Терри Пратчетт - Наука Плоского мира. Книга 2. Глобус

Эта странная петля интересным образом влияет на причинно-следственные связи. Мы просыпаемся утром в 7:15 и выходим из дома, потому что нам нужно быть на работе к 9 часам. С точки зрения науки такая связь кажется достаточно странной, ведь здесь будущее влияет на прошлое. В физике такого не бывает (разве что в очень запутанной квантовой физике, но не стоит отклоняться от темы). Однако в этом случае у науки есть объяснение. Просыпаться в 7:15 вас заставляет не явка на работу в будущем. Если вас собьет автобус и вы не доберетесь до работы, то вы все равно проснетесь в 7:15. И мы имеем не обратную причинно-следственную связь, а мысленную модель в мозгу, которая является лишь попыткой предсказать события ближайшего дня. Согласно этой модели, представленной жужжащими электронами, вы думаете, что должны быть на работе к 9 часам. Эта модель и ее ожидание будущего существует прямо сейчас , а если точнее, в очень близком прошлом. Именно это ожидание заставляет вас вставать, а не лежать в постели, наслаждаясь приятным сном. И причинная зависимость остается совершенно нормальной: от прошлого к будущему через действия, происходящие в настоящем.

Так что все в порядке. Причинность все равно кажется странной, если о ней размышлять. Несколько электронов, жужжание которых лишено смысла за пределами мозга, в котором они находятся, приводят к согласованным действиям семидесятикилограммовую груду белков. Пусть в тот момент, утром, эта куча и не чувствует себя столь согласованной, но вы поняли, что мы имеем в виду. Поэтому-то мы и называем эту крайне изобретательную запутанность странной петлей.

Эти мысленные модели представляют собой истории или упрощенные рассказы, которые кое-как соответствуют тем аспектам мира, которые мы считаем важными. Обратите внимание на это «мы»: все мысленные модели страдают от человеческой необъективности. Наш разум рассказывает нам истории о мире, и мы выстраиваем великое множество наших действий в отношении того, о чем они повествуют. В данном случае история повествует о человеке, который поздно приходит на работу и его увольняют. Это она поднимет нас с постели в самый нежелательный момент, даже если мы хорошо ладим с начальством и наивно полагаем, что с нами такого никогда не случится. Иными словами, мы придумываем свой собственный мир, основываясь на историях, которые рассказываем сами себе и друг другу.

Таким же образом мы создаем умы своих детей. На Западе дети воспитываются на историях вроде той, где Винни-Пух пришел в гости к Кролику, съел слишком много меда и застрял во входной норе, когда уходил [7] Она же была и выходной, но ему это не помогло. . Она учит нас не жадничать – ибо вот какие ужасные вещи могут из-за этого случиться. Даже дети знают, что Винни-Пух – это выдуманный персонаж, но они все равно понимают ее суть. Она не уберегает их от объедания медом и не рождает страх застрять в дверном проходе после чересчур сытного ужина. Эту историю не стоит воспринимать буквально. Это метафора, а разум – это машина для метафор.

В Круглом мире рассказий обладает неимоверной силой. То, что случается благодаря ему, никогда нельзя предвидеть, полагаясь на законы природы. К примеру, законы природы запрещают объектам, находящимся на Земле, выпрыгивать в космос и приземляться на Луне. В этих законах не прописано, что это невозможно, но они подразумевают, что вам придется очень долго ждать, пока такое произойдет. Несмотря на это, на Луне есть техника, сделанная людьми. Причем много. Вся она когда-то была здесь, внизу. Сейчас она там, потому что люди столетиями рассказывали друг другу романтические истории о Луне. Она была богиней, смотревшей на нас сверху. Она становилась полной и обращала людей в волков, и те оказывались оборотнями. Уже тогда люди были хороши в двоемыслии: было очевидно, что Луна – это просто большой серебряный диск, но ее все равно считали богиней.

Мало-помалу эти сказки изменились. Теперь Луна стала другим миром, куда можно было долететь на колеснице, запряженной лебедями. Затем (как предположил Жюль Верн) туда можно было добраться в полом цилиндре, запущенном из гигантской пушки во Флориде. Наконец, в 1960-х мы нашли подходящий вид лебедей (жидкие кислород и водород) и колесницу (миллионы тонн металла) и полетели на Луну. В полом цилиндре, запущенном из Флориды. Правда, он был запущен не совсем с помощью пушки. Разве что в общем физическом смысле: ракету можно считать пушкой, которая вместо пуль стреляла сгоревшим топливом.

Если бы мы не рассказывали друг другу историй о Луне, у нас не было бы повода туда лететь. Ну, разве что ради красивого пейзажа… Хотя и о пейзаже мы смогли узнать только благодаря научным историям об изображениях, которые оттуда присылали наши зонды. Так почему мы полетели? Потому что мы веками твердили себе, что когда-нибудь сделаем это. Потому что из-за нас этот факт стал неизбежным, и мы внедрили его в «историю будущего» для огромного количества людей. Потому что это удовлетворило наше любопытство и потому что Луна сама нас ждала. Луна была историей, которая ожидала своего завершения («Первые люди высаживаются на Луну!»), и мы полетели туда, потому что сама история этого требовала.

Когда Разум на Земле эволюционировал, то же самое случилось и с земным рассказием. В отличие от рассказия Плоского мира, который там так же реален, как железо, медь или празеодим, наш рассказий полностью ментален. Это императив, но этот императив не воплощен в материальном виде. Однако тот тип разума, которым обладаем мы, способен реагировать на императивы и многие другие нематериальные объекты. Поэтому нам кажется, что наша вселенная существует на рассказии.

Здесь имеется любопытный резонанс, и в данном случае «резонанс» – это очень правильное слово. Физики рассказывают историю о том, как во вселенной образуется углерод. На определенных звездах происходит особая ядерная реакция, «резонанс» между соседними энергетическими уровнями, служащий для природы мостиком от более легких элементов к углероду. Если верить истории, то без этого резонанса углерод не мог образоваться. Сейчас законы физики, как мы их понимаем, обращаются к ряду «фундаментальных постоянных», таких как скорость света, постоянная Планка в квантовой теории и заряд электрона. Эти числа определяют количественный смысл законов, при этом любое число, выбранное как постоянная, создает свою потенциальную вселенную. Поведение вселенной зависит от фактических чисел, которые используются в законах. Так уж случилось, что углерод является неотъемлемым компонентом всей известной жизни. Вся она ведет к короткой и красивой истории, известной как антропный принцип: с нашей стороны глупо спрашивать, почему мы живем во вселенной, где физические компоненты делают возможным возникновение этого ядерного резонанса, – ибо в противном случае не было бы ни углерода, ни нас, кто задавал бы эти вопросы.