Тисато Абэ - Ворону не к лицу кимоно

Такимото изящно поклонилась и села рядом с почетным местом. Дальше церемония шла своим ходом, и настал момент, когда Госпожа в лиловом должна была вручать каждой из четырех девушек ключи от четырех усадеб.

– Дочь Южного дома!

Вызванная девушка проворно отозвалась. Двигалась она бодро и резко, по-мужски. Черты ее лица тоже были резкими. Грудь и бедра этой красивой, уверенной в себе девушки были пышными, ноги и руки – стройными, но она совершенно не казалась кокеткой.

– Первая дочь главы Южного дома, Хамаю [3] Представляясь, девушки сообщают не только свой статус («первая дочь»), но и домашние имена. .

– Наслышана о тебе. Когда-то Летний павильон был моим. Это хороший дом, позаботься о нем.

– Повинуюсь.

Придворная дама, подчиненная Такимото, приняла из-за занавесок ключ и передала его Хамаю. Подождав, пока Хамаю примет ключ и вернется на свое место, Госпожа в лиловом вызвала дочь Западного дома.

Прозвучавшее «Я!» было каким-то чувственным. Вторая дочь Восточного дома, уголком глаза следя за грациозными движениями девушки, невольно ахнула про себя: «Красавица». Она подумала, что никогда еще не видела такой неотразимой девушки. Дочь Северного дома и Хамаю тоже были хороши, но эта красота была совершенно иного уровня. Блестящими волнами струились черные волосы, отливающие красноватым блеском, очаровательная розовая кожа,

казалось, источала благоухание. Когда она делала шаг, ее движения были так прекрасны, что становилось не по себе. Свежие губки были подобны сладким, спелым ягодам.

– Старшая дочь главы Западного дома, Масухо-но-сусуки. Я очень рада возможности встретиться с Вами.

Госпожа в лиловом высокомерно молчала и в ответ сказала лишь:

– Позаботься об Осеннем павильоне… Дочь Северного дома! – продолжила она.

– Я! – Девушка из Северного дома, видимо, от волнения ответила очень тихо, соответственно своей внешности. – Третья дочь главы Северного дома, меня зовут Сиратама.

Пробормотав «Сиратама, значит», будто ей больше и нечего было сказать, Госпожа в лиловом только попросила девушку заботиться о Зимнем павильоне.

– Дочь Восточного дома.

– Ой, я!

Вот и ее очередь. Девушка, следя, чтобы голос не дрожал, старалась говорить ясно и отчетливо:

– Вторая дочь главы Восточного дома. Большая честь познакомиться с Вами.

Воцарилось долгое молчание, как будто все смотрели только на нее. Вторая дочь Восточного дома вздрогнула.

Она повторила в голове сказанное – может быть, опять повела себя невежливо? – но убедилась, что все в порядке. Однако Госпожа в лиловом молчала.

– Простите?..

Потеряв терпение, Вторая дочь Восточного дома робко подала голос, и из-за занавеса наконец ответили:

– У тебя что, прозвища нет? Вторая дочь Восточного дома – скучновато. Кажется, я слышала имя Футаба.

Прозвище – это имя, которое используют вместо настоящего имени. Настоящее имя обычно говорят только мужу при бракосочетании, поэтому тем, кто служит при дворе, прозвище иметь обязательно. Футабу готовили для того, чтобы представить ко двору, поэтому ей дали прозвище, но Вторая дочь Восточного дома, тихонько росшая в отдельном здании, такого не получила.

– Простите, Футаба – моя старшая сестрица, она внезапно заболела, поэтому вместо нее я, младшая…

– Ну, хватит, – прервали ее, и Вторая дочь Восточного дома покраснела, оттого что не умела красиво говорить. Однако не похоже, чтобы Госпожу в лиловом это рассердило. Она хлопнула в ладоши:

– Будешь Асэби [4] Пиерис японский, декоративный ядовитый кустарник с красивыми белыми цветами. , как тебе? С надеждой на карьеру Восточного дома.

Тут же отовсюду послышались вздохи и шепот.

– Что, не нравится?

Девушка не поняла, что ей сказали, и растерянно застыла, но потом сообразила, что ей дали прозвище, и даже подпрыгнула на месте.

– Что Вы, что Вы, как можно, такая честь! Это слишком для меня!

– Что ж, тогда решено. Асэби. Ну, доверить тебе Весенний павильон?

Асэби – теперь это будет ее имя здесь.

Ошеломленная неожиданной удачей, Асэби приняла от придворной дамы ключ на подносе. В тот же момент изысканный аромат внезапно стал сильнее, и ее мысли перескочили на тех, кто был за занавесом.

– Сестрица!

Асэби, выйдя после окончания церемонии приветствия из главного дворца, обернулась на оживленный голос.

– Ах, госпожа Фудзинами! Как я рада, что вы в добром здравии!

– И ты, сестрица! Я и не думала, что доведется встретиться с тобой здесь.

Бросив сопровождающих, Фудзинами радостно подбежала к подруге. Госпоже Фудзинами только минуло двенадцать. Она была одета в темно-лиловое кимоно, совершенно неподходящее к ее невинному личику, мягкие волосы были убраны красным шнурком, завязанным в форме цветка.

Фудзинами тоже внимательно взглянула на Асэби, а потом вздохнула.

– Как же я рада, что мы встретились. Про тебя всегда говорили, что ты вырастешь и станешь красавицей, и я так хотела увидеть твою красоту…

– Мою? – Асэби печально улыбнулась и покачала головой. – Спасибо. Но не стоит, я прекрасно знаю, что выгляжу хуже всех.

В Окагу она постоянно чувствовала, что другие девушки превосходят ее. Но Фудзинами сердито поджала губки.

– Я не льщу тебе. Конечно, и остальные три девушки красивые. – Произнося эти слова, она, наверное, вспомнила только что произошедшее. Восхищенно прикрыв глаза, Фудзинами прошептала, словно охваченная жаром: – По дощатому полу раскинулись узорчатые одежды. Цветы на ткани только что не источали аромат. Словно богини четырех времен года ненадолго спустились к нам с небес…

Она озорно засмеялась и добавила:

– А все равно ты, сестрица, была самая красивая! Ах, вот бы ты и правда могла быть моей старшей сестрой. Как это было бы замечательно!

При этой мысли она расплылась в улыбке, но тут же нахмурилась и посмотрела снизу вверх, будто желая проверить реакцию Асэби.

– Ох, ты такую ужасную вещь сделала. Кажется, Госпожа в лиловом была недовольна.

Асэби склонила голову, не понимая, о чем она.

– Так ведь Госпожа в лиловом одарила меня милостью. Даже имя дала – Асэби! Надо же, какое прекрасное имя мне удалось заполучить!

– Что?! – Фудзинами раскрыла рот. Асэби почувствовала, что молчавшая после выхода из дворца Укоги вздрогнула и сжалась. Что-то не так. Пока девушка озадаченно смотрела на застывшие лица обеих, в спину ей ударил мощный смех.

– Радоваться имени Асэби? Ты и впрямь деревенщина.

Асэби с удивлением оглянулась, и первое, что бросилось ей в глаза, был редкий для женщины рост девушки, которая стояла сзади.

– Госпожа Хамаю из Летнего павильона?

– Можешь называть меня просто Хамаю. Что ж, мы с тобой в одной компании. Будем знакомы. – Хамаю, глухо посмеиваясь, нагло встала перед Асэби.