чем-то вроде этого. Как ни крути, я же связалась с гильдией убийц. Но если не считать шишки на затылке от собственной неуклюжести, я была невредима. Может, они с честью выполняли свои обещания. Мне оставалось лишь надеяться, что они поступят так же, когда дело дойдет до награды за мою голову.

Я направилась в ванную, чтобы справить нужду и принять душ. Но удовольствия не получила, пришлось торопиться: нельзя оставаться уязвимой слишком долго. Выйдя из ванной комнаты с пушистым полотенцем, плотно обернутым вокруг моего тела, я резко остановилась у изножья кровати.

Одежда? Корсет шоколадного оттенка с широкими лямками и пряжкой лежал рядом с коричневыми бриджами. Нервы натянулись как струна. Уверена, что пробыла в ванной меньше десяти минут и не слышала ни звука из своей комнаты. Поверх штанов лежал аккуратно сложенный клочок пергамента. Я открыла его и обнаружила одну строчку, написанную красивым витиеватым почерком:

Это должно подойти.

Мне даже захотелось, чтобы одежда не подошла: бриджи слишком плотно сели на бедрах или корсет оказался слишком свободным на талии. И это послужило бы доказательством того, что этим убийцам совершенно наплевать на мои желания и потребности. Все это имело бы смысл и соответствовало бы нашептываемым предостережениям об их виде.

Но наряд сел как вторая кожа.

Бормоча проклятья себе под нос, я сунула ноги обратно в ботинки, проигнорировав боль. Я остановилась у двери, рука зависла чуть выше ручки. Куда именно я направляюсь? Что вообще могу сделать? Побег не вариант. Если они смогли определить, когда можно безопасно войти в комнату без моего ведома, то наверняка все это время за мной неустанно следили. В любом случае побег, видимо, был совершенно невозможен . Для начала мне следовало избавиться от висящей над моей головой смерти. Придется работать с ними.

Я распахнула дверь и вышла в тихий холл. По обе стороны длинного коридора располагались двери, из-под некоторых лился свет, другие же тонули в темноте. Группа из нескольких убийц направлялась к лестнице. Увидев меня, они остановились, натянуто улыбаясь. Все молчали, словно воды в рот набрали. Через мгновение они кивнули в знак приветствия и продолжили свой путь, заговорив на пониженных тонах.

Где же угроза? Обещание смерти? Конечно, Нок сказал, что я буду в безопасности у него дома, но разве этого достаточно? Приглаживая волосы, я спустилась по лестнице и обнаружила, что в фойе кипит жизнь. Четверо членов смертоносного Круора, печально прославившегося далеко за пределами Вильхейма, столпились вокруг низкого кофейного столика с разложенной перед ними многоярусной игровой доской. На всех уровнях были расставлены фигуры из черного дерева, слоновой кости, рубинов и изумрудов разного размера. Я нахмурилась. Игра из Вильхейма? Я не узнала ее. Один игрок опрокинул башню сверкающим рубиновым рыцарем и рассмеялся, когда игрок рядом с ним насупился.

Еще несколько убийц с широкими улыбками на лицах собрались возле камина за оживленным разговором. Другой сидел в одиночестве за письменным столом, старательно царапая пером слова на пожелтевшем пергаменте.

Все выглядело так… обыденно. Один из игроков выбил еще одну башню, и гогот смешался со звоном дребезжащего по плитке стекла. Башня ударилась о мой ботинок, и я наклонилась за ней.

– Извини, – сказал один из игроков. Серьезные глаза внимательно изучали мое лицо с явным любопытством. – Не возражаешь? – он протянул руку.

– Ох, нет, конечно.

Я подошла к нему и бросила фигуру в его ладонь.

– Сыграешь с нами?

– Хм, – я оглядела четверых участников игры.

На их лицах не отразилось ни капли тревоги. Скорее откровенный интерес, но это обычное дело, когда люди встречаются с заклинателем. Мы никогда не покидали безопасные стены нашего скрытого города. Какое-то время я изучала игровое поле, но потом мой желудок заурчал.

– Может, после того как поем.

Их ответные улыбки были искренними, и мужчина кивнул.

– Договорились.

Я попятилась к коридору, ведущему на кухню, и как раз в этот момент еще одна фигура упала на пол. Рокот смеха последовал за мной. Проходя через открытую арку, я замерла при виде пышной женщины, склонившейся над поваренной книгой. На ее холщовом фартуке красовались полевые цветы, а из глубоких карманов торчала разнообразная утварь. Кончик носа поварихи побелел от муки. Веснушки усеивали ее лицо, и она протянула руку и поправила ярко-красную косынку, удерживающую копну кудрявых волос темного цвета.

Одна из странных живых теней выплыла из ее тела и скользнула ко мне, остановившись прямо перед моей грудью. Оторвавшись от книги, женщина проследила за движением тени и встретила мой взгляд теплой улыбкой.