Робин Вассерман - Хроники Академии Сумеречных охотников. Книга I (сборник)

Над телом наклонился мужчина. Рядом с ним на полу стояла докторская сумка, так что Тесс пришлось взять себя в руки и заговорить.

– Ну что, доктор?

Он обернулся.

– Думаю, надо увозить ее отсюда как можно скорее. Они наверняка попробуют сюда пробиться. Только перевозить надо аккуратно.

– Опишите все в общем. Мне нужен предварительный отчет.

Доктор выпрямился и вытер запачканные кровью руки о штаны.

– Ну что ж. Очень глубокий разрез поперек горла. Голова почти отрезана. Можно видеть, что нос удален, как и большая часть кожи. Очень много глубоких порезов и рассечений живота – так много, что я с трудом понимаю, где заканчивается один и начинается другой. Брюшная полость пуста, руки уложены в отверстие. Видно, что преступник оставил часть органов здесь, в комнате, но некоторых не хватает. Нет сердца. Кожа на столе, должно быть, срезана с бедер…

Тесс больше не могла его слушать. Ей и этого хватит.

– Вижу, – сказала она. – Мне надо кое с кем поговорить.

– Займитесь подготовкой к перевозке, – попросил доктор. – Мы не можем держать ее здесь. Рано или поздно люди сюда прорвутся. Им любопытно.

– Констебль, – обратилась Тесс к полицейскому у двери, – распорядитесь, чтобы доставили носилки.

Она выскочила из комнаты и пробилась через толпу, вдыхая глубоко, как могла, чтобы избавиться от запаха крови и внутренностей, словно въевшегося в ноздри. Ее тошнило, чего с ней не случалось с самой беременности. Уилл лишь взглянул на жену и сразу же обнял – крепко-крепко. Сесили поднесла Тессе нюхательную соль. Все они знали, что в ситуациях, подобных этой, нюхательная соль просто необходима.

– Отпустите детектива, – попросила Тесса, справившись с тошнотой. – Он там нужен.

Инспектора одели и привели в чувство – тоже помогла нюхательная соль. Как только к Эббервилю вернулось сознание и он встал на ноги, они заверили детектива, что тот просто упал в обморок, и поспешили уйти из опасного района.

Все четверо направились к Уайт-роу.

– Кто бы это ни был, – сказал Габриэль, – он, похоже, давно отсюда смылся. Уже несколько часов прошло. Учитывая, что тело пролежало в закрытом помещении, ее пропажу могли еще долго не замечать.

Он вынул сенсор, но тот не показывал никакой демонической активности.

– Предлагаю вернуться в Институт, – продолжил Лайтвуд. – Мы узнали здесь все, что могли. Надо обдумать проблему со всех сторон. Изучить подсказки, которые убийца нам оставляет.

– То есть изучить людей, – уточнила Тесс.

– Да, людей, – поправился Габриэль.

В сон их теперь совсем не клонило. Тесс размышляла, удастся ли ей вообще поспать еще хоть раз. Переезд из Восточного Лондона в Западный на этот раз оказался более невыносимым и тяжелым, чем раньше. Здесь – чистые здания, пространство, парки, аккуратные экипажи, красивая одежда и магазины. А там, всего в миле отсюда…

– Сделанного не воротишь, – сказал Уилл, взяв жену за руку.

– Ты ее не видел.

– Не видел. Но мы поймаем того, кто напал на нее.

Неладное Тесс почувствовала, когда экипаж повернул на Флит-стрит. Но поначалу она никак не могла понять, в чем дело. Улица была совершенно безмятежна и тиха. Один из слуг в поместье по соседству сгребал с тропинки опавшие листья. Неподалеку стояли угольная тележка и фургон зеленщика, поставляющего овощи.

Тесс выпрямилась, чувствуя, как натягиваются нервы. Как только экипаж остановился, она распахнула дверь и молнией выскочила наружу. Видя, как странно она себя ведет, остальные трое последовали ее примеру.

Первым признаком, подтверждавшим, что страх ее не напрасен, стало то, что Бриджит не встречала их у входа в Институт.

– Бриджит? – позвала Тесса.

Тишина.

Она подняла глаза, взглянула на окна – чистые, целые, темные. Шторы опущены.

Уилл толкнул дверь.

Няня нашлась на нижней ступеньке лестницы. Сесили бросилась к Бриджит.

– Без сознания, – заявила она. – Но дышит. А дети! Кто присматривает за детьми?

Все четверо, как один, кинулись вверх по лестнице. Свет везде погашен, двери закрыты, занавеси задернуты. Они разбежались в разных направлениях, заглянули в детскую, в спальни, в каждую комнату на втором этаже.

Ничего.

– Сумеречные охотники…

Голос, не мужской и не женский, казалось, шел сразу отовсюду. Уилл с Терезой встретились в коридоре, и Эрондейл повыше поднял колдовской огонь.

– Кто ты? – крикнул он. – Где наши дети?

– Сумеречные охотники…

– Где наши дети? Это ведь не они тебя интересуют, не так ли? Покажись нам!

– Сумеречные охотники…

В коридоре появились Габриэль и Сесили, сжимавшие в руках сияющие клинки серафимов. Уилл с Терезой достали и активировали свои. Все четверо медленно двигались, крутя головами по сторонам.

– Я следую за вами , – прошипел голос, теперь, казалось, идущий откуда-то снизу, из-под ног. – Сумеречные охотники. Я следую за вами по вашему дому. Давайте поиграем в мою игру.

– В какую? – отозвался Уилл. – Я сыграю с тобой в любую игру, если ты покажешься нам.

– В прятки. Мне нравится прятаться. И нравится разбирать все… на части. Я прячусь. И разбираю все на части.

– Я знаю, что у тебя есть тело, – крикнул Уилл. – Тебя можно увидеть. Покажись нам.

– Ложка!

Крик донесся со стороны столовой. Все четверо бросились на голос и, распахнув дверь, увидели в дальнем конце комнаты Джеймса. Ложку он держал высоко над головой.

– Джеймс! – позвала Тесс. – Иди к маме! Иди сюда, Джеймс!

Мальчик рассмеялся и, вместо того чтобы подбежать к Тесс, развернулся прямо к огромному камину. В камине бушевало сильное пламя.

Джеймс вбежал прямо в огонь.

– Джеймс!

Уилл с Терезой бросились к сыну, но едва пересекли половину столовой, как пламя в камине вдруг вспыхнуло множеством цветов: синим, зеленым, черным. От него шел жар, заставивший Эрондейлов остановиться и попятиться.

Огонь опал так же быстро, как и поднялся. Уилл и Тесс добежали до камина, но в нем уже было пусто.

– Нет, нет ! – взвизгнула Тесс. – Джейми !

Она ринулась в огонь; Уилл едва успел перехватить жену и оттащить ее от камина. В глазах у Тесс все потемнело; уши словно отключились. Все, о чем она могла сейчас думать, – ее ребенок. Джеймс. Его мягкий смех, его волосы цвета грозовой тучи, точно как у отца, его милый нрав, то, как он обхватывал ее руками за шею, а ресницы щекотали ей щеки…

Сама не зная почему, она осела на пол. Колени больно стукнулись о паркет. «Джеймс, Джеймс», – в отчаянии мысленно повторяла Тесс.

Ледяная рука сомкнулась на ее запястье. В голове возникли слова, нежные и негромкие, холодные как вода.

«Я здесь».

Глаза Тесс широко распахнулись – перед ней на коленях стоял Джем. Капюшон мантии откинут, черные с серебристыми прядями волосы взлохмачены.