Джо Аберкромби - Первый закон. Трилогия: Кровь и железо. Прежде чем их повесят. Последний довод королей

– Что происходит? – спросил его Джезаль.

– Ты что, не слышал? – Пониженный до шепота голос Челенгорма выдавал его возбуждение. – Хофф дал понять, что сегодня обсуждается какой-то очень важный вопрос.

– А именно? Инглия? Северяне?

Здоровяк покачал головой:

– Не знаю, но скоро сами все услышим.

Джезаль нахмурился.

– Я не люблю сюрпризы. – Его взгляд опустился на загадочную скамью. – А это для чего?

Тут огромные двери распахнулись, и в проход хлынул поток советников. Все как обычно, подумал Джезаль, разве что люди чуть более сосредоточенны: младшие сыновья, наемные представители… и тут у него перехватило дыхание. Впереди толпы шел высокий человек, чья роскошная одежда выделялась даже среди нарядов вельмож. На плечах у него лежала тяжелая золотая цепь, на лице застыло недовольное выражение.

– Сам лорд Брок! – прошептал Джезаль.

– Да, а вон лорд Ишер. – Челенгорм кивнул на степенного пожилого человека, шедшего чуть позади Брока. – И Хайген с Барезином. Что-то серьезное, не иначе!

Джезаль глубоко втянул в себя воздух, глядя, как четверо могущественнейших дворян Союза рассаживаются в переднем ряду. Никогда прежде в открытом совете не собиралось столько народа, как сейчас. На полукруглых скамьях для советников едва ли нашлось бы свободное место. С галереи для публики, расположенной высоко над головами сановников, вниз смотрело множество взволнованных лиц.

Наконец и Хофф шумно ворвался в двери и начал спускаться по проходу. Он пришел не один. Справа от него словно бы плыл над землей высокий, стройный и горделивый человек в безупречно белом длинном одеянии, с копной белоснежных волос: архилектор Сульт. Слева шел, слегка согнувшись и тяжело опираясь на палку, другой человек в черной с золотом мантии, с длинной седой бородой: верховный судья Маровия. Джезаль не верил глазам. Три члена закрытого совета! Здесь!

Челенгорм поспешил к своему месту, увидев, что писцы уже выгружают на полированную поверхность стола книги для записей и стопки бумаг. Лорд-камергер упал на свое место и немедленно послал за вином. Глава инквизиции его величества скользнул в высокое кресло сбоку от него, тихо улыбаясь про себя, а верховный судья Маровия медленно опустился в другое, не переставая хмуриться. Возбужденный шепот в зале повысился на тон, на лицах магнатов в переднем ряду появилось угрюмое и подозрительное выражение. Оповеститель занял позицию перед столом; на сей раз это был не обычный пышно разодетый болван, а смуглый бородатый человек с могучей грудью. Он высоко поднял жезл и ударил им об пол так, что мог бы поднять мертвых из могил.

– Я объявляю, что собрание открытого совета Союза начинается! – проревел он.

Гул толпы постепенно сошел на нет.

– На сегодняшнее утро у нас имеется только один вопрос, – объявил лорд-камергер, сурово озирая собрание из-под нависших бровей. – И этот вопрос подлежит королевскому правосудию! – В зале зашумели приглушенные голоса. – Он касается королевской лицензии на торговлю в городе Вестпорт.

Шум усилился: недовольный шепот, беспокойное ерзанье благородных задов по скамьям, знакомый скрип перьев по толстым страницам. Джезаль увидел, как брови лорда Брока сошлись к переносице, а углы рта лорда Хайгена опустились вниз. Похоже, вопрос им не понравился. Лорд-камергер хмыкнул и отхлебнул вина, пережидая, пока оживление в зале стихнет.

– Однако моей компетенции недостаточно, чтобы говорить об этом деле…

– Вот именно! – резко отозвался лорд Ишер. Он озабоченно ерзал на своем месте в переднем ряду.

Хофф пригвоздил его взглядом к креслу.

– И поэтому я вызвал сюда человека, владеющего всей информацией! Мой коллега из закрытого совета – архилектор Сульт.

– Открытый совет предоставляет слово архилектору Сульту! – прогремел оповеститель.

Глава королевской инквизиции грациозно спустился по ступеням помоста и вышел на каменные плиты перед рядами зрителей. Он благосклонно улыбался повернувшимся к нему сердитым лицам.

– Господа, – начал он неспешно, мелодичным голосом, сопровождая свои слова округлыми движениями рук, – в течение последних семи лет, после нашей славной победы над Гуркхулом, эксклюзивная королевская лицензия на торговлю в городе Вестпорте находилась в руках достопочтенной гильдии торговцев шелком.

– И они вполне справлялись со своим делом! – выкрикнул лорд Хайген.

– Они выиграли для нас войну! – заревел Барезин, ударив мясистым кулаком по скамье рядом с собой.

Послышались выкрики:

– Отличная работа!

– Да, отличная!

Архилектор кивал, выжидая, пока шум стихнет.

– Действительно, отличная работа, – проговорил он, легкой танцующей походкой вышагивая по плитам пола; скрипящие перья писцов подхватывали его слова и переносили их на бумагу. – Не могу отрицать. Они отлично справлялись!

Он внезапно развернулся – полы белой мантии резко взметнулись в воздух, – и его лицо исказилось в жестокой гримасе.

– Они отлично справлялись с уклонением от королевских налогов! – вскричал он.

Собрание ахнуло от неожиданности.

– Они отлично попирали королевские законы!

Новый вздох толпы, более громкий.

– Они отлично замышляли государственную измену!

Разразилась буря: члены совета протестующе закричали и замахали руками, сбрасывая на пол бумаги. Пепельно-серые лица глядели вниз с галереи для публики, раскрасневшиеся делегаты орали и бушевали на скамьях перед высоким столом. Джезаль оглядывался по сторонам, не уверенный, верно ли он расслышал.

– Да как ты смеешь, Сульт! – ревел лорд Брок вслед архилектору, который уже с шелестом поднимался обратно по ступеням помоста. Легкая улыбка так и не сошла с его губ.

– Мы требуем доказательств! – орал лорд Хайген. – Мы требуем справедливости!

– Королевского правосудия! – раздавались крики с задних рядов.

– Вы обязаны предъявить нам доказательства! – раздался крик Ишера на фоне стихающего шума.

Архилектор поправил свою мантию и плавным точным движением опустился в кресло, так что тонкая материя одеяния окутала его стройное тело.

– Именно это я и намереваюсь сделать, лорд Ишер, – отозвался он.

На маленькой боковой двери отодвинулся тяжелый засов, пробудив в зале гулкое эхо. Послышался шорох: лорды и их доверенные лица оборачивались, вставали с мест, прищуривались, пытаясь разглядеть, что происходит. На галерее для публики люди в нетерпении перевешивались через парапет, рискуя свалиться вниз. В зале воцарилась тишина. Джезаль сглотнул. Из-за двери раздались скребущие, постукивающие, лязгающие звуки, и из темноты появилась странная и зловещая процессия.

Занд дан Глокта шел первым: как всегда хромая и тяжело опираясь на трость, но с высоко поднятой головой и искривленной беззубой усмешкой на изможденном лице. За ним тащились три человека, скованные одной цепью за запястья и босые ноги; с лязгом и звоном узники продвигались к высокому столу. Они были выбриты наголо и обряжены в рубища из бурой мешковины. Одежда кающихся. Одежда сознавшихся изменников.