Джилл Шелвис - На крыльях любви

Будто желая оттолкнуть, Мел уперлась ладонями в грудь, твердую, словно камень, но Бо был настроен явно непримиримо – глаза так и горели. Ясно, что он не позволит уйти ей и не уйдет сам. И на слово ей тоже не поверит.

– Просто поговори со мной, – не собирался сдаваться Бо. – Вот и все, о чем я прошу.

– А если это не твое дело?

– Это было дело моего отца, но он погиб, и оно стало моим.

– Твой отец получил Норт-Бич нечестным путем.

Бо стиснул зубы.

– У тебя нет доказательств.

– У тебя тоже.

– Когда-нибудь тебе придется пожалеть об этих словах, – процедил он сквозь зубы, сверля ее взглядом.

– Убери руки.

– Забавно. Совсем недавно ты не возражала.

Стряхнув с себя его руки, Мел сделала шаг назад, потом еще один и еще… Нужно было отойти от него на приличное расстояние, чтобы обрести самообладание. Стоило Бо на нее посмотреть, и начинало твориться что-то странное: Мел оказывалась во власти такого сексуального влечения, которое можно сравнить разве что с неумолимым и вечным морским прибоем. И провалиться ей на этом мессте, если старое чувство, которое она некогда питала к Бо, мучительное и безответное, не начинало к ней возвращаться! А это недопустимо.

И Мел удалилась восвояси, в офис, где ее дожидалась куча счетов и папок с документами.

«Когда-нибудь тебе придется пожалеть об этих словах».

Бо уверен в своей правоте, уверен на все сто. И это страшило Мел куда сильнее, чем тот факт, что он сумел перевернуть ее мир с ног на голову, не говоря уж о том, что душу наизнанку вывернул.

А вот она усомнилась в своей правоте – впервые за все это время, – и теперь вообще ни в чем не была уверена.

Господи, как же Мел ненавидела это состояние!

Делопроизводство в Норт-Бич Дайми вела весьма оригинальным способом. Первую половину месяца она сидела за стойкой и делала вид, что работает, а на самом деле читала, зато вторая половина уходила на то, чтобы наверстать упущенное.

Сейчас, к сожалению, шла как раз вторая половина месяца, но что еще хуже, попалась очень хорошая книга, оторваться от которой не было никаких сил.

Со вздохом Дайми закрыла книгу – как раз на середине – и попыталась разобраться с делами прежде, чем Мел намылит ей шею, когда потребует бухгалтерскую распечатку.

Начала она с почты, рассортировав ее по разным стопкам, потом открыла картотеку и поместила каждое письмо в соответствующую ячейку. Следующий этап – просмотр почты Мел. Вот так она и обнаружила странное письмо, в котором не было ничего, кроме фразы «Оставькакесть», написанной в одно слово.

Дайми схватила конверт. На почтовом штемпеле дата пятидневной давности, а откуда оно прибыло, разобрать было невозможно – буквы сильно смазаны.

И угораздило же в этот момент появиться Бо! Направляясь к выходу на летное поле, он ее заметил и остановился.

– Дайми?

Очевидно, его смутило ее выражение лица, когда сменилось гримасой презрения в соответствии с теми чувствами, которые она к нему питала.

– Что тебе нужно?

– Тебе нехорошо?

– Было бы лучше, если б ты сидел в своей Австралии.

Хмыкнув, Бо пошел дальше, а когда скрылся из виду, Дайми схватила телефон и набрала номер Мел.

– Тут письмо, которое тебя явно заинтересует.

Через минуту обе разглядывали листок белой бумаги с отпечатанными на компьютере словами – шрифт «курьер», кегль двенадцатый.

– Такое же я получила недавно по электронной почте, – наконец призналась Мел. – Оригинальное послание, не правда ли?

– Умеешь ты ладить с людьми!

– Стараюсь.

Они снова уставились на письмо.

– Бо? – предположила Дайми.

Мел покачала головой.

– Нет. Он как раз не хочет, чтобы все оставалось как есть.

Они помолчали с минуту, потом Дайми заключила:

– Но это и не Салли.

– Да, она бы позвонила, – согласилась Мел.

Но почему все-таки не сделала этого?

– Черт! – с чувством произнесла Мел и поспешила к себе в офис, прихватив письмо и конверт.

Дайми занялась работой – на очереди были счета к получению. Неблагодарная, в сущности, работа. Можно было бы вообще избавить Мел от печальной необходимости читать все эти бумажки и просто доложить, что дела аховые, но Дайми не хотела ее огорчать – хватит того, что у нее самой душа не на месте.

Да и как можно огорчать Мел, которая изо всех сил пыталась удержать их на плаву; Мел, для которой аэропорт значил все; Мел, которая любила Дайми и не позволяла пойти по кривой дорожке!

Ей это почти удавалось.

Вспомнив свои ночные приключения, Дайми вздохнула: похоже, привычка принимать неверные решения еще себя не изжила. Леопарду не изменить своих полосок. Или пятен? А, какая разница!

Итог: она небезупречна.

Да и Мел тоже, подумала Дайми, наблюдая за язычком пламени благоухающей ванилью свечи, установленной на уголке стола. Мел могла бы – то есть просто обязана была – дать Бо пинка в его прекрасную задницу, однако не сделала этого.

Интересно почему?

Как раз сейчас Дайми наблюдала, как на летном поле Бо осматривает самолет – рейс, который только что принял сам. С тех пор как сюда прибыл, он сам принимал рейсы, обслуживал клиентов, заказывал для них чартерные рейсы… В общем, делал все, что способствовало бы их бизнесу, без особых усилий.

И надо признать, все получалось великолепно… чтоб ему провалиться!

На столе перед ней появилась кружка, а следом – лимонный кекс, ее любимый. Дайми подняла взгляд.

– Ты разговаривала сама с собой, – сообщил Дэнни. – Может, сахар и кофеин пойдут тебе на пользу?

Ей не часто приходилось испытывать неловкость в присутствии мужчин; да и обдумывать события прошлого она привычки не имела, но после случая с тем идиотом было непросто смотреть Дэнни в глаза. И это при том, что он и словом не обмолвился о произошедшем: Дэнни вообще был не из тех, кто отличается многословием. Тем не менее Дайми внезапно утратила привычный апломб.

– Спасибо.

Пристроившись с краю стойки, Дэнни сделал глоток из своей кружки. Сегодня на нем была новая бейсболка, надетая задом наперед. Светлые волосы падали на плечи, скрытые грубой тканью рабочего комбинезона. Рукава, закатанные до локтей, открывали взгляду сильные руки, натренированные поднятием тяжестей и всей той работой, которую ему приходилось выполнять. Левое запястье украшали два кожаных браслета. Особенно поражали кисти, очень чистые: ни за что не скажешь, что авиамеханик, – натруженные и огрубевшие, но чистые.

– Ты в порядке? – поинтересовался с тревогой Дэнни, заглядывая ей в глаза.

Они целую вечность были друзьями, но разве могла она довериться ему в таком деле?

– А что, ты считаешь иначе? – Дайми сделала вид, что смысл ее жизни на данный момент в разбросанных по всему столу бумагах. – Все замечательно!