Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 1

Она взяла со стола второй рисунок, на этот раз устройство было знакомое – конструкция из трех самосветов, соединенных цепочками, предназначенная для ношения на тыльной стороне ладони. Духозаклинатель.

Духозаклинатели давно беспокоили Навани. Они были пресловутым изъяном в системе, фабриалем, который не имел смысла. Навани сама не была ученой, но хорошо разбиралась в фабриалях с практической точки зрения. Они производили определенные эффекты, в основном усиливая, локализуя или привлекая определенные элементы или эмоции – всегда связанные с типом спрена, заточенного внутри. Эффекты были настолько логичными, что теоретические фабриали были правильно предсказаны за годы до их успешного создания.

Технологический шедевр, подобный «Четвертому мосту», представлял собой не более чем набор соединенных друг с другом более мелких и простых устройств. Соедини один набор самосветов – и получится даль-перо. Соедини сотни – и сможешь заставить корабль летать. Если, конечно, сможешь разобраться, как изолировать плоскости движения и повторно применить векторы силы через сопряженные фабриали. Но даже эти открытия были скорее мелкими хитростями, чем технологическим прорывом.

Каждый шаг логически проистекал из предыдущих. Все складывалось безупречным образом, стоило лишь понять основы. Но духозаклинатели… они нарушили все правила. На протяжении веков все воспринимали их как святыни, сотворенный Всемогущим и дарованные людям в знак милосердия. Они не должны были подчиняться здравому смыслу, потому что имели не технологическое происхождение, а божественное.

Но так ли это на самом деле? Или она сможет, изучив их, в конце концов раскрыть все секреты? В течение многих лет считалось, что в устройствах для духозаклинания нет пойманных в ловушку спренов. Но с Клятвенными вратами Навани могла путешествовать в Шейдсмар – и все сущее отражалось там. Люди становились плавающими огоньками свечей. Спрены – более крупными или более полными версиями того, какими они представали в физической реальности.

Духозаклинатели проявлялись в виде маленьких невосприимчивых спренов, парящих с закрытыми глазами. Значит, внутри каждого такого устройства все-таки был захваченный спрен. Спрен Сияющих, судя по форме. Разумный, а не схожий с животным, как те спрены, что наделяли силой обычные фабриали.

Эти спрены были взяты в плен в Шейдсмаре и каким-то образом снабжали энергией духозаклинатели. «Может, по сути это одно и то же?» – подумала Навани, рассматривая обнаруженное Каладином устройство с самосветом. Должна же быть какая-то связь. Может, связь с башней? Тот самый секрет, благодаря которому она работала?

Навани перелистывала страницы в блокноте, рассматривая множество схем, которые она нарисовала за последний год. Она смогла собрать воедино многие механизмы башни. Хотя они были – как и духозаклинатели – созданы тем же загадочным способом, посредством пленения спренов в Шейдсмаре. Их функции тем не менее были схожи с теми, которые придумывали современные артефабры.

Движущиеся подъемники? Сочетание сопряженных фабриалей и скрытого водяного колеса, погруженного в подземную реку, которую питали тающие снега на вершинах. Городские колодцы, постоянно наполненные пресной водой? Хитроумная манипуляция фабриалями-аттракторами, питаемыми древними самосветами, открытыми воздуху и бурям далеко под башней.

Действительно, чем больше она изучала Уритиру, тем больше видела, как древние использовали простую фабриальную технологию для создания своих чудес. Современные артефабры превзошли такие конструкции; ее инженеры отремонтировали, переоборудовали и улучшили лифты, заставив их работать в несколько раз быстрее. Они укрепили колодцы и трубы, по которым теперь вода поступала по башне гораздо дальше, в давно заброшенные водоводы.

Она так многому научилась за последний год. Она почти начала чувствовать, что может посредством дедукции узнать что угодно – ответить на любые вопросы, касающиеся времени и сотворенного мира как такового.

И тут Навани вспомнила про духозаклинатели. Их армии питались и перемещались благодаря этим устройствам. Уритиру зависел от дополнительной пищи, которую производили с их помощью. Тайник с духозаклинателями, обнаруженный в Аймиа в начале года, оказался невероятным благом для коалиционных войск. Эти штуковины числились среди наиболее желанных и важных вещей в современной истории.

А она понятия не имела, как они работают.

Навани со вздохом захлопнула блокнот, и в тот же миг комнатка содрогнулась. Нахмурившись, она потянулась и открыла небольшой люк в стене. Сквозь стекло открывался вид на нелепое зрелище: рядом с ней в воздухе летела группа людей. Ветробегуны держались свободным строем, лицом к ветру – что, как указывала Навани, было немного смешно. Почему бы не лететь наоборот? Им же не надо видеть, куда они направляются.

Они утверждали, что летать ногами вперед глупо, и отказывались, невзирая на все разумные доводы. Казалось, они лепили воздух вокруг себя и защищали свои лица от самых сильных ветров. Однако у Далинара такой защиты не было. Он летел в строю, поддерживаемый в воздухе ветробегуном, снаряженный маской с защитными очками, чтобы не отморозить свой горделивый нос.

Навани выбрала более удобное средство передвижения. Ее «комната» представляла собой деревянную сферу размером с человека, заостренную и вытянутую спереди и сзади, чтобы воздушный поток лучше ее обтекал. Ветробегун зарядил эту простую штуковину, а потом сплетением поднял в небо. Таким образом, Навани могла лететь с комфортом и в долгих перелетах даже заниматься научной работой.

Далинар утверждал, что ему нравится чувствовать ветер в лицо, но Навани подозревала, что он нашел ее транспортное средство слишком похожим на воздушный паланкин. Женский транспорт. Можно было бы предположить, что, решив научиться читать, Далинар больше не будет беспокоиться о традиционном делении на мужские или женские занятия. Но мужское эго иной раз бывало таким же сложным, как самый замысловатый фабриаль.

Она улыбнулась его маске и трем слоям верхней одежды. Рядом то и дело мелькали стройные разведчики в синем. Далинар был похож на чулла, которого занесло в стаю небесных угрей и который теперь изо всех сил старается вписаться в нее.

Она любила этого чулла. Любила его упрямство и озабоченность, с которой он принимал каждое решение. То, как даже в сосредоточенные размышления он вкладывал весь свой пыл. Далинар Холин ничего не делал наполовину. Когда он что-то задумывал, то выкладывался полностью – и тому, кто оказывался рядом с ним, оставалось лишь молить Всемогущего о силах, чтобы с ним справиться.