Иэн Келли - Вивьен Вествуд

«Нужно уважать женщину, – продолжает Андреас, – а модельеры-мужчины не всегда это делают, они придают женщине формы, которые угодны им. Когда был жив Александр Маккуин, я показал Вивьен одну из его вещей, топ, на самом деле напоминавший трубу, скроенный так, что сдавливал грудь, и Вивьен он ужасно не понравился, она сказала, что его, по-видимому, будет больно носить. Нужно относиться с аккуратностью – и с немалой аккуратностью – к груди. Меня всегда интересовало, как шьются вещи. Дизайн и мастерство – вот составляющие великолепной работы. А если что-то, например сделанное Вивьен, выполнено не очень хорошо, я огорчаюсь. Однажды я даже расплакался, когда увидел, что наделали мастера. Я больше всего на свете хотел, чтобы ее вещи были не только хорошо смоделированы, но и хорошо сшиты – как у Черрути. Так что, наверное, моим первым «подарком» была помощь в создании летней коллекции для отдыха – очень хорошо сделанной и такой легкой, что вещи из нее можно было скатать в крошечные шарики и положить в вакуумные пакеты и они все равно смотрелись бы идеально. В то время я никогда не заглядывал в будущее, жил настоящим моментом. Лучше всего помню, что я постоянно смеялся. Я очень любознательный и люблю приключения: интересуюсь едой и одеждой… не все такие. А мы пустились в приключение, и нам было весело, в то время мы могли выжать из себя максимум и сейчас можем и выжимаем, потому что мы были очень предприимчивыми. Когда я только познакомился с Вивьен, она меня очень вдохновила: будто шоры сняла с глаз, будто совершила открытие».

Помимо зарождавшихся между Вивьен и ее 23-летним студентом творческих и личных отношений, происходили изменения в структуре студии в Кэмдене и во взаимоотношениях персонала. Времена были неспокойные, и бизнес Вивьен пытался откликаться на повышенный интерес к ее торговой марке. Поступало много срочных заказов, в частности из Азии. В начале 90-х, когда Бригитт и Андреас, каждый своим путем, попали в близкое окружение Вивьен, на нее официально работало только 8 человек, а в стране была рецессия. Компанией управлял Джо, и управлял он ею как семейным бизнесом. Вивьен владела всего двумя магазинами: «Mayfair» на Дэвис-стрит и «World’s End» на Кингз-Роуд. Несмотря на широкое освещение в прессе творчества Вивьен и модные фотосессии, вся команда по-прежнему ездила на парижские показы в фургоне с последней партией одежды, дошивая ее в пути. При этом не только для необычной пары, оказавшейся в центре событий, но для всех это были бурные времена. Парижские показы, на которых получило признание творчество Аззедина Алайи, стали будоражить прессу по всему миру, а особенно на Дальнем Востоке.

«Я понимала, какое впечатление производят мои коллекции. Это было видно! Но я никогда не рассчитывала на какое-то особое признание дома. Бульварная пресса, в отличие от солидных модных изданий, по-прежнему с интересом следила за мной». В 1990-х Вивьен стала одним из модельеров, привлекавших больше всего зрителей на Неделе моды в Париже. К моменту создания коллекций «Café Society» («Завсегдатаи кафе») и «Storm in а Teacup» («Буря в стакане воды») у Вивьен начала формироваться клиентура со всего мира – покупатели, коллекционеры и модники. В мире моды все стали сходить по ней с ума.

