Стефани Майер - Сумерки / Жизнь и смерть: Сумерки. Переосмысление (сборник)

– Ты что? – спросила она.

– Пройдемся по берегу?

Она взглянула на Логана, потом на меня и сверкнула усмешкой.

– Ага, давай свалим отсюда.

Пока мы шагали на север, в сторону груды плавника, тучи наконец завладели небом. Солнце скрылось, волны почернели, температура резко упала. Я засунул руки поглубже в карманы куртки.

Я шагал и думал о том, что Эдит всегда удается разговорить меня, о том, как она смотрит на меня из-под густых ресниц, ее золотистые глаза вспыхивают, и я забываю обо всем – собственное имя, как надо дышать, все на свете, кроме нее. Я скосил глаза на девчонку, шагавшую бок о бок со мной по берегу. Джулс была в одной футболке с длинными рукавами, но не ежилась, а бодро размахивала руками, явно не страдая от холода. Ветер трепал ее шелковистые черные волосы, путал и лохматил их. Ее лицо было искренним и открытым. Даже если бы я владел техникой обжигающего взгляда, какой пользовалась Эдит, и опробовал ее на Джулс, она бы только посмеялась. Но, наверное, не зло. Мне казалось, Джулс умеет перевести в шутку любой разговор.

– Тоже мне друзья, – усмехнулась она, когда мы отдалились от костра, и постукивающие под нашими ногами камни заглушили голоса.

– Они мне не друзья.

Она засмеялась.

– Оно и видно.

– А ты здесь с друзьями? Мне показалось, та девушка гораздо… старше.

– А, это Сэм, Саманта. Ей, кажется, девятнадцать. Я с ней почти не общаюсь. Моя подруга – Куил, она ушла в магазин с остальными.

– Я ее не запомнил.

Она пожала плечами.

– Я тоже плохо запоминаю имена. А тебя вспомнила потому, что ты часто дергал меня за волосы.

– Правда? Прости, пожалуйста!

Она засмеялась.

– Перебьешься! Да нет, это братья дергали. Но ты почти поверил.

Говорить с ней оказалось легко.

– Да уж. Слушай, можно спросить?

– Валяй.

– А что эта девушка… то есть Сэм… говорила о семье доктора?

Джулс состроила гримасу, потом отвернулась к океану. И не ответила.

Значит, я не ошибся. В словах Сэм был какой-то скрытый смысл. И Джулс о нем знала.

Она по-прежнему смотрела на океан.

– Эм-м… я не хотел тебя обидеть.

Джулс повернулась ко мне и улыбнулась – на этот раз виновато.

– Никаких обид, просто… говорить об этом не полагается.

– Это тайна?

Она поджала губы.

– Вроде того.

Сдаваясь, я вскинул руки.

– Тогда забудь, что я спрашивал, ладно?

– Но я ведь уже проболталась.

– А по-моему, не ты – это Сэм немного… перестаралась.

Она засмеялась.

– Здорово. Значит, получается, что во всем виновата Сэм.

Я тоже усмехнулся.

– Вообще-то нет. Просто я запутался.

Она смотрела на меня, улыбаясь так, словно нас уже связала общая тайна.

– Тебе можно доверять?

– Конечно.

– А ты не побежишь выбалтывать тайну своему белобрысому дружку?

– Логану? А как же! Мы ведь с ним не разлей вода. Прямо как братья.

Шутка ей понравилась. Она засмеялась, и я вдруг почувствовал себя заправским остряком.

Она таинственно понизила голос.

– Любишь страшные истории, Бо?

В моей голове вдруг отчетливо зазвучал голос Эдит: «Как думаешь, я могу быть страшной?»

– Очень страшные?

– Один раз услышишь – вообще не уснешь, – пообещала она.

– Ну все, заинтриговала.

Она хмыкнула и потупилась, улыбка заиграла на ее губах. Я понял, что она соображает, как поинтереснее преподнести свою историю.

Мы приблизились к одному из выброшенных на берег стволов дерева – гигантскому, белесому, похожему на скелет; его вывороченные из земли корни напоминали перепутанные лапы гигантского паука. Джулс легко вскочила на один из этих узловатых витых корней, а я устроился пониже, на стволе дерева. Я делал вид, что мне просто любопытно, но принимать историю всерьез я не собираюсь.

– Я готов, можно пугать.

– Ты когда-нибудь слышал древние легенды о нашем племени – квилетах? – начала она.

– Ни разу, – признался я.

– Так вот, есть множество таких легенд, некоторые восходят еще ко временам потопа – якобы древние квилеты привязали свои каноэ к верхушкам самых высоких деревьев на горах, потому и спаслись, как Ной с его ковчегом, – она улыбнулась, всем видом показывая, что в эти байки ничуть не верит. – В другой легенде говорится, что мы ведем свой род от волков и что волки по-прежнему наши братья и сестры. Закон племени запрещает нам убивать их.

– А еще есть легенды о «холодных», – она слегка понизила голос.

– Холодных? – переспросил я. Не слишком ли заинтересованно я выгляжу? Заметила ли она, как подействовало на меня слово «холодный»?

– Да. Легенды о «холодных» такие же древние, как о волках, а некоторые еще древнее. По одной такой легенде, моя родная прабабка встречалась с «холодными». Она и заключила соглашение, по которому им запрещено приближаться к нашей земле. – Джулс закатила глаза.

– Твоя прабабка?

– Она была старейшиной племени, как и моя мать. Понимаешь, «холодные» – естественные враги волков, ну, не всех, конечно, а тех, которые становятся женщинами, как наши предки. У вас таких называют оборотнями.

– Разве у оборотней есть враги?

– Есть. Единственный враг.

Я смотрел на нее во все глаза, надеясь выдать свое нетерпение за любопытство.

– Как видишь, – продолжала Джулс, – «холодные» – наши враги испокон веков. Но клан, который появился на нашей территории во времена моей прабабки, был не такой, как все. «Холодные» из этого клана охотились не так, как их сородичи, и вроде бы не представляли угрозы для племени. И моя прабабка заключила с ними соглашение: они не суются на нашу землю, а мы не выдаем их бледнолицым, – и она подмигнула.

– Но зачем, если они не представляли угрозы?

– Для людей всегда есть угроза, если рядом «холодные», даже такие цивилизованные, каким был этот клан. Неизвестно, когда они оголодают настолько, что не удержатся, – она намеренно подпустила в голос побольше зловещей хрипотцы.

– «Цивилизованные»? Что это значит?

– По их словам, они якобы не охотятся на людей, обходятся только животными.

Я старался говорить небрежным тоном, но получалось плоховато.

– А при чем тут Каллены? Они вроде тех «холодных», с которыми договорилась твоя прабабушка?

– Нет, – она выдержала эффектную паузу. – Они и есть те самые «холодные».

Должно быть, по выражению моего лица она решила, что напугала меня своей историей. Довольно улыбнувшись, она продолжала:

– Теперь их стало больше, у них новая женщина и новый мужчина, а остальные те же самые. Еще во времена моей прабабки стало известно, что их глава – Карин. Она побывала в здешних местах, а потом снова ушла, задолго до того, как появилось твое племя, – она с трудом сдерживала улыбку, силясь сохранить серьезный тон.

– Но кто они? – наконец спросил я. – Что это за «холодные»?