Диана Гэблдон - Стрекоза в янтаре. Книга 2. Время сражений

– О боже! – бормотал он, уткнувшись в ее волосы. – О боже!.. Я думал… Я молился… Только бы еще раз увидеть тебя. Только раз. О милостивый Иисус!

Просто отвернуться мне показалось недостаточно. Я вышла на лестничную площадку и полчаса просидела там, положив на колени усталую голову.

Решив, что приличия уже позволяют вернуться, я вошла в маленькую комнату, за несколько недель отсутствия Мэри снова ставшую серой и безрадостной. Я осмотрела его, осторожно скользя руками по истаявшей плоти. Странно, что он протянул так долго.

Он увидел правду по моему лицу и ничуть не удивился.

– Я ждал, – еле слышно произнес он, в изнеможении откидываясь на подушку. – Я надеялся… она придет еще раз. Я молился… Мои молитвы услышаны. Теперь я умру спокойно.

– Алекс!

Мучительный крик вырвался из груди Мэри – казалось, его слова причинили ей физическую боль, но он улыбнулся и погладил ее руку.

– Дорогая, мы давно знаем об этом, – прошептал он. – Не отчаивайся. Я всегда буду с тобой, всегда буду любить тебя. Не плачь, любовь моя.

Мэри покорно вытерла порозовевшие щеки, но слезы продолжали литься из ее глаз. Несмотря на глубокую печаль, она никогда еще не была так хороша.

– Миссис Фрэзер, – сказал Алекс; было видно, что он собрал все свои силы, чтобы обратиться с просьбой, – я должен сказать… завтра… не могли бы вы прийти еще раз, со своим мужем? Это очень важно.

На мгновение я заколебалась. Что бы Джейми ни узнал, он собирался немедленно оставить Эдинбург, присоединиться к армии и найти своих людей. Но вряд ли один день может изменить исход войны, и я не устояла перед двумя парами молящих глаз.

– Мы придем, – пообещала я.

– Я просто дурак, – ворчал Джейми, шагая по крутым, мощенным булыжником улицам к переулку, где снимал жилье Алекс Рэндолл. – Мы должны были уехать еще вчера, сразу, как только забрали у ростовщика твое жемчужное ожерелье. Ты что, не знаешь, сколько миль до Инвернесса? Не знаешь, что у нас не лошади, а клячи?

– Знаю, – нетерпеливо сказала я. – Но я обещала. И если бы ты его видел… Ну ладно, через минуту ты его увидишь и все поймешь.

– Ммфм…

Он придержал дверь и, уже не жалуясь, зашагал за мной по продуваемой сквозняками лестнице старого дома.

Мэри полулежала на кровати. Все еще одетая в свою замызганную дорожную одежду, она исступленно прижимал Алекса к своей груди. Должно быть, она провела с ним всю ночь.

Завидев меня, Алекс мягко освободился от объятий и нежно погладил ее руки. Он слегка приподнялся; лицо было белее простыни, на которой он лежал.

– Миссис Фрэзер, – сказал он, слабо улыбнувшись.

Покрытое испариной лицо имело тот мертвенно-серый оттенок, который предвещает новый тяжелый приступ.

– Вы так добры, что пришли. А ваш муж… Он с вами? – спросил Алекс, бросив взгляд в сторону коридора.

Как бы отвечая на вопрос, Джейми шагнул в комнату.

Мэри, отвлеченная от своей скорби нашим приходом, перевела взгляд с меня на Джейми, встала и робко дотронулась до его руки.

– Я… в-вы… очень н-нужны нам, лорд Туарах.

Я думаю, ее заикание тронуло его больше, чем столь уважительное обращение. Угрюмое лицо несколько смягчилось. Он вежливо наклонил голову.

– Милорд, я попросил вашу жену привести вас сюда. Как видите, я умираю.

Алекс приподнялся и сел на краю кровати. Из-под подола изношенной ночной рубашки белели тонкие щиколотки, длинные изящные пальцы ног посинели – кровь плохо поступала в его конечности.

Я часто видела смерть во всех ее формах, но такая была самой худшей и в то же время – самой благородной: человек мужественно встречал свою смерть, зная, что он умирает, что все усилия врачей напрасны. Напрасны или нет, но я порылась в своем чемоданчике и нашла дигиталис, приготовленный специально для него. У меня было несколько настоек различной крепости, целый набор коричневых жидкостей в стеклянных пузырьках. Я не колеблясь выбрала самую темную бутылочку – я слышала бульканье жидкости в его легких.

Конечно, дигиталис здесь был ни при чем, это его внутреннее состояние озарило лицо таким светом, что казалось, под восковой кожей горит свеча. Я наблюдала это и раньше, когда человек – будь то мужчина или женщина – силой воли преодолевал на какое-то время немощь своего тела.

Я подумала: так, наверное, появляются привидения, когда сила воли и желание продолжать земное существование преодолевают немощную плоть, уже не способную удерживать жизнь. Не очень-то мне хотелось, чтобы призрак Алекса Рэндолла преследовал меня, и это была еще одна из причин, почему я заставила Джейми пойти сюда. И кажется, он меня понял.

– Слушаю вас, – мягко сказал Джейми. – Я понимаю, вы хотите о чем-то попросить меня.

Алекс кивнул, на минуту прикрыв глаза. Он поднял пузырек, который я дала ему, и выпил, поморщившись от горьковатого вкуса настойки, открыл глаза и улыбнулся Джейми:

– Прошу вас только об одном снисхождении – побудьте здесь. Обещаю, я не задержу вас долго. Мы ждем еще одно лицо.

Пока мы ждали, я делала для Алекса все, что могла при данных обстоятельствах, – не очень много. Опять наперстянка и немного камфоры для облегчения дыхания. Казалось, после моих лекарств ему стало немного лучше, но, приставив свой самодельный стетоскоп к впалой груди, я услышала такое прерывистое сердцебиение, что испугалась, как бы сердце не остановилось прямо сейчас.

Мэри все это время держала его за руку, а он не отрывал от нее глаз, пытаясь запомнить каждую черточку дорогого лица. Казалось почти неприличным находиться с ними в одной комнате.

Дверь распахнулась – на пороге стоял Джек Рэндолл. Какое-то мгновение он недоумевающе смотрел то на меня, то на Мэри, затем его взгляд упал на Джейми, и он словно окаменел. Джейми спокойно выдержал его взгляд, повернулся и кивнул на кровать.

Увидев изможденное лицо брата, Джек Рэндолл торопливо пересек комнату и опустился перед кроватью на колени.

– Алекс! – простонал он. – Бог мой, Алекс…

– Все в порядке, – ответил ему брат, хрупкими руками обхватил голову Джека и попытался улыбнуться, чтобы приободрить его. – Все в порядке, Джонни, – повторил он.

Я нежно взяла Мэри за локоть и отвела ее от кровати. Кем бы ни был Джек Рэндолл, он имел право сказать своему брату несколько слов наедине. Помертвев от отчаяния, Мэри не сопротивлялась и отошла со мной в дальний конец комнаты, где я усадила ее на стул. Я отлила из кувшина немного воды и намочила свой платок. Я хотела, чтобы она вытерла им глаза, но она просто сидела, машинально комкая его в руках. Вздохнув, я взяла платок, обтерла ей лицо и, как могла, пригладила волосы.

Послышался негромкий клокочущий звук. Я взглянула на Алекса. Джек все еще стоял на коленях, зарывшись лицом в одеяло. Алекс поглаживал его голову, держа брата за руку.