Майя Лидия Коссаковская - Сеятель Ветра

Фрэй пожал плечами.

– Спроси лучше, откуда она знает, что я вернулся.

– Полцарства знает. Проносясь по главному тракту, ты парализовал караванный путь на целый час. Ты не заметил?

Даймон оскалил зубы в усмешке.

– Нет. Знаешь, я как-то спешил. Думаешь, это правда, что они говорят о Софии? Что это она отправила змея в Сад?

Габриэль крутил на пальце перстень.

– Кто знает? Это похоже на нее. Она – воплощение Божьей Мудрости, поэтому не имеет ничего общего с милосердием и порядочностью. Если только змея была в ее интересах…

– Нужно быть осторожней, чтобы в ее интересы не входило выбить нас из седла, – прервал его Фрэй. – Я не доверяю ей.

– А ты доверял бы скорпиону? – засмеялся Габриэль.

– У тебя нет доказательств против Софии, – вмешался Рафаэль. – Она никогда не противостояла нам. Всегда поступала лояльно.

– Нет, для этого она слишком мудра. – Даймон покачал головой. – Знаю, что лояльность – это товар, который быстро портится.

– Тихо, кто-то ломится к нам через око, – прошипел Габриэль. Он вытащил из кармана овальный кристалл с изображением вращающегося ока, которое мгновенно исчезло, превратившись в лицо Разиэля.

– Минуту назад я получил приглашение от Софии, – произнес архангел Тайн.

– Я тоже. И Даймон.

– Что будем делать?

– Пойдем. Лучше не игнорировать ее. Неизвестно, что она от нас хочет.

– Я не в восторге. Она что-то замышляет. Я чувствую это. Зачем, к дьяволу, ей Даймон? Она же терпеть его не может.

Габриэль пожал плечами.

– Не знаю. Встретимся перед Воротами Саламандр. Пойдем вместе, поговорим по дороге. Даймон только вернулся, я уверен, он хочет помыться и переодеться.

Ангел Разрушения энергично закивал головой.

– Все в порядке. Увидимся через два часа перед Воротами Саламандр.

Лицо Разиэля исчезло, появилось изображение ока. Габриэль спрятал кристалл.

Даймон постучал ногтем по краю бокала.

– Что-то случилось с Дарительницей Знаний и Талантов, что она захотела пригласить безжалостного полудемона, живой труп, изменника и разрушителя? Точно прикажет потом очистить полы, по которым я пройду.

– Ее враждебность к тебе – фрагмент ее публичного имиджа. Она создает впечатление ходячего добродушия, поэтому не может поддерживать ангела, выполняющего функцию разрушения. Точно так же от нее достается Думе, Алиону и даже Фалегу. Официально она тебя никогда не оскорбляла.

Даймон полез за пазуху куртки, достал папиросную бумагу, подозрительно пахнущие травы и начал делать самокрутку.

– Менее официально, за моей спиной, она окрестила меня призраком.

Габриэль вздохнул.

– Я думал, что за столько веков ты смог привыкнуть.

– Похоже, не до конца.

Архангел Откровений похлопал его по плечу.

– Не обращай внимания. Тебя это беспокоит?

Ангел Разрушения ответил кривой улыбкой.

– Не беспокоит. Злит. – Он посмотрел на свои руки, одежду и ботинки. – И я грязный. Переоденусь, пока София не окрестила меня вдобавок еще и мусорщиком. Через два часа перед Воротами?

Габриэль кивнул.

– Пока, Рафаэль.

Рафаэль едва помахал ему. Даймон посмотрел на конец самокрутки, и в его странных глазах мигнул золотой блеск, а папироса вспыхнула, как от спички. Он сдул пламя и затянулся.

– Я должен быть осторожным, чтобы не переборщить, потому что взорвется, обожжет пальцы, – буркнул он. – Держись, Габриэль.

– Ты тоже.

