Эйда Кэлхун - Библия моды

Смотря на портреты женщин в необъятных платьях с кринолином, трудно представить, как потенциальные женихи могли завести знакомство с такими дамами. К ним и на метр было не подойти!

Хотя в большинстве случаев огромные кринолины – лишь дань моде какого-то периода, бесчисленные поклонницы широких юбок из года в год встречаются на торжественном ужине Ассоциации корреспондентов Белого дома (White House Correspondents’ Association). Каждый раз, когда я на нем присутствую, у меня возникает ощущение, что я на съемках «Унесенных ветром». Такое чувство, что все эти дамы следят за модой исключительно по телеканалу, специализирующемуся на показе классических фильмов.

Достаточно сказать, что в этот период одежда имела в основном четкий крой, а вот греческие драпировки были не в чести. В 17 и 18 веках мода также оставалась на стороне кроеных вещей и различных вариаций корсажей на китовом усе (20). Корсеты были узкими, а юбки – невероятно пышными (именно таким Американская киноакадемия дает премии за лучший костюм). Но каковы же исторические предпосылки для подобных широких платьев?

С 1590 по 1715 год Европа погрязла в войнах. Вы могли бы подумать, что на это время из-за социальных потрясений развитие моды остановилось, однако все вышло как раз наоборот. Мода менялась постоянно под влиянием искусства и философии (21).

Королева Елизавета I во французских фижмах.

В 18 веке наблюдался резкий подъем промышленности и торговли, среди прочего увеличился ввоз хлопка из Индии, а в 1764 году была изобретена прядильная машина «Дженни», значительно повысившая производительность труда. В Европе зарождалось понятие «общества» (22). Становясь старше, Людовик XIV все меньше поощрял пышность версальского двора, делая его строже. Когда в 1715 году король умер, наряды стали свободнее, будто в знак освобождения от давления. На спине платьев появились «складки Ватто» – прямоугольные складки, спускающиеся прямо посередине спины, которые одним кажутся весьма элегантными, тогда как другим – «мешковатой спинкой» (23).

Прядильная машина 1764 года позволила увеличить производительность труда.

Это панье 1780 года дает представление о том, какая конструкция находилась под массивными юбками 18 века.

Появление таких элементов одежды можно было бы назвать возвращением драпировки, однако мы оставим француженок начала 18 века именно в этом разделе, описывающем четкий силуэт, из-за их юбок. В моду вновь вернулись обручи, но на этот раз использовали их не для придания объема в окружности, а для увеличения ширины подола. Панье (в переводе с французского – «корзина») могло достигать в ширину 4,5 метра! Две женщины в панье не могли пройти вместе в одну дверь или сесть рядом на тахту. В итоге подстраиваться пришлось архитектуре: дверные проемы стали шире.

Мы часто видим примеры того, что чем замысловатее и роскошнее становится наряд, тем ближе он к своему закату. Широкие панье подготовили почву для вдохновленного Великой французской революцией отказа общества от жесткого кроя в пользу простых белых хлопковых платьев, о которых мы уже говорили в части про драпировку.

Однако тем белым платьям, которые появились около 1800 года, и возврату к простоте, который они символизировали, не был уготован долгий век. Элисон Лури отмечает, что в 1840-х годах всеобщую любовь завоевала «кроткая покатость заниженных плеч». Мода того периода подразумевала длинные корсеты, массивные юбки, объемные шали и узкие воротнички. Взошедшая на трон в 1837 году скромница королева Виктория считалась идеалом красоты своего времени. Модницы Викторианской эпохи с трудом могли «высоко поднять руки, что только подчеркивало их обворожительную беспомощность» (24).

Пышные юбки постепенно становились признаком женственности. «Это был век кринолина, а затем турнюра, – пишет Лури, – и усиление роли женщины дома и в обществе как раз и сопровождалось увеличением объема этих деталей одежды. Кроме того, пышные фасоны позволяли женщинам с лихвой похвастаться богатством их отца или мужа» (25).

Массивные юбки продолжали изменяться. Кринолины стали еще популярнее в 1860 году, отчасти благодаря императрице Франции Евгении, которая, по мнению Джеймса Лейвера, была последней коронованной особой, оказавшей на моду непосредственное влияние (26). Разумеется, когда он это написал, еще не знали ни принцессы Дианы, ни Кейт Миддлтон!

Примерно в это время Чарльз Фредерик Уорт создал высокую моду. В сущности, Уорт был простым английским мальчишкой, трудившимся без устали, чтобы выучиться портняжному делу. Моделирование он превратил в высокое искусство, что и видно по его замысловатому платью, расшитому павлиньими перьями (27).

Королева Виктория в 1833 году, когда она еще была принцессой, со своим спаниелем Дэшем.

Другими законодателями моды начала 20 века были Мод Гонн (муза поэта Уильяма Батлера Йитса) и Лилли Лэнгтри (британская актриса, приближенная к особам голубых кровей). По вкусам того времени идеальным считался S-образной силуэт, для формирования которого использовали накрахмаленные ткани, шнуровку и различные подкладки. Рассказывая о кринолине, Лейвер высказывает предположение о том, что все эти огромные юбки символизировали сдержанность женщин. В эти годы мужчины могли лишь краешком глаза увидеть мелькнувшую лодыжку, и от этого они прямо с ума сходили.

К 1920-м годам женщины захотели большей свободы движения, и так появились более короткие, прямоугольного силуэта платья в стиле чарльстон. Однако после краха фондового рынка в 1929 году этот непосредственный образ впал в немилость, так что в 30-х и 40-х годах вернулась мода на платья с четким силуэтом косого кроя с более длинным подолом, который лучше сидел на фигуристых женщинах.

Грубо говоря, в 20-х годах все увлекались ножками, а в 30-х и 40-х женскими формами. Понятие о сексуальности меняется из поколения в поколение. Джеймс Лейвер считает, что «женское тело состоит из ряда стерилизованных зон, то есть таких, которые теряющая популярность мода выделяет особо, а также из эрогенной зоны, на которую и направляет свой взор мода зарождающаяся. Эта эрогенная зона постоянно меняется, и задача моды неотрывно гнаться за ней, не пытаясь, однако, поймать».