Джудит Макнот - Королевство грез

Огромные, полные страха глаза Дженни были прикованы к нему.

– Пожалуйста… – шепнула она, ошибочно принимая молчание за отказ. – Я все сделаю. Я стану пред вами на колени. Только скажите, чего вы хотите, и я все сделаю.

Наконец он заговорил, но Дженни была слишком взволнованна, чтобы подметить странную многозначительную нотку в его голосе:

– Все?

Она лихорадочно закивала:

– Все… Я приведу этот замок в такой порядок, что через пару недель в нем можно будет принять короля… Я буду молиться за вас каждый…

– Мне нужны не молитвы, – перебил он.

Отчаянно стремясь прийти к согласию, пока он не передумал, она проговорила:

– Так скажите же, что вам нужно.

И он непоколебимо произнес:

– Вы.

Рука Дженни упала, а он бесстрастно продолжил:

– Мне нужно видеть вас не на коленях, а в моей постели. Добровольно.

Облегчение от сознания, что он соглашается отпустить Бренну, мгновенно пересилил жгучий протест против того, что требуется взамен.

Он ничем не жертвовал, отпуская Бренну, поскольку удерживал в заложницах Дженни, но требовал от нее пожертвовать всем. Добровольно отдав ему свою честь, она станет шлюхой, опозорит себя, семью, все, что ей дорого. Правда, однажды она уже предложила ему себя – или почти предложила, – но просила за это спасения сотен, а может, и тысяч жизней. Спасения любимых ею людей.

Кроме того, тогда она предложила себя, будучи в полуобмороке от страстных поцелуев и ласк, сейчас же с холодной ясностью понимала, каковыми окажутся последствия сделки.

До нее доносился ужасающе усиливающийся кашель Бренны, и она дрогнула от тревоги – за себя и за сестру.

– Сделка заключена? – спокойно спросил он.

Дженни вздернула упрямый подбородок, словно гордая юная королева, только что получившая удар кинжалом от того, кому верила.

– Я в вас ошиблась, милорд, – горько проговорила она. – Я приписала позавчерашний отказ от моего предложения вашей чести, ибо вы могли получить от меня все, что желали, а потом тем не менее штурмовать Меррик. Теперь вижу, что он был продиктован не честью, а самомнением. У варвара нет чести.

Даже понимая свое поражение, она великолепна, подумал Ройс, подавляя восторженную улыбку и глядя в синие взбешенные глаза.

– Неужто предложенная мной сделка вам так ненавистна? – ровным тоном полюбопытствовал он, касаясь ее стиснутых рук. – По правде сказать, мне совсем нет нужды заключать с вами сделки, Дженнифер, и вы это знаете. За прошедшее время я в любую минуту мог взять вас силой. Вы нужны мне, и если это делает меня в ваших глазах варваром, пусть будет так. Если вы согласитесь, я позабочусь, чтобы все оставалось строго между нами. Вы не переживете в моей постели ни позора, ни боли, кроме той, что я могу причинить вам в первый раз. А после настанет одно наслаждение.

Это говорил рыцарь, способный речами улестить опытнейшую куртизанку. Это говорил самый грозный английский воин, обращаясь к воспитанной в монастыре шотландской девочке, не привыкшей к светскому обращению, и слова его произвели оглушительное воздействие. Кровь прилила к щекам Дженнифер, от желудка и до колен разлилась слабость, ее охватил трепет при внезапном воспоминании о жарких ласках и поцелуях.

– Сделка заключена? – повторил Ройс, с неосознанной лаской поглаживая длинными пальцами ее руки. Ему казалось, что он только что произнес самую нежную речь, с какой когда-либо обращался к женщинам.

Дженни колебалась бесконечно долго, понимая, что выбора нет, а потом осознала, что согласно кивает.

– Выполните ли вы свою часть договора?

Она сообразила, что он говорит об условии доброй воли, и на сей раз колебалась еще дольше. Ей хотелось бы возненавидеть его за это. И она пыталась вызвать в себе это чувство, но тихий, настойчивый внутренний голосок убедительно напоминал, что в руках другого захватчика ей, несомненно, грозила бы судьба гораздо ужаснее той, которую он предлагает. Чудовищная, немыслимая судьба.

Пристально глядя в изборожденное шрамами лицо, Дженни искала признаки, которые свидетельствовали бы о том, что позже он может смягчиться, но, не находя таковых, вдруг подумала, как сильно приходится ей запрокидывать голову, чтобы смотреть на него, и какая она маленькая по сравнению с ним, высоченным и мощным. И от этого было чуточку легче пережить поражение, будучи совершенно безоружной перед подавляющей и полностью превосходящей силой.

Она спокойно встретила его взгляд, гордая даже в своем поражении:

– Я выполню свою часть договора.

– Дайте мне слово, – потребовал он в тот момент, как она отвлеклась, слыша очередной взрыв яростного кашля в комнате Бренны.

Дженни удивленно оглянулась. Когда она в прошлый раз давала ему слово, он отреагировал так, словно оно для него ничего не значило, и это было неудивительно. Мужчины, включая ее отца, не ставили ни во что слово простой женщины. Лорд Уэстморленд явно думает иначе, и это ее поразило. С чувством крайней тревоги и некоторой гордости она прошептала:

– Даю вам слово.

Он удовлетворенно кивнул:

– В таком случае я иду с вами, и вы можете сообщить сестре, что она возвращается в аббатство. После этого вам не будет дозволено оставаться с ней наедине.

– Почему? – выдохнула Дженни.

– Потому что я сомневаюсь, чтобы ваша сестра уделила достаточно внимания укреплениям замка Хардин, о которых могла бы поведать вашему отцу. Вы же, – с уважительной иронией добавил он, – вычислили толщину стен и подсчитали часовых, как только ступили на подъемный мост.

– Нет! Без тебя – нет! – воскликнула Бренна, услышав, что ее возвращают в аббатство. – Дженни должна ехать со мной, – кричала она, устремив взгляд на лорда Уэстморленда, – должна!

И в какой-то миг изумленная Дженни могла бы поклясться, что Бренна скорее возмущена, чем больна или испугана.

Через час сотня рыцарей Ройса во главе со Стефаном Уэстморлендом сидела верхом и готова была отправиться в путь.

– Позаботьтесь о ней, – попросила Дженни, склоняясь над Бренной, тщательно устроенной в повозке среди груды одеял и подушек.

– Я думала, он разрешит тебе сопровождать меня, – горько прошептала Бренна между приступами кашля, бросив на графа укоризненный взгляд.

– Не утомляй себя разговорами, – сказала она, дотягиваясь до Бренны и пытаясь поправить под ее головой перьевые подушки.

Ройс, обернувшись, отдал приказ, и тяжелая цепь пришла в движение. Под звонкое бряцание железа и деревянный скрип были подняты решетки ворот и медленно спущен подъемный мост. Рыцари пришпорили коней, Дженнифер отступила, и караван пришел в движение. Синие вымпелы с изображенной на них оскаленной мордой черного волка развевались и хлопали на ветру в руках мужчин, возглавляющих и замыкающих колонну, и глаза Дженни были прикованы к ним. Стяги Волка защитят Бренну, пока они не достигнут границы, а потом, если люди лорда Уэстморленда будут атакованы, защитой послужит уже имя Бренны.