Рудигер Дальке - Проблемы сердца и органов кровообращения. Как справиться с сердечными недугами

Чувство тесноты и сдавленности в груди зачастую относится сюда так же, как и отголоски стенокардических симптомов. Настроение у пациента подавленное и иногда доходит до депрессии.

Причина заключается в чрезмерном беспокойстве, которым пациент окружает свое сердце. И в неотделимом от него страхе смерти. Согласно Рихтеру, в список предпосылок могут входить:

1. встреча со смертью, болезнью или несчастным случаем;

2. постоянное беспокойное наблюдение за собственным телом;

3. врачебные диагнозы;

4. психологические проблемы и конфликты.

Благодаря этой градации и символическому делению узнавать потенциально опасные ситуации стало возможно даже на поздней стадии.

Душевное состояние страдающих сердечным неврозом явственно отличается от состояния других сердечных больных. В то время как пациентам, жалующимся на стенокардию или сердечный инфаркт, очень тяжело привести в норму режим своей жизни, сердечные невротики склоняются скорее к щадящему режиму существования. Так, если первые часто не могут и подумать о том, чтобы снизить объемы и интенсивность работы, то «невротики» нередко сознательно совсем не напрягаются, в основном из опасения превратиться «в офисных крыс». Зачастую это приводит к тому, что они скатываются к банальному отлыниванию от дел. В других областях им приходится примириться с неизбежным изменением качества жизни. В преувеличенном, почти гротескном стремлении воздерживаться от всего, что могло бы напрягать сердце и волновать их, они избегают всякого физического усилия вплоть до полового сношения – «потому что при оргазме сердце бьется слишком часто». Некоторые из-за страха перед сердечным приступом не осмеливаются вести машину, другие избегают лифтов или плавания в глубокой воде. В газетах самые интересные страницы они пропускают, боясь слишком разволноваться. Футбольные матчи теперь смотрятся не вживую, а про триллеры и фильмы ужасов можно вообще забыть.

Помимо преувеличенной заботы о себе в глаза бросается также преувеличенная зацикленность на окружающих, которая распространяется на родителей, партнеров и даже врачей. Большую роль играет страх разрыва отношений, и пациенты избегают его всеми возможными способами, производя из-за этого весьма инфантильное впечатление. Они не могут выносить напряжения в отношениях со своим партнером и добровольно уходят в тенденцию безоговорочного подчинения. Таким образом, связь становится слишком тесной, и пациент уже не может оставаться один. Поэтому неудивительно, что страдающие от сердечного невроза чаще женаты и замужем, чем те, кто на него не жалуется. Совершенно ясно, что они находятся в поиске «фигуры матери», которая могла бы служить щитом между ними и жизнью, таящей в себе столько опасностей.

Зависимость от этой персоны становится столь сильной, что часто превращается в своеобразную «любовь-ненависть». С одной стороны, они не могут без нее жить, с другой стороны, чувствуют себя как в тисках. Этот внутренний антагонизм проявляется очень ярко. Наряду с внешними симптомами может возникнуть даже навязчивая идея об убийстве. Страх смерти – это одновременно и боязнь мертвых. Оба только усиливают стремление к побегу из мира, который так страшен и непредсказуем. Со своим стремлением к уничтожению материнской фигуры пациент приобретает и страх собственной смерти, потому что один он быть уже не способен.

Несмотря на всю свою сложность, симптомы проливают свет на дорогу к исцелению. Вместо того чтобы прятаться под уютное одеяло пассивности, пациент теперь вынужден из-за агрессивности своих симптомов довести борьбу до конца. Он должен убить фигуру матери – естественно, не в буквальном смысле – и так освободиться от зависимости. Он сможет достичь самостоятельности и самодостаточности, только «перерезав пуповину», соединяющую его с партнером, и тем самым обретя свободу. Однако для этого ему придется сразиться в первую очередь с самим собой.

Поскольку в этом случае речь идет об относительно ранней ступени развития, то нет ничего удивительного в том, что симптомы сердечного невроза могут проявиться уже в первой половине жизни – на втором, максимум третьем десятке.

У сердечных невротиков, в отличие от страдающих от инфаркта, еще все впереди. Им необходимо сделать все возможное, чтобы найти дорогу к своему «Я».

В роли фигуры матери может выступать лечащий врач. Это одна из причин, по которой врачи не очень-то радуются сердечным невротикам. Вторая причина – эта болезнь слишком уж наглядно показывает бессилие классической медицины. Отсюда следует, что зачастую сердечный невроз остается в тени. Кроме того, многие врачи тоже страдают от него. Он стал практически их профессиональной болезнью. Только представьте, каждый день видеть страдания и смерть! Они делают болезнь центром своей жизни, концентрируются на ней, так что это тоже превращается в своего рода «любовь-ненависть».

Ко всем основным симптомам ипохондрии относится и навязчивая неспособность оставить сердце в покое, и стремление постоянно контролировать его состояние. В ее свете любое легкое отклонение работы сердца от принятой нормы выглядит как масштабная катастрофа.

Общеупотребительная классическая терапия состоит из постоянно повторяющихся исследований состояния тела и следующей отсюда уверенности в том, что сердце в полном порядке. В крайнем случае – в высшей степени изощренные методы диагностики помогают установить наличие некоторых незначительных отклонений. В целом врач будет пытаться убедить пациента, что тот не умрет, потому что сердце его здорово – по крайней мере внешне. И врач будет прав, однако попытка убедить невротика в беспочвенности всех его опасений заранее обречена на провал. Хотя она при этом абсолютно оправданна. Большинство молодых невротиков чисто статистически гораздо меньше подвержены риску заболеваний, чем другие потенциальные пациенты. Однако они не могут с этим согласиться, потому что сами-то чувствуют себя больными. И не без причины, как потом станет ясно.

Но убедить невротика в том, что болезнь его – душевного, а не телесного плана, очень сложно, потому что он-то испытывает чисто физические симптомы. И совершенно не принимает к вниманию все комментарии врача относительно того, что его ощущения – лишь отражение внутренних психологических проблем.

Вместо того чтобы концентрироваться на сугубо физических или воображаемых симптомах, было бы гораздо полезнее подвигнуть пациента к тому, чтобы тот внимательнее прислушался к своему сердцу и к символическому значению всего того, что с ним происходит. Сами симптомы не так уж сложно растолковать, как иногда кажется. Здесь часто мешает страх смерти. Однако сердце все равно рано или поздно остановится, это лишь вопрос времени. И с этим необходимо смириться. Поэтому вместо того чтобы пытаться успокоить пациента, внушая ему, что он не умрет и все будет в порядке, имеет смысл поставить его перед этим фактом и помочь разобраться со столь важной для всех темой собственной смертности. Страх смерти – своей или близких людей – это нормально. Однако необходимо перестать зацикливаться на жизни тела и переключить внимание на жизнь души. Прежде всего, не стоит забывать, что страх смерти – это еще и страх угасания, безоговорочного конца, забвения. Однако религия может его растворить.