Ларри Янг - Химия любви. Научный взгляд на любовь, секс и влечение

Полевки долго не входили в круг интересов лабораторных исследователей, но в 1980 году один биолог по имени Лоуэлл Гетц из университета Иллинойса взял в помощники начинающего ученого Сью Картер. Гетц давно изучал популяции диких полевок, главным образом потому, что фермеры считали их вредителями. Однако после прихода Картер в лаборатории начались эксперименты на отловленных полевках, поскольку Гетц давно заметил одну примечательную черту в их поведении. Однажды Гетц ловил полевок, изучая их в привычной среде обитания на Среднем Западе. В одну ловушку часто попадались сразу две мыши – самец и самка. Его это заинтересовало. Через какое-то время Гетц понял, что в ловушки попадаются одни и те же пары самок и самцов. Заинтригованный, он внимательнее присмотрелся к их брачному поведению и обнаружил, что после спаривания самка и самец остаются вместе и строят гнездо. Такое поведение указывало на моногамность полевок.

Отношения степных полевок имеют четкие параллели с человеческими. Полевки даже назначают друг другу свидания. Отыскав привлекательную самку, самец ухаживает за ней. Это не та связь на скорую руку, практикуемая самцами крыс, которые, несколько раз погладив бока находящейся в течке самки, быстро совокупляются среди опилок и машут ей лапой на прощание по пути к следующей даме. Самец полевки холит и лелеет свою подругу, использует предварительные ласки, а затем начинает долгий танец спаривания, который может продолжаться до двух дней. Самку соблазнить непросто. Нейронные цепи ее сексуального поведения вынуждают самца добиваться расположения. У других грызунов течка происходит едва ли не по часам каждый четвертый вечер, но самки полевок похожи на тех ящериц, которых Ларри изучал в Техасе: до тех пор пока не начиналось ухаживание, яйцеклетки у них не созревали. У полевки не будет течки, пока феромоны ухаживающего самца не запустят у нее выработку эстрогена: она заводится от его запаха.

Если бы это была пара серых полевок, самец выпустил бы свое семя и, пообещав как-нибудь позвонить, отправился на поиски следующей самки. Его бывшая возлюбленная принялась бы искать место для гнезда, чтобы родить детенышей и заботиться о них в одиночестве. Когда мы говорим «заботиться», то имеем в виду «совсем чуть-чуть». Самки серых полевок сводят уход за малышами к минимуму. Конечно, они их кормят, но через две недели терпение матерей заканчивается, и они оставляют свой помет: у этих полевок серьезные проблемы с привязанностью. Степные полевки создают настоящую семью. Детеныши при помощи молочных зубов надежно прицепляются к материнскому соску, а папа всегда находится неподалеку, помогая заботиться о малышах и защищать их.

Различия затрагивают не только структуру семьи: степным полевкам требуется социальный контакт. Если у них есть возможность, большую часть дня они проводят в компании. В отличие от степных серые полевки – одиночки, бродяги, Клинты Иствуды, которые перемещаются с места на место, от самки к самке.

Поведение степной полевки сильно изменяется после спаривания. В дикой природе девственные особи обоих полов свободно общаются друг с другом, проводя время со своими собратьями и никому не выказывая особых предпочтений. Они просто водят дружбу. После спаривания новая пара отправляется на поиски безопасного, уютного дома, обустраивает его и начинает семейную жизнь. Самцы, покинув дом, чтобы отыскать пищу, всегда возвращаются назад. Супруги привязаны друг к другу, демонстрируя то, что, по мнению Ларри, можно назвать эволюционным предшественником человеческой любви. Их связь настолько сильна, что в большинстве случаев, если самец попадется ястребу на обед, его подруга останется одинокой до конца своих дней, отвергая всех ухажеров. Эмоциональная и социальная связь степных полевок – уникальное явление среди млекопитающих: моногамия у грызунов встречается крайне редко, а среди остальных млекопитающих только 3–5 процентов видов формируют устойчивые пары. Серых и горных полевок ученые считают промискуитетными: каждая особь спаривается со множеством партнеров и никогда не останавливается на достигнутом. А вот степные полевки – идеальная модель моногамии. Впрочем, они не совсем та модель, за которую их хотят выдать. Вопреки высказываниям некоторых социальных и религиозных консерваторов, которые пропагандируют единственный, по их мнению, правильный способ полового воспитания – воздержание и которые часто используют имя Ларри в своих поверхностных, вводящих в заблуждение и даже откровенно ложных заявлениях, моногамия для биолога не обязательно означает строгую сексуальную замкнутость. Хотя людей обычно считают моногамными, по крайней мере в биологическом смысле, некоторые человеческие сообщества прошлого и настоящего сюда не вписываются: Авраам из Ветхого Завета, ранние мормоны, мусульмане некоторых стран, община «Онейда», существовавшая в США в XIX веке, народ тода в Индии, женщины которого полигамны, приверженцы некоторых американских религиозных культов, богемные группы, университетские общежития, «Студия 54» конца 1970-х. Культура случайных половых контактов XXI века отражает тот факт, что большинство людей полигамны хотя бы часть своей жизни. Такое возможно, даже если они эмоционально и социально привязаны к одному человеку. Чуть позже мы рассмотрим экстрамоногамные связи. А пока, чтобы понять, как самки и самцы образуют пары, поговорим об эмоциональной и социальной привязанности, которая возникает не только при сексуальной замкнутости. Степные полевки и люди в этом очень похожи друг на друга.

Между серыми и степными полевками существует пропасть различий как в поведении, так и в структуре социальной системы, но внешне эти виды выглядят одинаково и на удивление похожи генетически. Чтобы понять, как возникает пара, Картер в 1994 году провела эксперимент, давший настолько поразительные результаты, что послужил толчком к развитию целой области, изучающей социальную привязанность. Следуя по стопам Корта Педерсена и Кита Кендрика, которые изучали материнскую заботу у крыс и овец, она вводила окситоцин в мозг самок степных полевок. Если самка полевки не настроена на спаривание, она обычно отвергает любые знаки внимания, и у нее не образуется эмоциональная связь с самцом. Картер вводила таким самкам окситоцин и подсаживала к ним самца. Животные не спаривались, однако у них все равно возникала привязанность, как после занятий сексом. Увеличение концентрации в мозге одного-единственного вещества полностью изменило жизнь полевки, вызвав у нее своего рода любовь (и непреднамеренно породив поп-культуру окситоцинового безумия, о чем мы поговорим чуть позже).