Лора Гурк - Как избавиться от герцога за 10 дней

– И это уже во второй раз, – напомнила Эди. – Сначала она обиделась, когда узнала, что не поедет в Италию, потому что отказалась ехать в Уиллоубенк. Браво, Стюарт! – воскликнула она, постаравшись придать своему тону чуть-чуть сарказма. – Миссис Каллоуэй везет учениц в Италию, надо же! И не говорите, что она писала вам, – все равно не поверю.

– И правильно. – Он с улыбкой покосился на нее. – Только не выдавайте меня.

– Я-то не выдам, но что вы будете делать с Италией?

– Это очевидно, разве нет? Поездка должна состояться.

– И все для того, чтобы убедить мою сестру, что ей необходимо поступить в эту школу? Вы неподражаемы!

– Но вам это нравится, Эди, признайтесь!

– Думаю, да. Возможно потому, что я никогда не могла позволить себе такое.

Они вошли в Тайный сад, и она обнаружила, что ее обвинение в приверженности Стюарта разным иностранным нововведениям нашло свое подтверждение. Гирлянда фонариков висела над фонтаном, придавая мраморной скульптуре трех наяд, а также воде, которая струилась вокруг них, поистине волшебный вид. Тихое журчание ласкало слух. День потихоньку угасал, и наступающий вечер дарил приятную прохладу.

– Видите, – улыбаясь шепнула Эди. – Это то, что я имела в виду. Полагаю, это вы распорядились, чтобы Уэлсли повесил лампочки так, чтобы они освещали фонтан?

– Да. – Он остановился рядом с фонтаном, а когда она подошла к нему, повернулся и потянулся к ее юбке, зажав переливающийся синий шелк между пальцами.

– Мне нравится это платье… нет, вернее, вы в этом платье.

– Правда?

– Да, правда. Вы носите синий, потому что это мой любимый цвет? Скажите «да», – заявил Стюарт, заметив ее колебания. – Дайте мне каплю надежды.

Рассмеявшись, она призналась:

– Хорошо. Да. Я обожаю все оттенки синего.

Его улыбка растаяла, и он отпустил ее юбку. Подняв руку к глубокому вырезу платья, но не прикасаясь к нежной коже, он заглянул ей в глаза.

– Я мечтаю прикоснуться к вам. – Он помолчал. – Если я сделаю это, вы не станете возражать?

– Нет. – Эди чуть-чуть наклонила голову.

Он прошелся указательным пальцем по ее шее. Она быстро вздохнула и медленно выдохнула, когда подушечка его пальца спустилась ниже. Эди не двигалась, хотя сердце отчаянно застучало еще до того, как он коснулся ключицы. Его палец остановился в ямочке под горлом и начал медленное кружение: круг, еще круг и еще…

Она что-то хотела сказать, но тут же совершенно забыла, что именно, из-за нежных ритмичных касаний его пальца, от которых распространялся жар по всему телу, пробуждая желание. Она чувствовала, как слабеют колени, и когда он свободной рукой обнял за талию, она… не сопротивлялась.

– Я хочу поцеловать вас. – Он не спрашивал, можно ли, и не ждал ответа, а просто захватил ее губы своими в глубоком долгом поцелуе.

Нежнее? Да. Но глубже, полнее, вложив в поцелуй столько страсти, что и удивил, и поразил ее.

Но она не останавливала его, и когда его рука стала увереннее и напряженнее, привлекая ее ближе, сдалась без колебаний. Он чувствовал ее готовность и все сильнее прижимался к ней, и она понимала, что это его возбуждает.

Она подняла руку, обняла Стюарта за шею, потеребила волосы; язык коснулся ее языка, такой жаждущий, горячий, и боже, это было поистине поразительно.

Он издал сдержанный стон и, вдруг сжав ее ладони, отстранил, а потом и вовсе убрал руки.

Едва не задыхаясь, они смотрели друг на друга.

– Я не просила вас останавливаться, – выдохнула Эди, стараясь прийти в себя. – Зачем же вы это сделали?

– В целях самозащиты, – с трудом справляясь с прерывистым дыханием, проговорил Стюарт и потер руками лицо. – Еще немного, и для меня было бы настоящей мукой остановиться, но все равно я бы сделал это, Эди. Я бы смог.

Она кивнула.

– Я верю вам, Стюарт.

– Нам лучше вернуться, – предложил он и нагнулся за своей тростью, и она поняла, что он даже не заметил, когда уронил ее.

Ни он, ни она не произнесли ни слова, пока возвращались к дому. Эди не могла говорить, потому что была слишком взволнована, ошеломлена его поцелуем и своей ответной реакцией, чтобы поддерживать разговор, и лишь предполагала, что он чувствует то же самое.

Еще она знала, что он слишком возбужден: поняла это, когда он прижался к ней, – и странно, но это вовсе не испугало. И что теперь будет, когда они окажутся в ее спальне и она станет массировать его ногу? Он снова поцелует ее? И захочет пойти дальше? Как поступит она, если такое случится?

Когда они подошли к ее комнате, Эди открыла дверь и переступила порог, но он не последовал за ней. Она остановилась и повернулась, удивленно глядя на него.

– Стюарт?

– Я думаю, будет правильно, если сегодня мы пропустим наши упражнения.

Она ощутила облегчение и вместе с тем некое разочарование, что их совместный вечер так неожиданно закончился.

– Конечно. Но вы уверены?

– Да. Уже поздно, а я должен рано утром уехать.

– Уехать? – повторила она растерянно.

– Да. Думаю успеть на первый поезд, а он отходит очень рано.

Она недоверчиво покачала головой.

– И куда же вы едете?

– В Кент, конечно. – Казалось, он был удивлен ее вопросом. – Теперь, когда мне удалось убедить Джоанну поступить в Уиллоубенк, я должен опередить ее и повидать миссис Каллоуэй. Каким-то образом постараюсь уговорить эту милую даму, с которой никогда не встречался, взять группу учениц в Италию за наш счет и заставить всех девушек поверить, что это ее идея.

Эди коснулась шеи в том месте, где совсем недавно была его рука, и почувствовала уверенность, что у него не будет никаких проблем с решением этой задачи. Даже эта грозная начальница не устоит перед его шармом.

– Я уверена, вам удастся уговорить ее.

– Надеюсь. Иначе как я смогу смотреть Джоанне в глаза?

– Когда думаете вернуться?

– Надеюсь, послезавтра. Мне еще придется остановиться в Лондоне – нужно повидать доктора Кейхилла: услышать его мнение по поводу моей ноги, – и еще кое-какие дела уладить. Переночую в клубе, рано утром поеду в Кент на встречу с миссис Каллоуэй. Думаю, вернусь домой к чаю.

– То есть не следует отправлять Джоанну в школу, пока вы не вернетесь?

– Да, я хочу попрощаться с ней, если все будет хорошо.

– Конечно. – Она помолчала, пару раз кашлянула и сказала: – Тогда спокойной ночи.

Он улыбнулся ей и придвинулся ближе, опустив ресницы. Она поняла, что это значит, и на этот раз сама потянулась к нему. В тот момент, когда его губы коснулись ее рта, все томительные чувства, которые он пробудил в ней в саду, вернулись, но едва она приготовилась насладиться ими, как он прервал поцелуй.

– Спокойной ночи, Эди.

Она не могла сразу открыть глаза, а когда открыла, Стюарт уже ушел.