Николь Фосселер - Небо над Дарджилингом

Наконец, когда за окном стемнело и Маргарет зажгла лампу, во дворе послышался стук копыт, означавший конец мучительного ожидания. Старушка поспешила к выходу, а у Хелены сердце словно подскочило к самому горлу. Больше всего на свете ей хотелось сейчас вжаться в кресло, целиком уйти в эти трещины в ставшей жесткой обивке. Вместо этого она сжала зубы, резко выпрямилась и изобразила на лице высокомерие, до предела напрягая мускулы, чтобы скрыть дрожь. Внизу послышались голос Маргарет и мужской бас. А потом за сухоньким старушечьим силуэтом возникла фигура высокого мужчины, чьи уверенные движения и яркие краски казались такими неуместными в убогой обстановке комнаты. Светлые облегающие штаны и такого же цвета узкая куртка со стоячим воротником контрастировали с темной, как полированное эбеновое дерево, кожей лица. Лишь обильная седина в густой бороде выдавала, что вошедшему перевалило за пятьдесят. Маленький алый тюрбан был надвинут почти на самые глаза, которые, однако, светились такой добротой и спокойствием, что Хелена сразу почувствовала себя увереннее и тут же расслабилась настолько, что чуть было не разразилась слезами.

– Добрый вечер, мисс Лоуренс. – Незнакомец почтительно поклонился. – Позвольте представиться, Мохан Тайид, секретарь мистера Невилла. Надеюсь, вы простите мне столь поздний час визита, но мистер Невилл настаивал, чтобы я сначала уладил все формальности, связанные со свадьбой и вашим отъездом в Лондон. Всего полчаса назад ваши опекуны через курьера известили нас о своем согласии.

– Когда? – Хелена сглотнула, с болью протолкнув комок в пересохшее горло.

Индус посмотрел на нее с сочувствием.

– Завтра в полдень в церкви Святого Стефана.

Хелена молча вглядывалась в темноту. Надвигался шторм, она уже слышала, как в нависшей тишине разбиваются о скалы волны. Это была ее последняя ночь в усадьбе «Край Света». Хелена возненавидела это место с того самого дня, когда вышла из повозки, доставившей сюда то, что оставалось от семьи Лоуренс. А теперь ей казалось невозможным его покинуть. До утра оставалось всего несколько часов.

– Нела. – Дверь неслышно отворилась, и Джейсон босиком подошел к ее кровати. – Ты спишь?

– Нет, – хрипло отозвалась сестра.

– Я тоже не могу заснуть. – Он забрался к ней под одеяло, как когда-то давно, когда маленьким боялся остаться в темноте один, и прижал ледяные пятки к ее голени. Некоторое время мальчик молчал, словно не решаясь высказать, что же его тревожит. – Мардж говорила, что завтра ты выходишь замуж и мы поедем на поезде в Лондон, а оттуда отправимся далеко-далеко за море, где я буду ходить в школу в горах.

– Да, Джейсон, Мардж сказала тебе правду.

– Она тоже поплывет с нами в Индию?

– Нет, – печально ответила Хелена. – Мардж останется в Англии. Она слишком стара для такого путешествия, ей будет тяжело. – В этот момент ей впервые пришло в голову, что отныне она остается один на один со всеми своими несчастьями. Но сама мысль о том, что Маргарет будет свидетельницей ее ежедневных унижений и пожизненного плена, была бы для нее невыносимой.

– А мы будем навещать ее?

Хелена вложила в свои слова всю уверенность и спокойствие, на какие была способна. Слишком неясным представлялось ей сейчас их будущее, слишком мало оно зависело от нее.

– Разумеется, ты сможешь приезжать к ней, когда захочешь, – ответила она.

– Мардж говорила, в школе у меня будет много книг и хороших друзей.

Голос Джейсона звучал все тише, однако последние слова он произнес с вопросительной интонацией, как бы опасаясь, что сестра будет ему возражать. Это уязвило Хелену, понявшую вдруг, как страдал ее брат, будучи оторванным от сверстников, как нуждался он в приятелях. Она погладила мальчика по голове.

– Конечно. Я обещаю, все будет хорошо.

Джейсон скосил глаза, будто хотел разглядеть выражение ее лица.

– Но ты ведь его любишь или?.. Тогда тебе не надо выходить замуж.

Отчаяние и гнев сжали Хелене сердце. Слезы, как она ни старалась их сдержать, выступили на глазах в бессильной злобе на судьбу, Невилла, на саму себя.

– Да, я люблю его. – Она постаралась, чтобы это прозвучало как можно убедительнее.

Джейсон удовлетворенно кивнул и снова прижался к ней всем телом.

– Это хорошо, – пробормотал он. – Я так хочу в Индию.

Хелена лежала рядом с ним и чувствовала, как расслабляется и тяжелеет в ее объятиях теплое детское тело, как успокаивается дыхание и мальчик постепенно погружается в сон. Теперь наконец она смогла дать волю слезам. Хелена понимала, что все сделала правильно, однако облегчения в этом не находила. Сейчас она как никогда ненавидела принудившего ее к браку Невилла. Всеми фибрами своей оскорбленной души.

Сквозь сон Хелена услышала сдавленный смех и легкие, быстро приближающиеся шаги. Потом женский голос энергично, но тихо произнес ее имя, дверь распахнулась, что-то навалилось на Хелену сверху, а потом кто-то с силой потряс ее за плечо.

– Нела, Нела, проснись, хватит спать! Внизу нас ждет королевский завтрак: мягкий белый хлеб с маслом, нежный желтый джем, яичница и шоколад на десерт! Вставай же, Нела!

Хелена с трудом открыла глаза, словно сбрасывая с себя чью-то тяжелую руку, неумолимо клонящую ее в сон. Сияющий от восторга Джейсон болтал ногами, лежа поперек нее на кровати. В элегантных светло-коричневых брюках, из-под которых блестели начищенные ботинки, новой рубашке в мелкую полоску и с тщательно уложенными, насколько это возможно, жесткими волосами мальчик выглядел настоящим маленьким джентльменом, и это зрелище так изумило Хелену, что поначалу она не поверила своим глазам. Ее заспанный взгляд продолжал блуждать по комнате, выхватывая из незнакомой обстановки все новые удивительные предметы: ночную сорочку из тончайшего батиста, кровать из блестящего черного дерева с балдахином, нарядными подушками и украшенным оборками покрывалом, обои в розочку, гармонирующие с резьбой на балдахине, и элегантный ночной столик на резных ножках в углу, с трехстворчатым зеркалом и пышным букетом роз в хрустальной вазе. Розы в ноябре!

– Ян решил, что первое время можно обойтись готовым платьем, – радостно сообщил Джейсон. – Но потом будет только сшитое на заказ, как и положено.

Ян… В сознании Хелены одна за другой всплывали отдельные картинки цвета сепии, как на фотографиях: мрачные своды церкви Святого Стефана, торжественный до взволнованности голос пастора Клукаса, Невилл, надевающий тоненькое золотое колечко на безымянный палец ее левой руки, потом его поцелуй, мимолетный, как дуновение ветра. Спешный, похожий на бегство отъезд из усадьбы, молчаливые объятия Маргарет в карете, Джейсон на сиденье напротив, радостно комментирующий увиденное, и отвечающий ему низкий голос Мохана Тайида, тихий смех.