Лайза Джуэлл - Холодные сердца

– Пап! – крикнула она, еще даже не поздоровавшись. – Ты сделал татуировку!

Колин отвел руку в сторону, посмотрел на татуировку и довольно улыбнулся.

– Ну да, – ответил он. – Красиво, не правда ли? Тут написано – «Мои дети подобны звездам, что освещают небо». Ну, или что-то в это роде. Но, Бет, ты посмотри на себя. Такая загорелая. Такая счастливая. – Он раскрыл объятья и прижал дочь к себе. От него исходил странный запах. Он пах тропическим зноем. И еще ему явно не помешал бы горячий душ и кусок мыла.

Они прошли к машине Бет. Солнце над головой уже палило нещадно.

– Ух ты! – воскликнул Колин, пока они шагали по парковке. – Сплошной культурный шок. Просто удивительно, всего несколько часов полета, и попадаешь в совершенно другой мир.

Бет отвезла отца в свою небольшую, но симпатичную квартирку в таунхаусе в испанском квартале Сиднея. Всю дорогу Колин быстро и с жаром говорил о своих четырех днях в Таиланде, проведенных вместе с Рори. Казалось, он ловил кайф от своего рассказа.

– Никогда не видела тебя таким счастливым, пап, – призналась Бет, затормозив, и, повернувшись к нему, улыбнулась.

Колин пожал плечами.

– Наверно, я впервые нашел себя в свои пятьдесят девять лет, – с усмешкой ответил он и машинально потрогал новую татуировку. – Мне всегда хотелось попутешествовать, посмотреть мир. Но я никогда не мог себе этого позволить. Из-за твоей матери, как ты понимаешь. А зря. Мне следовало это сделать намного раньше.

Бет снова улыбнулась и пожала ему руку.

– У тебя еще масса времени, – сказала она, – целых четыре десятка лет.

Колин рассмеялся.

– Это ты слегка хватила через край, Бет. Но двадцать – это точно. Я очень на это надеюсь.

Бет открыла дверь квартиры.

– Она маленькая, зато уютная.

– После той норы, в которой я обитал с твоим братом, это настоящий особняк. Уж поверь мне.

Ее первым собственным домом, которым она обзавелась в возрасте тридцати одного года, была небольшая двухкомнатная мансарда с террасой. Если встать на стену и вытянуть шею, с нее был виден кусочек океана. Квартира была обставлена с местных комиссионок и барахолок – Бет не привезла с собой из дома практически ничего. Лишь небольшой чемоданчик. Стоило ей приступить к сбору вещей, как она поняла, что от всего, к чему прикасалась, исходил запах – сырой, плесневелый запах старья. Возможно, у нее разыгралось воображение, возможно, он был лишь в ее голове, тем не менее она решила ничего не брать с собой, а ограничилась лишь сменой белья и туалетными принадлежностями. И вот теперь это место, которое она называла своим, воплощало ее представления о доме. Казалось, она прожила в нем годы. Он выглядел так, будто она жила в окружении старых семейных вещей, хотя на самом деле это были лишь декорации, купленные на распродажах в течение первых недель ее пребывания в Сиднее.

Ей все еще с трудом верилось в то, что она здесь живет. Так быстро изменилась ее жизнь. Она легко представляла себе, как сидит на кровати в своей комнате в родительском доме, слушая, как мать кричит по поводу разбитых цветочных горшков, как сама она рассматривает паутину в углу, как ее мобильник говорит «блям-блям», оповещая ее об СМС от Джейсона. Все, что случилось с ней потом, было одним размытым пятном. В тот вечер она позвонила Биллу и сказала ему, что у нее новый бойфренд. Что между ними все кончено. И как он отреагировал? Помнится, он с явным облегчением вздохнул. А потом усмехнулся и сказал:

– Спасибо. Черт возьми, теперь мы снова можем вести себя как нормальные люди.

Спустя месяц она ответила согласием пойти с Джейсоном в качестве его девушки на свадьбу его сестры, а потом все завертелось и закружилось, словно в безумном вихре. В конечном итоге через полгода она оказалась в Хобарте, с небольшой сумкой в руках.

– Дорогая моя, – сказал Колин. – Ты молодчина. Честное слово. Не квартира, а загляденье.

Бет улыбнулась и повесила сумку на антикварную вешалку.

– Спасибо. Давно пора, не правда ли?

– Да, ты засиделась. Впрочем, так же, как и я.

Бет кивнула и рассмеялась.

– Это все мама.

– И да, и нет. Думаю, мы сами отчасти были виноваты в нашем жалком существовании.

Бет снова рассмеялась. Что верно, то верно, не поспоришь. Взять, к примеру, Джейсона. Как только она переместилась в его полушарие, их отношения продлились всего несколько недель. Вскоре она обнаружила, какое количество красивых, загорелых девушек с нетерпением ждали его возвращения и как рад он был видеть их снова. Вскоре они расстались. Джейсон остался в Хобарте, она перебралась в Сидней. Впрочем, здесь у нее теперь есть новый бойфренд. Он появился буквально через неделю после ее приезда сюда. Работает. Хороший английский парень. Ричард. Тридцать три года. Темноволосый, загорелый, красивый. Никакой жены, никаких детей. Почти никакой разницы в возрасте. Надежный, серьезный. Ей самой с трудом в это верилось. После длительных отношений с Биллом, после этой порочной связи, граничившей с неприличием, после тяжкого груза вины и омерзения, который ей никак не удавалось смыть с себя, она наконец увидела рядом с собой нормального мужчину, к которому испытывала простую человеческую симпатию.

Правда, она все еще сомневалась, может ли она назвать нормальной себя. Глядя на свое отражение в зеркале, Бет задавалась вопросом – кто я? Что я делаю? Почему отражение смотрит на нее таким взглядом? Но, по крайней мере, жизнь ее была нормальной. Здоровой. Чистой. С остальным она как-нибудь со временем разберется.

Бет налила отцу стакан холодной воды.

– Итак, – игриво спросила она. – Откуда татуировка?

Колин пожал плечами и снова потрогал руку.

– Твой брат в них с ног до головы. Я не преувеличиваю. По сравнению с ним я почти голый. Парень, который мне ее сделал, – Колин указал на татуировку, – он же разукрасил и Рори. В Таиланде мне было так хорошо, что я решил оставить сувенир на память. Любой, – он пожал плечами. – Тогда мне показалось, что это хорошая мысль. Неужели смотрится глупо?

Бет посмотрела на татуировку, затем на отца и подумала: нет, ничуть не глупо. Наоборот, очень даже идет его нынешнему облику – загорелый, свободный, довольный жизнью мужчина.

– Нет, – сказала она. – Очень красиво. Мне нравится. Вот только, когда ты вернешься домой, твоя жизнь должна соответствовать ей.

– Это точно, – согласился Колин, переводя взгляд с татуировки на деревянные доски пола. – Когда я вернусь домой. Хм. – Он провел ладонями по лицу и поморщился. – Ты права, Бет. Но я не вернусь домой. Вернее, я вряд ли туда вернусь.

Произнося эти слова, Колин покосился в сторону. Он заметно нервничал. Вид у него был виноватый.

– Ты не вернешься в свой новый дом? Или вообще в Англию?