Майкл Джонсон - Золотая лихорадка. Как делают олимпийских чемпионов

Как мы убедились на примере Марка Спитца, существуют и очень необычные способы добиться победы. Честно говоря, я не могу согласиться со спортсменом, который говорит, что нет смысла тренироваться, если ты не можешь получить максимального результата от своей тренировки. Я всегда считал, что необходимо тренироваться ежедневно и прикладывать максимум своих усилий на каждой тренировке, даже если от этой тренировки вы не получаете тот результат, который ожидали. И я верю в то (и это доказывают истории великих спортсменов, у которых я брал интервью для этой книги), что каждый день дает вам еще один шанс стать лучше. Даже если за этот день вы совсем чуть-чуть улучшили свой результат – это лучше, чем ничего. Я до сих пор считаю мою каждую пропущенную тренировку как упущенную возможность стать лучше. Однако Марк доказывает, что противоположный подход тоже может привести к успеху.

Наконец, я узнал, что большинство этих спортсменов знали себя намного лучше, чем все окружающие их люди, и именно это помогло им добиться таких больших успехов. Я считаю, что это одна из самых важных составляющих и моего успеха.

Путь к Олимпийским играм занимает огромное количество времени и требует колоссального труда, поэтому его очень трудно описать словами, но еще труднее пройти. Это нельзя купить за деньги. Олимпийскую победу и даже просто участие в Олимпийских играх можно только прочувствовать. Вот что сказала Надя Команечи:

– Вы не можете просто так попасть на Олимпиаду. Даже если у вас невероятно богатые родители, вы не сможете стать членом олимпийской команды. Этого можно добиться, лишь проделав огромный объем работы и заслужив свое место в команде. А заслужить это место можно только своим трудом, и никакие связи или еще что-нибудь вам здесь никогда не помогут.

Возможно, именно это делает победу на Олимпийских играх такой особенной и так отличает ее от победы на любых других соревнованиях. С 1990 по 1996 год я был настолько сосредоточен на своих выступлениях, что хотел только побеждать, причем обязательно с явным преимуществом. Я был настолько одержим этим, что многих моих соперников это сильно смущало. А мне это очень нравилось – быть не просто лучше остальных, а намного лучше. Но это не значит, что я таким был – я сам сделал себя таким. Для этого я проделал огромную работу и понял, как управлять забегом лучше, чем все мои соперники. Безусловно, все они тоже были талантливыми спортсменами, но мой талант превосходил их.

Чувство победы – это невероятное ощущение. Но когда эта победа олимпийская – ваше состояние просто невозможно описать словами. Когда на Олимпийских играх 1996 года я одержал победу на дистанции 400 метров, я знал, что должен выиграть еще и 200-метровую дистанцию, ведь я заявил об этом еще до Олимпиады. Причем я сказал, что не только выиграю обе дистанции, но и установлю новый рекорд. К тому же на мне были шиповки золотого цвета. Таким образом, поражение в олимпийском забеге на 200 метров явилось бы для меня полным провалом. По крайней мере, я думал именно так. Хотя, как оказалось, большинство людей и представителей средств массовой информации считали точно так же.

Мне сложно описать то, что я ощущал, когда пересекал финишную черту того забега. У меня никогда в жизни не было такого состояния, как в тот день. Ни до него, ни после – даже во время моей победы на Олимпийских играх 2000 года.

Наконец-то я был свободен! Все закончилось, и я освободился от этого давления. Я добился своего, несмотря на то что очень многие не верили в это. Кроме того, я пробежал так быстро, что выиграл тот забег с явным преимуществом и смог установить новый мировой рекорд. Я был потрясен! Я всегда знал, что могу бежать очень хорошо, но никогда не думал, что смогу показать такой результат после восьми прошедших забегов на фоне дикой усталости.

Итак, одержав двойную олимпийскую победу, я был безумно счастлив. Я даже не мог отпраздновать победу на дистанции 400 метров – моя реакция на ту золотую медаль была полностью подавлена, поскольку в моей голове «сидел» только лишь предстоящий забег на 200 метров. Но, как только я пересек финишную черту 200-метрового забега и услышал рев стадиона, который я всегда старался игнорировать, наконец-то я почувствовал, что можно праздновать.

У Кэти Фримен был подобный опыт, когда она наряду с радостью почувствовала огромное облегчение, поскольку выиграла «золото» на Олимпиаде в Сиднее, которое она пообещала своей стране. Ее всегда вдохновляли олимпийские чемпионы. Годы тренировок и соревнований укрепили в ней веру в то, что и она может когда-нибудь выиграть олимпийское «золото». И она сделала это.

– Когда я пересекала финишную черту в Сиднее, – вспоминает она, – я подумала: «Вот что значит стать олимпийским чемпионом». Я до сих пор пытаюсь понять, что же произошло потом, потому что я оказалась в каком-то безумном месте. Когда я бегу, я нахожусь в полной тишине, потому что не слышу ничего. Словно я нахожусь не на стадионе, а в каком-то другом месте. Я никого не вижу и не слышу, потому что я сосредоточена только на своем забеге. Но как только я пересекла финишную черту, я попала в реальный мир, на стадион. Я была в шоке. Мало того что спортсмен из Австралии еще ни разу не выигрывал золотую олимпийскую медаль в легкой атлетике, у моей страны вообще никогда не было никаких серьезных достижений в этом виде спорта. Моя победа имела огромное значение для всех австралийцев. Я это чувствовала – в тот вечер это витало в воздухе. Я просто не знала, что мне сделать, и почему-то села и сняла свои шиповки.

Однако Олимпийские игры – это не только победа или поражение.

– Помимо своих детей я горжусь еще одной вещью – участием в Олимпийских играх, – говорит Дейли Томпсон. – История Олимпиад довольно большая. Именно это делает их такими особенными.

Я уверен в том, что, если бы Дейли не выбрал легкую атлетику, он бы стал великим футболистом. Но я знаю, что он нисколько не жалеет о своем выборе. Несмотря на его невероятную любовь к футболу, он бы не смог привести его на олимпийскую арену. А свой олимпийский опыт он не променял бы ни на что.

Я прекрасно понимал, что сделал что-то необычное, когда выиграл две золотые олимпийские медали в 1996 году. Факт того, что я добился чего-то такого, чего до меня не смог сделать ни один человек в мире, выводил меня на совершенно новый уровень. Я стал не просто двукратным олимпийским чемпионом, и не просто вошел в книгу рекордов – я вошел в историю Олимпийских игр. Я установил новую планку в одном из самых старейших видов спорта. Это невероятное достижение, и я очень горжусь этим.

С того момента прошло уже пятнадцать лет, но буквально несколько дней назад во время селекторного совещания по телефону один из моих сотрудников сказал мне, что тот 200-метровый забег он считает самым значительным моментом в истории Олимпиад. Иногда ко мне подходят совершенно незнакомые люди и начинают рассказывать мне про тот забег. А я слушаю их и думаю: «Да, я знаю, я там был».