Рональд Келли - Вечерний свет (сборник)

Подростком Стивен слышал от отца, что смерть – это мгновение вечности, и в это мгновение человеку ничего не остается, кроме как принять свою участь. Если пришло его время, то ничего не поделаешь. Тогда Стивен счел слова отца мелодрамой, но теперь думал иначе.

Его постоянно окружали ужас и смерть, неважно, открыты или закрыты были его глаза. Ему хотелось домой, к семье, хотелось навсегда покинуть и напрочь забыть эти погубленные места.

Почти каждый вечер он мог поговорить с Трейси и с Ребеккой по скайпу, но это было совсем не то, этого было совершенно недостаточно. Ему хотелось участвовать во всех важных моментах их жизни, а он их пропускал. Хотелось снова их обнимать. Обнял бы – и никогда больше не отпускал.

Но скоро Стивен отправится домой. Повстанцы и правительство подписали перемирие, а значит, его работа здесь вот-вот закончится. Читатели уже теряли интерес к этой теме. Репортажи о последствиях войны и о восстановительных усилиях набирали в разы меньше посещений на вебсайте его газеты.

Правда, пока боссы газеты не скажут, что все, ему пора домой, Стивен продолжит работу. А свою работу он всегда выполнял добросовестно.

Стадо репортеров запрудило старую городскую площадь, заросшую высокой травой и даже кое-где кустами. Посередине площади высилась статуя солдата, на которую почти никто из группы не обратил внимания. С площади уже можно было разглядеть все четыре бетонные блока электростанции, и от этого зрелища всех охватило нетерпение.

Всех, кроме Стивена: он разглядывал развалины вокруг площади в надежде найти прячущихся, подглядывающих за ними из укрытий людей. Вокруг его головы вились насекомые, солнце жгло лицо. У него было ощущение, что он оторвался от остального мира. Все вокруг сместилось, отошло от реальности. Чтобы вернуться в настоящее, требовалось совершить усилие над собой.

«Надо отсюда убираться, – подумал он. – Скорее подать заявление о переводе, иначе будет поздно: как бы мне не застрять здесь навсегда».

Он закрыл глаза, а когда снова открыл, то почувствовал некоторое облегчение. Только бы закончился сегодняшний тур ужасов – а дальше его ждали Зеленая зона и отель.

На счастье, посещение города не предполагалось долгим. Их настойчиво предупреждали об опасности радиации. Страх – лучшая гарантия, что они здесь не задержатся.

Сопровождающие раз за разом повторяли пугающий рассказ о том, как сотрудники ООН хлынули в опасную зону после аварии на АЭС и в процессе эвакуации ее персонала и местных жителей потеряли два вертолета. Один взорвался на земле, другой был сбит повстанцами, выпустившими украденную со старого военного склада ракету «земля-воздух». В конце концов удалось спасти сотни людей.

Теперешний наплыв журналистов был связан с годовщиной этого подвига. У большинства, впрочем, материал был готов заранее: это проще, чем до чего-то докапываться, платят-то все равно одинаково!

Репортеры топтались в высокой траве, выискивая выигрышные ракурсы для фотографирования АЭС. Дальше все равно никого не пустят: заминировано.

Побывавший здесь авангард выставил красные конусы с предупредительной символикой, значившей для носителя любого языка одно и то же: «Заходить за эту линию смертельно опасно!» За линией для большей наглядности были расставлены красные флажки, обозначавшие мины. Авангард, правда, отметил только ближайшие из них. Вне городской площади могло (и должно) было остаться много ненайденных взрывных устройств.

Всего в двадцати ярдах от опасной черты чернели обломки вертолета ООН, взорвавшегося при эвакуации горожан. Обгорелый, искореженный металл уже успел заржаветь.

Рядом с вертолетом остался брошенный пикап со спущенными шинами, с продырявленными кузовом и кабиной. Это были следы от осколков самодельного взрывного устройства, уничтожившего машину. Все окрестные окна остались без стекол, стены были густо покрыты следами шрапнели.

Вытирая заливающий глаза пот, Стивен разглядывал группу, с которой его свела судьба. Все бойко делали снимки и записи, шутили на разных языках, стоя рядом с памятником жителям города, погибшим в прошлых войнах. Стивен не сразу вспомнил, как их всех сюда занесло.

– Ты бы еще пощелкал, мистер фотограф, – окликнул его Рик, записывая в блокнот фамилии с монумента.

Стивен одобрил подсказанную Риком перспективу и принялся снимать: высокий памятник с корточек, остатки деревянного забора, когда-то окружавшего площадь, обугленные развалины сгоревших домов. Он старался, чтобы в кадр одновременно попадали все четыре бетонные блока АЭС.

Мощный объектив позволял ему хорошо разглядеть саму атомную станцию. Островная растительность уже заслонила ее постройки; скоро зеленый камуфляж скроет и сами блоки.

Стивен отвернулся и «открыл огонь» по ржавому автомобилю с распахнутыми дверцами посреди улицы. Сиденья внутри почти сгнили от влаги, в заднем окне вырос цветок. Неплохой кадр, но ничего особенного. Он видел такое уже тысячу раз.

– Что ж, пора сматываться, – объявил старший группы с сильным акцентом. – При взлете представьте, что чувствовали местные жители, вырванные из лап смерти и улетавшие отсюда на уцелевших вертолетах…

– Снял все, что хотел? – спросил Стивена Рик, убирая в рюкзак свой блокнот.

– Хватит, – отозвался Стивен, задержавшийся у памятника. Остальные послушной цепочкой покидали площадь, чтобы по той же улице вернуться на площадку, где их ждали вертолеты, не выключавшие могучих пропеллеров.

Он остался один на площади, заросшей высокой травой. Сфотографировав напоследок обломки спасательного вертолета, он стал догонять группу.

На углу улицы он увидел какой-то блеск в траве, нагнулся и подобрал серебряное ожерелье. Цепочка с распятием была, похоже, старой-престарой реликвией, передававшейся в семье от поколения к поколению, от матери к дочери.

Стивен спрятал свою находку в карман и огляделся. Он думал, что Рик дождется его, но группа уже поднялась на холм, удалившись от площади на целых два квартала. Никто не заметил, что один человек отстал.

Его охватила паника, ноги отнялись, превратившись в мраморные столбы. Что это с ним?

Легкий ветерок принес голос. Его зовет кто-то из группы? Нет, голос прозвучал из-за спины.

Он снова посмотрел в сторону атомной станции и увидел ее.

Девчонку.

Она стояла посреди улицы, неподалеку от взорванного пикапа, с расширенными от страха глазами. Их взгляды встретились.

Девчонка была живой, существом из плоти и крови. Стивен оглянулся на репортеров и на ооновцев, быстро поднимавшихся на холм.

– Подождите! – крикнул он, подпрыгнул, замахал руками. – Эй, ребята!

Никто не ответил. Из-за шума вертолетных винтов его голос невозможно было услышать.