Франческа Флорес - Алмазный город

После войны поднявшие голову уличные банды активно наживались на восстановлении города. Тогда-то Король и построил Хайм – первую «контору криминальных услуг». С тех пор и сам Хайм, и все остальные криминальные конторы в Косине процветали и наслаждались безопасностью – до тех пор, конечно, пока исправно платили Колю дань. Когда Аина справится с новым заданием, ее заведение станет первым свободным от таких поборов в его пользу. Сама эта мысль заставляла буквально каждый нерв в ней трепетать от волнения, но Аина не позволяла ей завладеть рассудком – голова должна оставаться холодной. Цель ясна и определенна: всем своим естеством обратиться в смертоносное оружие – убить Кауту Хираи – и забрать вознаграждение. Тогда Коль увидит в ней уже не подручную, а человека, которого следует уважать. И бояться. И, возможно, взглянет на нее по-новому. И между ними появятся какие-то отношения, выходящие за пределы деловых.

Почти весь город еще спал, когда знакомыми, грязными и пыльными дорогами Кучи она направилась к месту своего назначения. Подошвы ее скользили на мостовых, покрытых после ночного дождя сплошным липким месивом, но Аина целеустремленно поднималась по извилистым холмам к основной части города. Уже скоро она влилась в толчею угрюмолицых рабочих, ковылявших с обеденными металлическими коробками в руках к своим фабрикам, сталелитейным заводам и текстильным комбинатам. У поворота на более широкую улицу, где в ряд располагались ремонтные, портняжные и слесарные мастерские, Аина замедлила шаг.

Здесь, в затененном дверном проеме своего полуобвалившегося дома, сидел пожилой шумеранец. Кровь капала из узкого пореза в его бледном предплечье на «сырой» алмаз, зажатый между двумя грязными пальцами. От этого зрелища у Аины перехватило дух, и перед мысленным взором поплыли смутные картины воспоминаний – ее собственные родители тоже молились Великим Матерям, украдкой пряча алмазы в рукавах. И капли крови так же падали на грязный земляной пол.

Откуда-то сверху вдруг донеслись громкие голоса. Из-за поворота петляющей дороги появились два гвардейца. Непринужденно болтая, они неспешно двинулись вниз по склону холма. Аина живо представила, что будет, если они заметят старика: тут же заарканят своим шипованным поводком и потащат куда-нибудь, где народу побольше, чтобы казнить публично.

– Эй! – что есть мочи прошипела она, но дед не обратил на нее внимания.

Подобно родителям Аины, он, очевидно, исповедовал свою веру открыто и без тени страха. Ее сердце разрывалось, когда Алмазная гвардия карала стойких инозенов – которые, собственно, ничего плохого никому не делали. Но если тут и вправду сейчас начнется заваруха, она без колебаний сорвется с места и убежит – не ее дело.

– Амман инок… – бормотал старик, не выпуская из рук алмаз.

Для магических ритуалов годилась любая кровь – хоть неверующего, хоть инозена, хоть сакорена (жреца). Эффект получался один и тот же.

Но только инозен, и только с благословения сакорена, мог брать эту кровь (у себя или других) и окроплять ею алмазы. Только он обладал способностью сотворять волшебный обряд при помощи этих едва слышных постороннему слуху звуков заклинания: Амман инок .

– Сюда идут гвардейцы! – тихим голосом предупредила Аина и указала взглядом в их сторону.

Воздух вокруг инозена вдруг пошел рябью и всколыхнул полы его свободных одежд. Алмаз под струями крови вспыхнул, засиял внутренним светом, и в следующее мгновение ветхий, полуразрушенный дом восстановился сам собой. В торце затвердел заново саманный кирпич, сам высох и образовал безупречный угол с фасадом. Конечно, инозенская молитва не была способна на настоящие чудеса, не лечила от большинства болезней, не творила материю из воздуха, но соединять и направлять энергию почвы и крови умела. Таким образом она могла создавать крышу над головой, растить урожай на засушливых землях, а также помогала от всяческих недугов, связанных, собственно, с состоянием крови в организме.

Таким вот образом отец Аины залатал трещину в мостовой перед их домишком – по просьбе дочери, однажды увидевшей, как какая-то женщина об нее споткнулась. А мать спасла соседского мальчика, которого ограбили и ранили ножом, – остановила кровотечение.

Люди прибегали к магии, когда другого выхода у них не оставалось.

Старик вытер кровь с предплечья. Гвардейцы спокойно прошли мимо. Инозен спрятал использованный алмаз в кулак, дождался, пока звуки их шагов стихнут вдали, и только потом обратил внимание на Аину и ее гримасы.

Та лишь покачала головой: пусть рискует своей собственной жизнью сколько ему вздумается. Во время и сразу после войны уйти от преследования сумели многие инозены. Конечно, они составляли лишь малую толику от той общины, что процветала раньше. Но все же нечто, существовавшее тысячелетиями, не уходит в небытие просто так – от грохота и блеска современной машинерии. Пусть богачи пользуются всеми преимуществами, какие можно извлечь из пара и стали, пусть купаются в электрическом освещении и восседают на теплых домашних унитазах, когда беднякам ничего такого и не снится. Многие из них в любом случае выбрали бы магию. Предпочли бы молиться Матерям и отправлять сокровенные ритуалы до гробовой доски – эту свободу Аина за ними в полной мере признавала и уважала. Но ей бы хотелось, чтобы они были чуть более сдержанными – ради их же блага.

Если бы ее родители были чуть более сдержанными, возможно, их не убили бы, когда ей только исполнилось восемь лет. И она не выросла бы бездомной, беспризорной, и никто не превратил бы ее в наемную убийцу. Впрочем, на этой ниве Аина достигла больших успехов и гордилась ими, хоть и знала, что успехи эти привели бы родителей в ужас.

Оба они всегда считали жизнь прекрасным и драгоценным даром Матерей. И Аину неизменно преследовала мысль о том, что бы они сказали, узнав, кем она стала. Девушке часто хотелось крикнуть: « Вас нет, вы погибли, вы оставили меня одну в этом городе, так чего же вы ожидали ?!»

Она уже приближалась к центру. Паровозный гудок прорезал утренний воздух. Дым заклубился над вокзалом, окрашивая небо в серый цвет. Грунтовое покрытие мостовых сменялось бетонным, толпа спешащих на работу вокруг Аины сгущалась.

Мозг ее методично, детально прорабатывал все, что ей было известно об укладе жизни на Аметистовом холме: об усадьбах, нанятой по лучшим рекомендациям частной охране и о том, как же ей, собственно, подобраться к Кауте Хираи так, чтобы остаться с ним наедине. Впрочем, прежде чем думать обо всем этом, следовало связаться с единственным в этом мире человеком, которому она доверяла. Узнать, согласится ли он поработать в паре и поставить на кон собственную жизнь.