Сара Джио - Утреннее сияние

Я не понимала, как можно быть таким холодным по отношению к детям. Мы с ним никогда еще не обсуждали наши планы в отношении детей. Он, конечно, догадывался, что я когда-нибудь захочу ребенка, но конкретных разговоров не было.

– Я имею в виду, что не хочу иметь детей, – честно и откровенно признался он.

– Но, Декстер, – возразила я.

Маленький Бобби сунул свой крохотный кулачок мне в нос.

– Зачем ты это говоришь. Подождем какое-то время. А потом мы захотим…

– Нет, Пенни, – твердо сказал он, а потом повернулся к Третьей авеню. – Мне надо кое-куда забежать. Ты сможешь поймать такси до дома?

– Конечно, – ледяным тоном ответила я.

Я видела, как он уходил, и его походка была напряженной. Женщина вернулась через десять минут, как и обещала, и забрала малыша. А я осталась стоять одна, размышляя над тем, не означает ли полное нежелание Декса иметь детей какие-либо глубокие переживания, связанные с его собственным детством, или же он просто не хочет детей от меня.

– Ну вот, – разочарованно произнесла я, отбрасывая воспоминания прочь. Я положила руку на колено Декса, но он поднялся на ноги, явно раздраженный моим прикосновением.

– Я думала, что ты воспримешь это… с большей радостью.

Декс принялся ходить из одного конца комнаты в другой с таким видом, что сердце мое заколотилось еще чаще.

– Пенни, – наконец произнес он со странной улыбкой. Сейчас он совершенно не был похож на Декса, которого я знала. Его лицо было искажено насмешливой гримасой, глаза были совершенно дикими. Они горели, словно факел.

– Вот уж никогда не подозревал… – Я едва узнала его голос.

– Не бойся, – сказала я, надеясь успокоить его.

Конечно, после признаний в отношении Роксанны он разволновался от известия, что снова станет отцом. Это совершенно естественно. Мне надо развеять его страхи. Надо убедить его, что он вполне подходит для этой роли.

– Дорогой, ты же будешь прекрасным отцом нашему малышу. Это подарок судьбы, твой второй шанс на отцовство. На сей раз ты будешь делать все, как надо. Может быть, он станет художником, как ты. – Я нервно рассмеялась. – Купим ему маленький мольберт. Только представь себе, Декс. Маленький мальчик, который рисует рядом с тобой в мастерской.

В этот момент меня словно накрыла волна счастья. Сама мысль о ребенке, моем ребенке, наполняла меня глубокой радостью. Как бы ни сложилась моя судьба, я больше не буду одна. В моей жизни появится смысл.

Он как-то жутко расхохотался.

– Ты действительно думаешь, что можешь меня обмануть?

Я вопросительно посмотрела на него.

– Обмануть? – Сердце бешено колотилось. Что он говорит?

Он встал и направился к двери.

– Мне следовало бы догадаться. Том сообщил мне, что его теща видела в такси, ты была там с каким-то мужчиной. Вы обнимались. Впрочем, пожалуй, можно было бы простить тебе этот неосмотрительный поступок, учитывая все мои прегрешения.

Он снова расхохотался. Вид его был безумен.

Прегрешения? А как же его излияния сегодня вечером?

– Декс, но я думала, что ты…

Я не узнавала человека, который смотрел на меня.

– Встречи с другими мужчинами? Отлично. Мимолетные увлечения? Не возражаю. У меня они тоже были. Но, дорогая, ты позволила себе забеременеть. – Он тряхнул головой. – А вот это непростительно. Видишь ли, дорогая, перед нашим бракосочетанием я прошел стерилизацию.

Его слова были словно ушат ледяной воды, мое сердце разрывалось.

– Давай-ка я еще раз тебе растолкую, любовь моя, – я больше не могу иметь детей. – Губы его растянулись в злой, напряженной улыбке. – Кто бы ни был этот счастливчик, передай ему мои поздравления.

Он вышел, хлопнув дверью, и этот звук стоял у меня в ушах. Из глаз хлынули слезы. Я не знала, что мне делать. Спазмы в животе усилились, и я согнулась пополам. Мать никогда не говорила мне, что беременность может быть столь болезненной . Я откинулась на спинку стула и сидела так, пока боль чуть-чуть не утихла. Мне нужен был свежий воздух, и я решила посидеть немного на задней палубе, пока не соображу, что делать дальше. Когда я открыла шкаф, чтобы достать свитер, на пол свалилось пальто Декса. Из внутреннего кармана выпал флакон с таблетками. Я подняла его и прочитала этикетку. «Принимать два раза в день при депрессии». Меня это не удивило. Он действительно часто пребывал в депрессии. Я часто замечала, что он не может уснуть. А иногда я слышала, как он плачет. Но когда я прочитала имя психиатра, прописавшего это лекарство – «Н. Клайд», – у меня глаза на лоб полезли. Наоми Клайд. Боже мой, все это время он встречался с Наоми.

В следующее мгновение все встало на свои места, и я наконец ясно увидела то, что было очевидно с самого начала. Ее неприязненные взгляды. Необъяснимая холодность ко мне. Все эти разговоры насчет того, что Дексу необходимо наблюдаться у психиатра. Не было никаких сомнений, что у них любовная связь. У меня мороз пошел по коже. Я надела теплый свитер.

Я не замечала, что плачу, пока не вышла на палубу и не увидела там Джимми, который сидел со скрещенными ногами в полном одиночестве в самом конце причала. Ему уже давно пора было спать. Но потом я услышала смех и музыку, доносившиеся с причала, и поняла, что вечеринка еще не окончена.

– Что случилось, Пенни? – спросил он, подходя ко мне. В руках у него был резиновый мячик. Личико было серьезным и встревоженным.

– Нет, ничего страшного, – солгала я. Он слишком мал, чтобы изливать ему мои беды. Я не смогу объяснить ребенку, в какую неразбериху превратилась моя жизнь. Я уставилась в небо, на котором сверкали далекие звезды, и думала о том, какую глупую ошибку совершила. Я осталась здесь ради Декстера, а он теперь испытывает ко мне лишь презрение, а человек, который меня любит, любит так сильно, что готов быть со мной, даже если я дарю ему лишь половинку своего сердца, сейчас плывет в одиночестве по морским волнам – без меня.

Джимми неотрывно смотрел на горизонт.

– Ты же грустишь, как и я, так ведь?

– Ты угадал.

– А что ты делаешь, когда грустишь? – спросил он. Его глаза были словно две полные луны.

– Я мечтаю, – честно призналась я. – Думаю о том, куда бы я хотела отправиться в один прекрасный день.

В этот момент я представила себя на острове Каталина с Колином. Мы идем рука об руку по пляжу. Я подумала о ребенке, растущем в моем чреве, и представила, как малыш неуклюже топает вместе с нами вдоль берега. Как ни больно было слышать слова Декса, но, по крайней мере, они прояснили ситуацию.

– Я тоже, – сказал он. – Я хочу поехать в Австралию и увидеть медведей коала.

Я улыбнулась.

– А ты куда хотела бы поехать, Пенни?

– На остров Каталина, – сказала я, вглядываясь в озерную гладь, как будто могла узреть там свое будущее. – Там вода бирюзового цвета и всегда солнечно. И там есть большая яхта, которая отвезет меня туда, куда я только пожелаю.