Роберт Говард - Приключения Конана-варвара (сборник)

Нижнюю часть стен украшали перекрещивающиеся геометрические узоры, обладающие неким гипнотическим действием. Конан обнаружил, что ему требуется нешуточное усилие, чтобы отвести взгляд от скульптурной лепки на стенах, дабы загадочные символы и фигуры не усыпили и не подчинили себе его разум.

Откровенно говоря, все в этой ошеломляющей загадке, воплощенной в камне, наводило Конана на мысль о змеях – извилистые коридоры, спиральные узоры и даже, как ему казалось, витающий в воздухе едва ощутимый мускусный аромат.

Конан остановился, недоуменно нахмурив брови. Быть может, эту неизвестную цитадель возвели люди-змеи древней Валузии? Эта древняя легендарная раса жила в незапамятные доисторические времена, еще до появления человека, в ту туманную эпоху, когда землей правили рептилии. Люди-змеи существовали до зарождения Семи Империй и до Потопа – даже до того, как Атлантида восстала из глубин Закатного океана. Они исчезли задолго до того, как на земле возникли первые поселения людей – но не полностью.

Вокруг костров в мрачных и унылых горах Киммерии и в мраморных дворах храмов Немедии Конан не раз слышал легенды о Кулле, короле-атланте Валузии. Люди-змеи сумели выжить в разных местах земли с помощью своей магии, что позволило им предстать перед людьми в человеческом облике. Но Кулл раскрыл их тайну и очистил свое королевство от этой заразы, уничтожив их подчистую огнем и мечом.

Тем не менее разве не может черный замок, при всей чужеродности его архитектуры, быть реликтом отдаленной эпохи, когда люди соперничали за право управлять землей с рептилиями, выжившими с незапамятных времен?

Первая из гроз обошла черную цитадель стороной. Капли лишь коротко простучали по обломкам каменной кладки, да в дыры на крыше проникли небольшие ручейки воды. А потом гром стих, молнии перестали сверкать, и непогода ушла к западу, вновь предоставив луне возможность невозбранно заглядывать в проломы в каменных стенах. Но с востока накатывались новые грозы, громыхая и блистая молниями вдалеке.

Конан забылся чутким сном в уголке балкона над большим залом. Он метался и ворочался подобно дикому зверю, смутно ощущающему приближение опасности. Осторожность не позволила ему устроиться на ночлег в зале перед настежь распахнутыми дверями. Хотя круг смерти, похоже, надежно отгонял обитателей саванны, он не доверял той неведомой силе, которая не пускала их сюда.

Несколько раз он просыпался, хватаясь за меч и напряженно вглядываясь в темноту в поисках того, что разбудило его. И всякий раз он ничего не замечал в мрачных пустотах древних развалин. Но стоило ему вновь смежить веки, как смутные тени начинали кружить вокруг него, и сквозь сон он слышал их завораживающий шепот.

Бормоча бессвязные проклятия в адрес своих варварских богов, Конан проклял все тени и их едва слышный шепот до одиннадцатого круга ада и вновь бросился на голый пол, пытаясь заснуть. И когда он провалился в тяжелое забытье, ему приснился странный сон.

Ему казалось, что, хотя тело его спит, дух его бодрствует и наблюдает. Для бестелесных глаз его ка , как называли дух стигийцы, темный и мрачный балкон освещался кровавыми отблесками света из невидимого источника. Это не было ни серебристым сиянием луны, косые лучи которой падали в зал сквозь прорехи в крыше, ни мертвенно-бледными сполохами далеких молний. И в этих красноватых отблесках дух Конана видел движущиеся тени, что вились подобно бесплотным летучим мышам меж колонн черного мрамора, – тени с горящими глазами, в которых полыхал безумный гнев, тени, переговаривающиеся неразборчивым шепотом, в котором слышались издевательский смех и животные вскрики.

Откуда-то дух Конана знал, что эти перешептывающиеся тени есть не что иное, как призраки тысяч разумных существ, нашедших свою смерть в этой древней цитадели. Откуда ему это было известно, он не мог сказать, но для его ка сей факт не подлежал сомнению. Неизвестный народ, который возвел эти грандиозные развалины, – будь то люди-змеи из легенд о Валузии или иная забытая раса – до основания пропитал мраморные алтари черной крепости кровью тысяч живых существ. Призраки их жертв незримыми цепями оказались навеки прикованы к этому замку страха. Быть может, здесь их удерживало древнее колдовство, недоступное человеку. Быть может, то же самое заклятие не подпускало сюда зверей саванны.

Но это было еще не все. Призраки черного замка жаждали теплой и горячей крови живого существа – крови Конана.

Его утомленное тело лежало в углу балкона, забывшись зачарованным сном, а призрачные тени вились вокруг, пытаясь схватить его бесплотными пальцами. Но дух неспособен причинить вред живому существу, если он не может проявить себя в физической плоскости и принять материальный облик. Эти захлебывающиеся шепотом тени были слабыми. Долгие века ни один человек не осмеливался презреть древнее заклятие и переступить порог черного замка, дав им пищу. Ослабевшие от голода, длившегося целую вечность, они более не могли с легкостью материализоваться в неуклюжую орду живых призраков.

И дух Конана откуда-то знал об этом. Пока его тело спало, ка наблюдал за суматошным движением на астральной плоскости, глядя на кровожадные тени, которые взмахивали бесплотными крыльями вокруг его головы и впивались неосязаемыми челюстями в его незащищенное горло. Но как ни ярились они, перекликаясь беззвучными голосами, причинить Конану вред они не могли. Связанный по рукам и ногами колдовской силой, он спал.

Спустя некоторое время в алых отблесках на астральной плоскости стали происходить изменения. Призраки сбивались в бесформенную массу, и тени становились плотнее и гуще. Сколь бы безмозглыми и мертвыми созданиями они ни были, голод толкал их на сверхъестественный союз. Каждый призрак обладал толикой той жизненной силы, которая была способна к телесному воплощению. И теперь каждый фантом сливался с себе подобными.

Постепенно начала воплощаться жуткая тварь, созданная жизненной силой десятков тысяч теней. В темной и мрачной глубине мраморного балкона она медленно обретала плоть, вбирая в себя кружащееся облако призрачных частиц.

А Конан спал дальше.

Раздался оглушительный раскат грома, над темной равниной засверкали злобные мертвенно-бледные молнии, а луна вновь скрылась за тучами. Набухшие свинцовые облака лопались, обрушивая на землю потоки воды.

Стигийские охотники за рабами ехали всю ночь, держа путь на юг, к лесам за пределами Куша. До сих пор их экспедиция была неудачной; им в руки не попал ни один чернокожий из бродячих племен охотников или скотоводов. Они не знали, что было тому причиной: война или повальный мор выкосили человеческое поголовье в этих землях, или же туземцы, предупрежденные о появлении охотников за живым товаром, скрылись в неизвестном направлении?