Бхагаван Раджниш (Ошо) - Осознанность сегодня. Как сделать медитацию частью своей повседневной жизни?

Заданный тобой вопрос имеет много подтекстов. Во-первых, необходимо понять то, что ваш ум – очень древний. Двенадцать лет – ничто по сравнению с историей ума, это история всей Вселенной с самого ее появления.

Он так долго, так эффективно работал, что ученым (как они сами признаются) до сих пор не удалось создать компьютер, который мог бы составить конкуренцию человеческому уму. Человеческий ум заключен в маленьком пространстве, в вашем черепе, – их же компьютеры занимают целые комнаты. Один ученый подсчитал, что потребуется почти целая квадратная миля, чтобы создать компьютер, сопоставимый с человеческим умом. Человеческий ум – это чудо.

Сидя со мной, вы сидите с еще большим чудом. Вы сидите с не-умом. Молчание становится естественным, и медитация приходит сама по себе, как легкий ветерок. Когда вы остаетесь наедине с собой, ваш ум – это все, что у вас есть. Пока ваша медитация не достигнет таких глубин – я имею в виду, пока вы не обретете что-то более ценное, чем ум, – эта проблема будет повторяться.

Сидя со мной, вы можете получить озарение, проблеск озарения, на какой-то миг. И этот проблеск создает страстное желание, чтобы этот момент растянулся на целую вечность. Такой покой, такая прохлада, такое спокойствие – кому это не понравится? Но когда вы возвращаетесь назад в мир, вокруг вас ходят одни компьютеры, вам приходится общаться с компьютерами. Один психолог определил человеческое тело просто как механизм, позволяющий функционировать уму. Вы думаете, что несете ум. Этот психолог говорит прямо противоположное: это ум носит вас, все ваше тело работает исключительно на благо ума.

Поэтому в тот момент, когда вы идете в мир – а здесь не часть мира, – мы пытаемся создать небольшие островки, на которых ум как компьютер больше не нужен. Но в мире вам будет нужен ум. И проблема будет продолжаться до тех пор, пока у вас не будет чего-то большего, чем ум. Просто получить озарение недостаточно.

Вам нужно питание, вам нужно осознание, вам нужно просветление – только тогда вы сможете оставаться в мире, и ваш ум не будет работать, если вы этого не пожелаете.

Ум – это чрезвычайно ценный механизм, одно из величайших чудес в биологии, в эволюции человека. Ум и то, как он работает, просто невероятно… Но вы ничего о нем не знаете, хоть он и является вашим умом. Вы не знаете, как он накапливает миллионы воспоминаний.

Ученые подсчитали, что ум одного человека может вместить в себя все библиотеки мира. Он может запомнить все, что когда-либо было написано за многие века. Это его потенциал, вы можете использовать его, а можете не использовать.

Но вы не знаете о библиотеках. Одна только библиотека Британского музея насчитывает столько книг, что если вы будете складывать их в ряд (так же, как вы ставите книги на полку в библиотеке), их количества хватит, чтобы трижды обогнуть земной шар. И это только одна библиотека! В Москве, вероятно, библиотека еще больше, все крупные университеты мира тоже имеют подобные библиотеки. В одной только Индии насчитывается сто университетов с невероятно большими библиотеками.

И сама мысль о том, что ум одного человека способен запомнить все, что написано во всех существующих в мире книгах… Она просто ошеломляет, это кажется невероятным.

Вы не знаете, что делает для вас ум. Он регулирует все процессы в вашем теле. В противном случае, как, по-вашему, можно прожить семьдесят, или восемьдесят лет, или даже сто лет? А есть и такие, кто преодолел этот рубеж: они дожили до своего стопятидесятилетия, а на территории Советского Союза есть несколько сотен человек, доживших до ста восьмидесяти лет.

Ученые говорят, что нет никаких причин для смерти тела, по меньшей мере, до трехсот лет. Это всего лишь старый гипноз, самогипноз, который сделал доминирующей идею о том, что у вас есть всего лишь семьдесят лет. Она так глубоко проникает в ваше сознание, что к семидесяти годам вы начинаете думать, что тонете, что вас нет.

В любом случае, к шестидесяти годам, когда вы уходите на пенсию, вам нечего делать. Смерть кажется облегчением, а не опасностью. Мы не проявили достаточно умения и человечности, чтобы создать такие условия, в которых наши старики могли бы иметь какое-то достоинство, какое-то самоуважение, какую-то гордость. Мы не смогли найти те измерения, в которых они могли бы дать что-то миру. А они имеют опыт и, безусловно, могут многое дать – достаточно для самоуважения, достаточно для того, чтобы жить и не чувствовать себя обузой.

Когда Джорджу Бернарду Шоу исполнилось семьдесят лет, он начал ездить по небольшим деревушкам в окрестностях Лондона. Его друзья были удивлены:

– Что ты делаешь? Ты пропадаешь целыми днями. В таком возрасте тебе следует отдыхать.

Он ответил:

– Я ищу такое место, в котором я мог бы отдохнуть в старости.

– Что ты имеешь в виду? У тебя есть прекрасный дом, у тебя есть все, что тебе нужно, – сказали друзья.

Шоу объяснил:

– Вы не понимаете. Я езжу по всем этим деревням и смотрю на их кладбища, на могилы, в поисках такого места, где многие люди дожили хотя бы до ста лет.

Наконец он нашел деревню, в которой на одном могильном камне была надпись: «Этот человек безвременно скончался в возрасте ста двадцати лет». Он сказал:

– В этой деревне стоит жить, здесь люди полагают, что в сто двадцать лет смерть безвременная.

Он поселился в этой деревне и прожил больше ста лет.

Возможно, это имеет какое-то значение… это не простая случайность. Бернард Шоу был человеком глубочайшей мудрости, и если жители деревни верят в это, то эта атмосфера обязательно изменит его собственную обусловленность.

В Пакистане есть часть Кашмира, принадлежавшая Индии. Пакистан держал ее в оккупации на протяжении сорока лет. Эта территория изолирована – она прячется в горах, – и люди, которые там жили, не имеют связи с людьми, умирающими в возрасте семидесяти лет. Это необразованные люди – они даже не могут посчитать до семидесяти, как же они могут умереть в семьдесят лет? У них нет календаря. Они не знают, когда родились, не знают, сколько им лет.

Это самый примитивный народ, обнаруженный по ту сторону гималайских вершин, в долине – в прекрасной одинокой долине. Люди, живущие там, никогда ее не покидали. И там находили жителей, которым, по мнению врачей, было двести лет. И они молоды, они работают на полях, в огородах, в садах, а когда их спрашивают о возрасте, они говорят: «Мы не знаем. Здесь никто не знает, здесь нет школы».