Спускаясь по мраморным ступеням с террасы в сад, Фрэй вспоминал ванную. «Два часа, – подумал он. – Это будет приятное купание».

Он с удовольствием отметил, что в доме царит порядок, а за время его долгого отсутствия ничего не изменилось. Он провел час в ванной, переоделся, оседлал Полынь и отправился на место встречи. Ему не нужно было спешить, поэтому он выбрал длинную дорогу через прогулочные аллеи и главную улицу Хайот ха-Кадош. Копыта коня гремели по выложенной полудрагоценными камнями мостовой, а Даймон напомнил себе, что забыл, как прекрасны высшие Небеса Царства.

Возле Ворот он увидел Разиэля. Он был заметен издалека, одетый в свои любимые синие и серебряные цвета, прямо сидящий в седле, с черными волосами, заплетенными в косы.

– Какие звезды привели тебя домой, Даймон? – закричал он.

– Темные, как всегда. – Фрэй улыбнулся. Поравнявшись с Разиэлем, он сердечно обнял его. Если он и мог назвать кого-то своим другом, то именно его. Архангел Тайн выглядел помятым, но он явно приходил в норму.

– Ты слышал про Книгу? – спросил он.

Даймон кивнул.

– Дьявольская история. Ты сильно пострадал?

Разиэль горько засмеялся.

– Ох, на какое-то время кто-то погасил мой свет. Я отправил Зофиэля, надеюсь, он что-то пронюхает.

– У него есть шанс. В конце концов, он лучший шпион в Царстве.

– А я лучший маг, – буркнул Разиэль горько. – Ну, хорошо. Что у тебя?

Даймон почесал щеку.

– На территориях Вне-времени я встретил Агнца.

– Знаю, ко мне приходил Габриэль. Ты думаешь о том же, что и я, правда? Про щель и Книгу, что странным образом переплелись между собой во времени.

Зеленая линия вокруг зрачков Фрэя истончилась.

– Только в очень, очень паршивые минуты, Разиэль.

Он потянулся во внутренний карман. Вытянул помятую самокрутку и скривился.

– Мне нужно на Землю за сигаретами. Те военные, с миррой и благовониями, на вкус как полова.

В холодном блеске глаз архангела что-то мигнуло и погасло.

– Ты предложил какому-то смертному занять твою должность.

Даймон кинул на архангела Тайн взгляд из-под прикрытых век.

– Откуда знаешь?

Разиэль пожал плечами.

– Болтали какое-то время.

Губы ангела Разрушения растянулись в легкой улыбке.

– В таком случае они болтали правду. У меня был кратковременный нервный срыв. Моя работа бывает стрессовой. Я разнес несколько миров и почувствовал усталость. Естественно, из этого ничего не вышло.

– Габриэль едет, – сказал Разиэль с облегчением, потому что тема разговора оказалась щекотливее, чем он думал. Даймон через многое прошел, но его до сих пор ранили, казалось бы, совсем невинные замечания.

Архангел Откровений остановил Облако посреди улицы и помахал друзьям, чтобы они к нему присоединились. Фрэй поехал первым, кинув окурок на землю.

– Сделай так во дворце Софии, – посоветовал Разиэль.

Даймон хищно улыбнулся.

– С удовольствием. На самые лучшие ее ковры.

Резиденция Пистис Софии состояла из нескольких огромных плоских зданий с множеством куполов, которые сияли золотом на солнце. В глазах Даймона исключительная роскошь и великолепие пробуждали скорее отвращение, чем восторг, хотя, несмотря на уйму тяжелых, монументальных украшений, трудно было отказать Софии в хорошем вкусе. Его оскорбляли чопорное, церемониальное поведение слуг, перечисление бесконечных титулов и ожидание каждый раз в других больших, выложенных мозаикой комнатах. Он чувствовал себя так, словно сидит внутри старого комода. Несмотря на размеры залов и коридоров, ему не хватало пространства.