Тоти Мартинес - Энда. Земля легенд

– Так лучше? – спросила женщина, когда девушка прикончила и вторую порцию. – Нет такого голода, который не утолил бы добрый овощной бульон. Меня зовут Амуна, я из клана илун, и это моя хижина. А ты кто?

– Эндара.

– Эндара…

– Из Орбы.

– Из Орбы? – удивленно переспросила женщина. – Это неблизко. Как же ты оказалась в наших краях, красавица?

Ласковый голос Амуны внушал доверие. Кроме того, девушка так давно ни с кем не разговаривала, что готова была излить душу первому же человеку, проявившему к ней участие. Она рассказала ей о нападении железных людей, о смерти всей своей семьи, о бегстве через лес в обществе вожака козьего стада, а затем верхом на белой кобыле, доставившей ее к священной заводи, в ледяной воде которой она плавала, не чувствуя холода. Она также рассказала о появлении орла и встрече с прозрачноглазыми существами, убившими двух напавших на нее мужчин.

– Ты была в селении, когда на вас напали железные люди? – немного помолчав, спросила Амуна.

– Нет… – еле слышно прошептала девушка.

– Где же ты была?

И Эндара рассказала ей, что произошло в хлеву, как она убежала в лес и укрылась в ветвях бука, под которым родилась.

– Под Красной Луной? Ты родилась под Красной Луной?

Эндара кивнула головой, стыдливо разглядывая свои руки.

– Ты не знаешь, когда это было? Не в предзимье случайно?

– Да, во время сбора черники.

Амуна перестала улыбаться, изумленно глядя на девушку. Во многих местах люди утратили память предков и забыли древние учения. Они боялись Красной Луны, потому что верили в то, что она приносит несчастья, хотя на самом деле своим беспамятством сами накликали на себя беды. Богиня Ночи краснела, предвещая совершенно особые события или указывая на рождение смертной, отличающейся от всех остальных. Такая девочка рождалась раз в четыре поколения. Если верить рассказам матери и бабки Амуны, эта девочка обладала способностью общаться с самой Амари. Никто из тех, с кем она была знакома, не был на это способен. До сегодняшнего дня. Эта девушка с неправдоподобно белой кожей и глазами и волосами цвета воронова крыла была избранной, хотя Амуне по-прежнему было непонятно, почему она появилась в ее хижине.

– Ты дочь ночи! – воскликнула она.

Эндара поняла, что настало время уходить и искать другое убежище, не дожидаясь, чтобы ее вышвырнули за дверь, как прокаженную. Она пошатываясь встала с тюфяка.

– Куда ты собралась? – спросила Амуна, стряхивая с себя оцепенение.

– Не знаю… Не хочу больше никого беспокоить…

Жанщина осторожно взяла гостью под руку и снова уложила в постель. Укрыв девушку одеялом, она провела рукой по ее лбу.

– Для меня честь принимать тебя в своем скромном жилище, и ты останешься здесь, пока не восстановишь силы. Я буду о тебе заботиться, лечить и кормить тебя, сеньора. А потом видно будет.

– Почему ты называешь меня сеньорой?

– Я вижу, ты не знаешь, кто ты?

Амуна присела на край тюфяка, взяла ее за руку и медленно начала:

– Ты дочь Красной Луны. Богиня избрала тебя для общения с человеческими существами. Ты сама мне сказала, что родилась во время сбора черники, то есть в начале холодов, в преддверии зимы, когда духи предков посещают свои родовые очаги. Мы их почитаем и оставляем пищу у входа в хижины, но мы их не видим и не можем с ними разговаривать. Такую возможность имеют лишь особые люди, подобные тебе.

Эндара с трудом удерживалась от смеха. Эта старушка явно впала в детство.

– С твоим селением не случилось бы беды, если бы ты занимала причитающееся тебе положение, – продолжала Амуна. – Ты находишься под защитой Амари, и именно она привела тебя сюда. Это она была вожаком стада. Она была белой кобылой и орлом, и она приказала ламиям Каменного Ущелья прикончить мерзавцев, которые на тебя напали. Они ни за что не причинили бы тебе вреда.

– Меня ранили…

– Это сделал мой внук Игари, и я прошу у тебя прощения. Он и его товарищи приняли тебя за ламию.

– Они убили одну из них…

– Теперь я за них боюсь. Амари с трудом прощает подобное, а эти создания состоят у нее на службе. Кроме того, именно Игари выпустил в тебя стрелу, хотя он же поспешил принести тебя сюда, и, возможно, это умиротворит Богиню.

– Твой внук…

– Он такой шалопай! Мечтает о том, чтобы стать великим воином, и к плугу его ни за что не поставишь! Как будто бобы растут сами по себе!

– Ты его любишь… – улыбнулась Эндара.

– Ну конечно, я его люблю. Он хороший мальчик и мой единственный внук, хотя мне частенько хочется отлупить его палкой, чтобы вправить ему мозги!

В этот момент дверь хижины очень медленно отворилась, как будто кто-то пытался бесшумно войти.

– Входи, входи, – позвала Амари. – Она уже проснулась.

В дверях появился крепкого сложения юноша, с длинными, собранными в хвост волосами. Он был одет в куртку из медвежьей шкуры и держал в руке лук.

– Это Игари, а это Эндара, девушка, которую ты чуть было не отправил в обиталище Амари, – представила молодых людей Амуна.

Юноша покраснел до корней волос и поспешно вышел за дверь.

– Он скоро вернется, – улыбнувшись, сказала бабушка, – но если ты не возражаешь, не будем ему ничего о тебе рассказывать, не считая того, что железные люди напали на твое селение, а ты попала в Каменное Ущелье, спасаясь бегством. Лучше никому, не исключая и моего внука, не знать, кто ты на самом деле, во всяком случае, пока ты не поймешь, почему здесь оказалась.

Покинув Илуро, Ихабар без остановки проскакал восемьдесят миль, отделяющих его от Турбы. Он торопился попасть домой, опасаясь, что приедет слишком поздно, и подгонял лошадь коленями и криками, вынуждая ее бежать как можно быстрее. Животное неслось галопом, тяжело дыша, выдувая из открытых губ клубы пара. Юноша на скаку то и дело поглядывал на запад, пытаясь выиграть эту безумную гонку у спускающегося к горизонту солнца. Золотистые лучи светила напомнили ему сверкающие стены крепостей величественного города бьярно, и у него вырвалось ругательство.

– Чтоб священная скала Окабы рухнула им на головы и раздавила весь этот муравейник!

Ихабар пытался размышлять, но так велика была его бессильная ярость, что все, что ему удалось, это призвать Отса, повелителя молний, наслать пламя на головы тех, кто отказался помочь его народу, а в особенности на голову этого проклятого сына косоглазой козы, который над ним посмеялся и обошелся с ним, как с какой-то вошью, унизив его перед всей знатью Илуро, не говоря уже о дяде и кузене Бутурре!

– Чтоб ему попасть в лапы великана Абоди, который нанижет его на вертел, как кролика, и сожрет живьем!