Коллектив авторов - Правдивые истории о чудесах и надежде

По опыту я знала, что немецкие доги обычно плохо переносят пребывание в питомниках. Поэтому, когда нам позвонила сотрудница приюта, отвечающая за переселение собак, я вызвалась забрать Фейт как можно скорее.

– Она все еще отстает от весовой нормы и находится под присмотром нашей группы ветеринаров, но крепнет с каждым днем. Как только ее состояние стабилизируется – надеюсь, примерно через неделю, – мы привезем ее к вам и посмотрим, как она поладит с другими собаками. Дальше будет ясно.

– По-моему, отличный план.

Но в жизни не всегда все идет по плану.

В ту самую неделю, когда Фейт должна была приехать знакомиться, я серьезно заболела и попала в больницу на две недели. Я написала в «Баттерсийский дом» и сообщила о том, что случилось. Они отнеслись с пониманием и ответили, что поместят Фейт на временную передержку, пока я не поправлюсь.

В середине ноября я вернулась домой, и мы с двумя сотрудниками приюта договорились, что они привезут Фейт к нам домой, за город. Это не соответствовало правилам: обычно собаки и будущие хозяева впервые видят друг друга в приюте, но я была слишком слаба, чтобы выдержать четыре часа пути до «Баттерсийского дома», и для меня сделали исключение. Итак, Фейт предстояло познакомиться со мной и членами моей семьи на нашей территории.

В день, когда мы ждали Фейт, все наши собаки вдруг залаяли, как по команде. Это могло означать лишь одно: кто-то стоял за дверью. Я отвела больших собак в другую часть дома, а Берти и Кевина – в гостиную. Раздался звонок, и я открыла дверь; двое сотрудников приюта вошли в дом вместе с Фейт. Та по-прежнему была очень худой, но выглядела намного лучше, чем на фотографиях, которые я видела. Я сразу поняла, что в ней есть примесь немецкой овчарки: морда длиннее, чем у немецких догов с их квадратной мордой и челюстями, а нос заостренный. Одно ухо у нее висело, как у щенка – это придавало ей очень умилительный вид.

Фейт держали на поводке, а Берти с Кевином тем временем приветствовали ее удивленным лаем. Она немного оторопела, но, кажется, собаки также пробудили ее любопытство. Мои собаки сели рядом со мной, Фейт спустили с поводка, и она тоже подошла ко мне. Она вела себя дружелюбно, хотя немного нервничала; но стоило мне ее погладить, как она расслабилась на глазах, опустила уши и выключила «осторожный режим». Ее морда уткнулась мне в руку – она просила, чтобы я ее снова погладила! Когда я прекращала или начинала гладить медленнее, Фейт слегка подталкивала меня носом.

– Не иначе как сильная воля немецкой овчарки помогла ей преодолеть ужасные испытания, – сказала я сотрудницам приюта. – Это и помогло ей выжить.

Обе кивнули.

Пока Фейт жила в приюте, меня держали в курсе ее выздоровления. В данный момент она ела четыре раза в день и уверенно набирала вес. Но кости ее все еще выпирали, ясно напоминая о том, в каком ужасном состоянии ее нашли.

– Что за нелюди могли бросить собаку в таком состоянии? – спросила я вслух. Мне никто не ответил, и я продолжала: – Ну, теперь уже неважно: если она останется с нами, мы обеспечим ей условия, которых она заслуживает.

Мне вручили письмо от Хелль, временной хозяйки Фейт, в котором та описывала, чем ее кормила. Хелль также рассказала, что Фейт очень зациклена на еде и сметает все, что плохо лежит, поэтому осторожность не помешает.

Затем мы с сотрудницами приюта познакомили Фейт и Лолу на огороженной площадке на улице. Собаки сразу нашли общий язык. Они стали гоняться друг за другом, и я была счастлива, глядя, как увлеченно они играют. Через забор Фейт унюхала Скай и Мэверика – но с ними тоже не возникло никаких проблем.

Все поняли, что Фейт прекрасно уживется с нами. Поэтому я подписала все бумаги, сотрудники приюта оставили собачьего корма на несколько дней и пожелали мне удачи.

В ту ночь я оставила Лолу с Фейт на кухне, а других собак увела в противоположную часть дома. Фейт спала хорошо, а присутствие Лолы ее как будто успокаивало. На следующий день я со всеми церемониями познакомила ее с другими собаками. Фейт была в восторге от того, что вокруг столько животных и ей уделяют так много внимания. Но иногда она, видимо, уставала от впечатлений, шла искать меня и становилась рядом, словно хотела сказать: помоги!

Я трепала ее по загривку, и она снова убегала играть с новыми друзьями.

Стоило Лоле выбежать на улицу, как Фейт шла следом, и они играли, покуда Фейт хватало сил. Потом она возвращалась в дом. Фейт не понимала, что ее корзинка – только ее, что это ее личное спальное место, где она может отдыхать, поэтому в корзинку она не ложилась. А если и ложилась, то всего на несколько минут. Мы с Джо и Бетти по очереди сидели с ней вечерами, гладили ее и угощали, когда она соглашалась лечь в корзинку, и наконец она усвоила, что это ее место.

Фейт хорошо поладила со Скай и Мэвериком, но у Мэверика было слабое здоровье, и игры его не интересовали. Тут подоспела Лола и быстро объяснила Фейт, что к чему: мол, от него лучше держаться подальше. То же самое касалось и Скай. Я всегда шутила, что Скай – старая собака в теле молодой; к Фейт она никакого интереса не проявляла. Ей гораздо больше нравилось просто быть рядом с Мэвериком.

Близилось Рождество. Я купила елку, поставила ее в холле, а Бетти помогла ее украсить. На Рождество мы пригласили в гости большую компанию друзей, и утром все встали пораньше и повели собак на прогулку. А вернувшись, открыли шампанское, хотя было еще очень рано, и стали праздновать. Из-за того, что Фейт была с нами, все радовались даже больше обычного.

В два часа мы сели обедать, а после развернули подарки. Собакам достались носочки, набитые лакомствами, и ломтики индейки. В жизни не видела столько виляющих хвостов! Во второй половине дня стало спокойнее; я развела огонь в камине, и мы сели смотреть фильм. Мэверик занял свое место у огня, Скай свернулась калачиком на диване с ним рядом, а Лола нежилась в тепле неподалеку. Фейт предпочла лечь в свою корзинку, которая стояла рядом с моим креслом, ну а Берти с Кевином по очереди укладывались ко мне на колени. Все в точности так, как в тот день, когда я впервые получила письмо из «Баттерсийского дома» – только теперь я уже не гадала, что будет, когда Фейт станет частью нашей семьи. Теперь она была с нами.

Наступил новый год, я увеличила порции еды для Фейт, и она начала постепенно набирать вес. Ребра больше не торчали, бедренные кости не выступали. У нее появилось много энергии – она просто не могла усидеть на месте. К счастью, наша ферма отлично подходила для такой энергичной собаки. Мы жили на огороженном участке, и собаки могли бегать, где и когда им вздумается, а также рыскать в конюшне и свинарнике.

Джо катался на квадроцикле, и Лола любила бегать за ним. Все наши немецкие доги обожали бегать за квадроциклом и даже обгонять его. Поначалу Фейт очень боялась этой машины, но Лола нарезала вокруг нее круги и подгоняла вперед, а потом вновь бросалась за Джо. Вскоре и Фейт вошла во вкус и вступила в игру.