Анна Кэмпбелл - Семь ночей в постели повесы

Какой кошмар! Сидони не стала говорить, что Джозеф лично не виноват в том кровопролитии – он не мог знать, что именно его военные материалы нанесут такой урон. Это было бы бесполезно.

– Полагаю, ты постарался возместить ущерб?

Он устремил невидящий взгляд на бурное море, полностью погрузившись в свои болезненные воспоминания.

– Ты все еще пытаешься увидеть во мне лучшего человека, чем я есть.

В какой-то момент его признания Сидони взяла его за руку, а когда попыталась убрать руку, он стиснул ее пальцы с твердостью, противоречащей внешнему спокойствию. Тон его оставался холодным и отстраненным.

– Чем можно возместить убитую семью, уничтоженную деревню? Я остался, чтобы отыскать немногих выживших, прячущихся в горах, и тайно вывезти тех, кто захотел бы уехать. Отправил деньги тем смельчакам, которые остались, но этого недостаточно.

– Наверное, ты больше никогда не торговал оружием?

– Я получил яркое свидетельство результатов моей ненасытной алчности и решил, что могу жить и меньшей прибылью. Военный завод в Манчестере теперь производит крупнейшие в мире фейерверки.

Несмотря на серьезность момента, она не смогла сдержать восхищенного возгласа:

– Это же чудесно, Джозеф?

Он недовольно взглянул на нее:

– Ты не слышала ни слова из того, что я только что рассказал?

Она нахмурилась:

– Разумеется слышала.

Меррик покачал головой, словно отчаявшись пробиться к ее здравомыслию, и поднялся, стряхивая песок со своей ладони. Сидони велела себе сделать попытку самоутвердиться. По крайней мере, высвободить руку… но только сжала ее крепче.

Джозеф явно верил, что из-за этого признания Сидони станет презирать его, ведь на самом деле то, что она услышала, так соответствовало всему, что она успела о нем узнать. Вплоть до финального эффектного жеста превращения завода по производству орудий убийства в фабрику, изготавливающую вещи, несущие красоту и радость.

Как же она может устоять против него? Такого мужчину, как Джозеф Меррик, она еще никогда не встречала.

Сидя на диванчике в оконной нише библиотеки, Сидони наблюдала за Джозефом, который стоял перед книжными полками. Атмосфера в этой комнате была даже более соблазнительной, чем во вчерашнем будуаре. Библиотека, элегантно обставленная, словно целиком перенесенная из резиденции джентльмена в Лондоне, была заполнена книгами от пола до потолка. Полированная мебель красного дерева. Вверху, по всему периметру балкон, окруженный изящными позолоченными перилами.

Дилемма, мучившая ее на берегу, не давала Сидони покоя с тех пор, как они вернулись в дом час назад. С одной стороны, она должна рассказать Меррику о том, что он законнорожденный. Положение Роберты ужасающее, но это не оправдывает кражи наследства у Джозефа. Сидони придется найти какой-нибудь иной способ спасти сестру. Неимоверная тяжесть легла ей на сердце: впервые за восемь лет жизни Роберты с Уильямом брачное свидетельство дает шанс на избавление сестры. Тем не менее это их забота, не Джозефа. Скрывая правду, Сидони попустительствует краже Уильямом прав и привилегий титула виконта.

Дверь открылась – в библиотеку, шаркая, вошла миссис Бивен.

– К вам посетитель, хозяин.

Меррик резко захлопнул книгу, которую держал.

– Я же сказал, что на этой неделе никого не принимаю, миссис Бивен.

Экономка не сдвинулась с места.

– Воля ваша, хозяин, но нешто могла я дать герцогу Седжмуру от ворот поворот?

Сидони заметила странное выражение, промелькнувшее на лице Джозефа. Не удовольствие, но и не враждебность.

– Где его светлость?

– Дожидается в холле, но на вид он не из терпеливых.

Мрачная улыбка приподняла уголки губ Меррика.

– Это точно.

Сидони вскочила, объятая ужасом и унижением. Они с Джозефом были настолько изолированы от остального мира, что она почти забыла, каким позором грозит ее пребывание здесь, и не только для нее самой, но и для всей семьи.

– Он не должен меня здесь видеть!

Меррик решительным жестом вернул книгу на полку.

– Спрячься на балконе. Я постараюсь побыстрее выпроводить его.

Сидони помчалась наверх по узкой винтовой лестнице, а миссис Бивен отправилась пригласить герцога. Сидони едва успела скрыться на балконе, как услышала, что дверь снова открылась.

– Ваша светлость, – холодно проговорил Меррик. От его тона волосы на затылке Сидони зашевелились. Это был голос того мужчины, который насмехался над ней, когда она только прибыла в замок Крейвен.

– Меррик, – ответил гость нейтральным тоном.

Последовала жалящая пауза. Заинтригованная, Сидони придвинулась чуть ближе к перилам, чтобы заглянуть вниз. С этого угла ей было хорошо видно лицо Меррика. Он пребывал в одном из своих загадочных настроений: выражение застывшее, шрамы явственно выделяются. Про второго мужчину она могла лишь сказать, что он прямой, как шомпол, что у него иссиня-черные волосы и внушительный разворот плеч, обтянутых темно-синим сукном сюртука.

– Чему обязан таким удовольствием? – саркастически спросил Меррик.

– Я просто проезжал мимо.

Меррик не удостоил эти слова ответом. Замок Крейвен находится в стороне от дорог. Сидони знала, что именно поэтому он и выбрал его для рандеву с Робертой.

– Я не слышал, как подъехала карета.

– Я прискакал верхом из Сидмаута. Моя сестра Лидия вместе с мужем поселились там в загородном имении.

Герцог слегка повернулся, и Сидони увидела его лицо. Ей с трудом удалось сдержать возглас восхищения. Он был ошеломляюще красив – точеные черты, как у героя из легенды. На фоне такого совершенства обезображенное лицо Меррика еще сильнее бросалось в глаза. Мужчины были примерно одного роста и возраста, но на этом сходство и заканчивалось.

– Стало быть, ты просто решил взглянуть на приятеля, с которым почти за два десятка лет и словом не перемолвился?

– Это Ричард предложил, чтобы я заехал.

– А, ну что ж, это все объясняет.

После этой саркастической реплики вновь наступила напряженная пауза. Сидони не могла понять, что за отношения связывают их. Это сложнее, чем простая неприязнь.

– Черт бы побрал твою чрезмерную гордость, Меррик. По мне бы, так и шут с тобой, но Ричард настоял, что я должен предупредить тебя об угрозах Холбрука.

На этот раз испуганный возглас Сидони был ясно слышен. О боже! С колотящимся сердцем она притаилась за балконной дверью, уповая на небеса, что успела отскочить раньше, чем герцог ее заметил.

– Что за черт? – резко спросил герцог. Она не видела, взглянул ли он туда, где она прячется. – У тебя здесь женщина, Меррик? По этой причине ты торчишь в этом медвежьем углу? Когда я был у тебя в конторе, мне целую вечность пришлось уговаривать твоего старшего клерка сказать, где ты есть.