Морган Райс - Восход доблести

Теос прищурился и вдали, за облаками, он заметил Киру перед башней. Он наблюдал за ней с любопытством и уважением, желая защитить ее, о чем девушка и не догадывалась. Теос присматривал за ней, когда мог, поскольку роль, которую она должна сыграть в предстоящей войне, очень важна, их связь была очень сильной, а ее жизнь – такой хрупкой. В конце концов, Кира – не дракон.

Теос размахивал крыльями, продолжая лететь мимо Киры, мимо башни, назад через Эскалон, продолжая свои поиски. Он опустил голову, увеличил скорость и через несколько минут смог пересечь половину страны. Теос заметил отца Киры на вершине Коса, который, без сомнений, готовился к великой войне. Дракон повернул и полетел на север, где увидел незащищенный Волис. Он полетел дальше и недалеко от Пламени увидел в земле огромное отверстие – из тоннеля вышли великан и огромная армия троллей, следующая за ним по пятам.

Теос пролетел через Эскалон и в его дальних уголках увидел собирающиеся легионы Пандезии, которые тоже готовились к войне.

Хотя Теоса не интересовали дела людей. Он мог уничтожить их всех за одну секунду, если бы захотел. Все их движения, все их махинации были для него, в конечном итоге, несущественны. Его волновала только Кира – и по очень особенной причине.

И еще кое-что. Единственное, что было для Теоса важнее Киры, единственное, что заставило его остаться, единственное, что заставило его прилететь сюда. Крича от разочарования, он продолжал свои поиски того, что должен найти, того, что делало его уязвимым.

Его ребенок.

Теос снова и снова кричал от разочарования, сотрясая воздух, когда снова полетел на Терновым Лесом, рядом с тем местом, где был ранен. Он прочесывал землю, осматривал лес внизу сквозь деревья, над холмами – везде. Но его нигде не было видно. Казалось, что его ребенок исчез. Яйцо, которое он принес сюда, чтобы защитить, пропало.

Кто мог его взять? И зачем?

Теос снова и снова кричал от отчаяния, паря высоко в небесах, готовый разорвать этот мир на части, обрушить огонь на все человечество, если он вскоре не найдет то, что ищет. Он чувствовал, как внутри него горит ярость и, когда его глаза зажглись желтым светом, дракон понял, что не может больше сдерживать свой гнев. Он должен выместить его на ком-то. И все эти города внизу, наполненные людьми, станут хорошей мишенью.

Теос нырнул, устремившись в город внизу и, открыв пасть, выпустил огонь. Пришло время начать великую войну.

На севере от Тернового Леса, в пустой равнине под древним деревом, чьи ветви хорошо ее скрывали, лежало одно-единственное яйцо.

Яйцо дракона.

Огромное, фиолетовое, твердое, покрытое чешуей, оно лежало в одиночестве, словно ожидая появления своего отца. Яйцо чувствовало себя неуютно в Эскалоне, не окруженное расплавленной лавой, огнем и пеплом, кружащими драконами, которые защищали бы его, ожидая, пока вылупится малыш. Оно уже чувствовало, что отличается от всех остальных.

Яйцо лежало, дожидаясь смерти или рождения. И чувствовало себя очень уязвимым.

Несмотря на все препятствия, яйцо выжило. Сюда приходили животные, с любопытством обнюхивали его, но затем уходили. Но теперь оно чувствовало, что пришел кто-то другой. Не один – целая стая волков. Они быстро приближались к яйцу, будучи голодными. В этот раз они его убьют.

Яйцо знало, что не скоро еще должно открыться, но этот дракон внутри него призвал на помощь всю свою волю, заставил себя пошевелиться, бросив вызов самой природе, установившей для него срок. Приложив все усилия, дракон пошевелил одной лапой, затем одним плечом, а после – коленом. Он сделал то, чего не должен был делать дракон, чего другой дракон сделать просто не смог бы. Он был другим. Дракон чувствовал, что он могущественнее всех.

Когда начали исчезать последние лучи солнца, вдали за пределами слышимости людей, в пустынной местности раздался треск.

Затем еще один.

Появилась небольшая лапка, чьи коготки потянулись к небу, словно хотели схватить его. За ней показалась другая.

Вскоре яйцо начало рассыпаться на части и, в конце концов, появилась головка дракона. Сын Теоса.

Волки застыли на месте, впервые в своей жизни испытывая страх перед другим существом.

Дракон откинул голову назад и впервые взглянул на мир, на небо, и моргнул. Не такой мир он ожидал увидеть. Он закричал. Это все еще был крик детеныша, но, тем не менее, он был способен отпугнуть кого угодно.

Этот дракон уже хотел дышать, жить, убивать.

Он выгнул шею и выпустил первый в своей жизни поток огня. Огонь жизни. И огонь предстоящей смерти.

Стая волков развернулась и убежала, ни разу не оглянувшись назад.

Им хватило ума на то, чтобы спастись бегством. Впервые за тысячелетие на земле Эскалона родился дракон.

Кира моргнула и, подняв глаза вверх, увидела, что на нее смотрит мама, чей силуэт был замаскирован серебряным светом, который падал на нее сзади. Кира увидела, что у нее длинные золотистые волосы, и она ощутила доброту и сострадание, которые та излучала, хотя ее черты были скрыты. Мама улыбнулась, протянув руку, ее пальцы были длинными, гладкими и тонкими.

«Кира», – прошептала она.

Это был шепот, который нашел отклик в душе Киры, голос, который девушке очень хотелось услышать, сколько она себя помнила. Впервые в жизни Кира купалось в теплоте любви своей матери, и ощущение было приятным. Ей казалось, словно давно утраченная часть ее самой вернулась к ней.

Кира взяла мать за руку, пораженная ее прикосновением – словно через нее пролетела молния. Она почувствовала, как по ее руке распространилось тепло, которое передалось всему телу. Девушка медленно села, и мама нежно притянула ее к себе, словно хотела обнять.

«Кира», – сказала она. – «Время пришло. Пора тебе узнать, кто я и кто ты».

«Мама», – попыталась ответить Кира.

Но слова застряли у нее в горле. Не успела девушка ничего произнести, как вдруг, когда она наклонилась вперед, чтобы обнять ее, то не почувствовала в своих руках ничего. Мама исчезла так же быстро, как и появилась.

Кира моргнула и увидела перед собой странный экзотический пейзаж – с искривленными деревьями и обожженными ветками – который она не могла разобрать. Но куда бы ни поворачивалась Кира, она нигде не видела свою мать. Посмотрев вниз, девушка увидела, что она сидит на краю скалы, готовая в любую минуту сорваться вниз, а под ней, как безумные, грохотали морские волны.

Кира выпрямилась, тяжело дыша, проснувшись, не в силах понять, где она находится. Лео ткнул свою голову ей в колени, и Кире понадобилось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями и осознать, что это был сон – самый яркий сон в ее жизни, который скорее казался мистической встречей.