Вари Макфарлейн - Любовь как сон

– Он врал? – с улыбкой переспросила Анна.

– Он вполне искренне хотел трахнуть тебя, точно так же, как он искренне хочет трахнуть побольше женщин.

– Какая разница, сколько женщин он перетрахал? Он ведь перестанет, если мы с ним поладим.

Джеймс отбросил влажные волосы с глаз и ухмыльнулся:

– О господи! Думаешь, ты именно та, кто наконец заставит Лоза остепениться?

– Нет! – воскликнула Анна с такой энергией, что расплескала немного вина на спящего Лютера. – Лоренс меня ничуть не интересует, но я хочу знать, почему ты считаешь, что твой лучший друг совершенно мне не подходит. Только потому, что я у него уже не первая? Но сейчас ведь не пятидесятые годы.

– Количество само по себе не проблема. Ты ведь не машину выбираешь.

– Я имею в виду… – начала Анна, и Джеймсу показалось, что она немного нервничает. – Ничего ведь нет аморального в том, чтобы переспать со многими?

– Ну да, теоретически. Но профессиональные донжуаны вроде Лоза – обычно ловкие вруны. По крайней мере мужчины. На практике женщину почти невозможно соблазнить, если не забить на ее чувства и не манипулировать ею, чтобы добиться цели. Обычно правда падает первой жертвой.

– Но Лоренс, кажется, довольно откровенен в этом отношении.

– Да, конечно, до определенного момента. – Джеймс глотнул вина. – Мужская ложь, продвинутая версия для профессиональных обманщиков. Он изображает опытного любовника, но без неаппетитных подробностей, чтобы тебя не отпугнуть. Ты думаешь: «Надо же, он признается мне в том, что не рассказывал остальным, наверняка я значу для него нечто большее». Он смотрит на женщину влюбленными глазами, намекает, что на сей раз все будет по-другому, внушает, что интересуется ею не только в физическом смысле. На самом деле Лоренс даже не врет. Его метода в целом оставляет ощущение, что он ослабляет оборону. Тебе и в голову не может прийти, что он будет бросать трубку через два-три месяца, изобилующих сексом в дорогих и очень удобно расположенных отелях, которые он нашел в последнюю минуту. Не думаешь, что он встречается с кем-то еще. Ты надеешься, что вы, возможно, полюбите друг друга. Неправда, неправда – и по крайней мере на пятьдесят процентов неправда. Как все ловкие мошенники, к тому моменту, когда Лоза раскусят, он уже получит что хочет и смоется.

Джеймс надеялся, что Анна не воспримет это как намек на то, что она дура, раз предположила у Лоренса искренний интерес к ней. Было бы чудом, если бы Лоз одержал победу. Он не заслуживал этого – и не ценил Анну, во всяком случае, вне физической стороны. Джеймс не собирался позволять Лозу эксплуатировать врожденную порядочность Анны. Когда хороший человек встречается с плохим, проблема в том, что им недостает списка указателей. Джеймс по крайней мере знал хотя бы некоторые приметы.

– Ты рисуешь довольно яркую картину.

– Это святая правда. Нет, конечно, ничего плохого в том, чтобы перепихнуться с ним, если ты сама твердо знаешь, что к чему. Я просто не хотел, чтобы ты в него влюбилась. Мне уже доводилось отвечать на звонки женщин, которые «никак не могли дозвониться до Лоренса». И на сей раз я не желаю маячить на заднем плане, смотреть на происходящее и молчать.

Анна задумалась: почему «на сей раз»? Потому что они знакомы?

– Он сказал, жизнь в твоей тени плохо на него влияет, – произнесла она.

– Ха! Правда? Значит, я же и виноват? Ну, Лоренс… С ума сойти. «Это моя тайная душевная боль, я чувствую себя таким беззащитным. Утоли ее своим прикосновением, Анна. Нет, не здесь, чуть ниже, да, да…»

Они оба рассмеялись.

– И все-таки он твой лучший друг, – напомнила Анна.

– Не знаю насчет лучшего… просто человек, с которым я чаще всего общаюсь. В мужских компаниях проблема обычно в том, что побеждает самый наглый. Не сомневаюсь, твоим подругам можно доверять гораздо больше, – добавил Джеймс. – Они немного… странные.

– Странные?! Я дружу с ними вовсе не из жалости!

– Ну разумеется!

Сочетание вина и приятного общества вселило в Джеймса приятное ощущение тепла, зародившееся где-то в животе.

– А моя сестра, значит, идиотка? – поинтересовалась Анна.

– Ну хватит, я уже извинился, – сказал Джеймс. – И даже зашел на ее страничку в «Твиттере».

– Да-а, шикарный жест, ничего не скажешь.

Джеймс рассмеялся в полный голос, так тепло и приятно ему стало.

– Понимаешь, Эгги занимается пиаром…

– То есть не таким серьезным делом, как ты?

– Организацией вечеринок, если напрямую. И в своем профиле на «Твиттере» она предстает такой веселой компанейской девчонкой. Нужно много сил, чтобы увидеть за всем этим истинную суть, но я стараюсь. Если я узнаю, что Эгги любит инди-рок или что-нибудь такое, уж как-нибудь переживу.

Анна сделала гримасу и улыбнулась. Она явно не сердилась.

– Ну что, посмотрим Тима? – спросила она.

Следуя инструкциям Джеймса, она стала нажимать на кнопки, но на экране не было ничего, кроме «снега». Джеймс заворчал, что от нее никакого проку, сам взялся за пульт и выяснил, что проигрыватель и вправду неисправен.

– Проблема с современными технологиями в том, что стоит сломаться пульту – и все, – сказал он, стуча им по подлокотнику кушетки. – Проклятье!

– Кажется, у моего свояка такая же модель. Если приглядеться, найдешь такую кнопочку…

Анна встала на коленки перед телевизором. Джеймс рассматривал ее темно-каштановые, с шоколадным оттенком волнистые волосы, собранные в пучок, и небольшие тугие завитки на шее.

– Да, отсюда нужно выйти, это языковое меню, – рассеянно сказал он.

– Спасибо, я как раз пыталась выбрать греческий, ведь Феодора была киприоткой.

Наконец Анна, безуспешно потыкав в кнопки и повозившись с пультом, произнесла:

– Ничего не получается. Признаю свое поражение.

– Можем посмотреть видео на ноутбуке, хотя эффект будет подпорчен. Или поедем к тебе. У тебя есть телик и DVD-плеер?

– Два телика и один плеер. Я веселая компанейская девчонка.

Джеймс взглянул на часы.

– Масса времени. Возьмем такси. Если ты не возражаешь.

Анна словно засомневалась.

– Ты устранила засор? – уточнил Джеймс.

– С канализацией у меня всегда полный порядок. Просто хотела подколоть тебя.

– Представляешь, я так и подумал.

Вино – тот еще наркотик. Если бы Анна не проглотила свою порцию так быстро, то, возможно, передумала бы. Неловкость во время поездки в такси неуклонно росла. Даже в лучшие времена приглашать Джеймса Фрейзера к себе было бы не лучшей идеей, но сейчас, когда они только что побывали в его доме, словно сошедшем со страниц глянцевого журнала? Она не успела прибраться!

Даже когда вещи лежали на своих местах, квартира Анны не предназначалась для осмотра. Она создавала хаос из того, что любила и в чем нуждалась. Он воплощал ее душу. Стоило ли пускать за порог Джеймса Фрейзера?