«Каждый хотел попасть на ее показ», – вспоминает Бригитт. «Творилось нечто невообразимое, – говорит Роберт Пиннок, который трудился за кулисами, – что-то безумное и опасное: будто все хотели заполучить кусочек Вивьен. Будто она была эпицентром моды, и каждый напряженно выжидал, что она придумает дальше. На улице происходили беспорядки. Почти в буквальном смысле. Мы работали внутри, но слышали, как с улицы доносится гул толпы. Полиция сдерживала людей, пытавшихся пробиться внутрь». В то же время благодаря неотступному интересу публики и своей скандальной славе Вивьен начала работать с мировыми супермоделями, и это привлекло к ней еще больше внимания, начался еще больший ажиотаж вокруг ее творений. В этом большую роль сыграл Сэм Макнайт, знаменитый во всем мире парикмахер, работающий с моделями. Давний поклонник и друг Вивьен, он познакомил ее с Линдой Евангелистой и Наоми Кэмпбелл, причем они согласились участвовать в ее показах за гораздо меньший гонорар, чем обычно. Вместе с Сарой Стокбридж, Джерри Холл и многими другими они по-новому, с сексуальной и творческой свободой, демонстрировали работы Вивьен. «В основном модели зарабатывают деньги на рекламе, – объясняет Бригитт, – но рекламные контракты ты заключаешь, только если ты сексуальна, а сексуальнее показов Вивьен ничего не могло быть».

Джерри Холл на показе коллекции «Буря в стакане воды»

Так что к середине 90-х – времени «Англомании», «Завсегдатаев кафе», «О свободе», «Бури в стакане воды» – Вивьен оказалась самым востребованным модельером в мире, а ее одежду, которую носили женщины, чьи фото чаще всего появлялись на страницах глянцевых журналов, стали узнавать миллионы. Неудивительно, что британская пресса была все так же враждебно к ней настроена, используя показы Вивьен, чтобы оправдывать свою лень и филистерство или чтобы продать побольше газет со статьями о сосках Кейт Мосс. Над моделями Вивьен смеялись. Зато иностранная пресса очень уважительно и доброжелательно отзывалась о творчестве Вивьен, а это в мире моды значило гораздо больше. «Как говорил Оскар Уайльд, – цитирует писателя Вивьен, – во Франции каждый буржуа мечтает быть художником, тогда как в Англии каждый художник хочет стать буржуа. В то время английскую прессу интересовала только Шанель. Потом появилось кабельное телевидение, а затем и Интернет, и показы мод в 90-х стали транслировать повсюду, и я стала звездой экрана». В итоге британская пресса и вместе с ней британская индустрия моды просто не могли больше закрывать глаза на творчество Вивьен.

В октябре 1993 года Джин Прессман из нью-йоркского «Barneys» снова выразил уверенность в коммерческом успехе Вивьен. «В нем миллион идей, – отозвался он о показе ее коллекции «Завсегдатаи кафе» в Париже, – и мы все их продадим». В тот сезон число заказов из магазинов в Германии было в десять раз больше, чем за год до этого. «Littlewoods» и «Trois Suisse», французская компания, выпускающая каталоги, опубликовали коллекции Вествуд (а это было еще до эры онлайн-покупок). Неожиданно Вивьен удалось заключить контракт с изготовителем сумок «Braccialini», часовая компания «Swatch» создала первые дизайнерские часы с логотипом Вивьен, а японская торговая компания «Itochu» подписала с ней лицензионное соглашение. Фирма «Liberty of London» просила разрешения шить для Вивьен свадебные платья, а «Tames & Hudson» хотела выпустить шикарное настольное иллюстрированное издание с ее работами. После парижского показа редакторы журнала «Marie Claire» всего за несколько часов организовали фотосессию для обложки, а Жан-Поль Готье, как говорят, «бился в экстазе». Среди участвовавших в показе супермоделей были Наоми, Линда, Синди и Кейт – и, говорят, вместо платы за работу они взяли наряды с показа, предполагая, что в итоге они будут стоить дороже. Роберт Пиннок отмечал, что после парижского показа уверенность компании и самой Вивьен в своей работе возросла. «К середине 1990-х компания стала получать доход, – отмечал он, – ощутимый доход. У нас были самые большие продажи билетов на парижские показы, супермодели – Линда, Наоми. На самом деле до тех пор я никогда особенно не интересовался модой, но мне и многим другим людям творчество Вивьен вдруг стало казаться осмысленным, подчеркивающим красоту женщины. У Вивьен это отлично получалось. Даже для меня, выросшего в мире моды, ее модели стали откровением. Мы ощущали подъем. Люди буквально ахали от изумления. И мы знали, что у нее все идет очень-очень хорошо… Но при этом по-прежнему приходилось брать Карло в тиски, чтобы выбить из него денег: нам все еще платили одеждой!»