Дженнифер Арментроут - Отсчет

А я именно этим и занималась – пряталась. Я не знала почему. Единственное, что я знала сейчас, – моя душа, как и мое тело, изранена, истерзана и абсолютно обнажена. Мы выбрались, и на данный момент мы были свободны. Это уже повод для радости, хотя успокаиваться было рано. Мы не знали, что стало с Арчером, не знали, куда направимся дальше, а в Петербурге я оставила всю свою жизнь – мою маму, школу, книги…

Пора уже выйти из ванной, а то Дэймон подумает, что я упала в обморок, или что-нибудь в этом роде.

Вцепившись в край полотенца, я шагнула в комнату. Дэймон стоял у окна, его спина была напряженной, как у часового. Он повернулся, и его пристальный взгляд прошелся по мне от макушки до кончиков пальцев на ногах. Свет рядом с кроватью был тусклым, но казалось, что он был нацелен на меня как прожектор. Мои пальцы сжались в мягком ковровом покрытии.

– Чувствуешь себя лучше? – спросил он, не двигаясь.

Я кивнула.

– Намного лучше. Возможно, там осталось немного горячей воды.

Его губы изогнулись в улыбке.

– Знаешь, какое сегодня число?

Я покачала головой, и он жестом указал на письменный стол.

– Там отрывной календарь. И если ошибки нет, сегодня восемнадцатое августа.

– Боже мой, – пораженно прошептала я. – Меня схватили… Мы исчезли четыре месяца назад.

Дэймон молчал.

– Я знала, что прошло много времени, но там все ощущалось совсем по-другому. Я даже не могла подумать, что это было так долго. Четыре месяца…

– Такое ощущение, что прошла вечность, да?

– Да, так и есть.

Я медленно подошла к кровати.

– Четыре месяца. Вероятно, мама думает, что я умерла.

Дэймон повернулся обратно к окну, его плечи напряглись. Потом он снова заговорил:

– Я достал для тебя чистую одежду. Она в сумке. Думаю, ты оценишь футболку.

– Спасибо.

– Не за что, Котенок.

Я прикусила нижнюю губу.

– Дэймон…

Он обернулся ко мне – глаза его светились неземным светом. Его красивые зеленые глаза.

– Спасибо за все. Я бы не выбралась оттуда, если бы…

Неожиданно он оказался передо мной, сжав мои виски. Я испуганно вдохнула, когда он прислонился своим лбом к моему.

– Тебе не за что благодарить меня. Ты никогда не оказалась бы там, если бы не я. И ты не должна благодарить меня за то, что я хотел и должен был сделать.

– Ты ни в чем не виноват, – прошептала я. Я не утешала его – это было то, что я думала. – Ты же знаешь это, правда?

Он запечатлел поцелуй на моем лбу.

– Я отправляюсь в ванную. Если захочешь поесть – в сумке есть еда. Если нет, тогда попытайся немного отдохнуть.

– Дэймон…

– Знаю, Котенок. Знаю.

Он опустил руки и подарил мне свою дерзкую улыбку.

– Если, пока я в душе, кто-нибудь появится, даже Арчер, ты не позволишь ему войти, хорошо?

– Сомневаюсь, что дверь его остановит.

– У тебя есть пистолет. Не думаю, что он собирается нас обмануть, но я лучше перестрахуюсь, чем потом пожалею о том, чего не сделал.

Конечно, Дэймон был прав, но когда он, захватив штаны, исчез в наполненной паром ванной, я почувствовала отвращение от мысли, что снова придется взять в руки оружие. Я сделаю это. Просто я надеялась, что мне никогда не придется использовать его снова, что было, конечно, глупо. Скорее всего, в моей новой жизни насилия будет более чем достаточно.

Подняв сумку, я перенесла ее на кровать, потом забралась на покрывало и принялась изучать ее содержимое. Когда в ванной включилась вода, я невольно посмотрела в сторону закрытой двери, и щеки мои запылали. Дэймон был в душе. Полностью обнаженный. На мне не было ничего, кроме полотенца. Мы остались одни впервые за несколько месяцев в комнате мотеля сомнительного вида.

В животе что-то ухнуло, жар уже распространился на шею, и я простонала, возмущенная собственными мыслями: как я могла думать прямо сейчас о подобных вещах? За последние пару месяцев я миллион раз слышала, как Дэймон моется в душе. И сейчас это были не романтические выходные в отеле «Ритц», если, конечно, не засчитывать в качестве прелюдии побег ради спасения своей жизни.

Покачав головой, я снова сконцентрировалась на том, что было в сумке, в которой я нашла столько сладкого, что чуть не разревелась, понимая, что Дэймон купил все это для меня. Господи, он всегда думал обо мне, даже когда мне казалось, что это не так, и особенно тогда, когда это было очень для меня важным.

Я вытащила бутылки с содовой и потащила их, а еще чипсы и сладости на стол. Надпись на сумке заставила меня улыбнуться, а при виде картинки на футболке я заулыбалась еще сильнее. Я настолько отвыкла улыбаться, что мое лицо меня почти не слушалось, и мне даже казалось, что сейчас лопнет кожа. Я посмотрела на инопланетную куклу.

– ДиБи…

Вернувшись к кровати, я обнаружила в сумке шлепанцы. Прекрасно. Я не хотела видеть эту чертову обувь снова. Я добралась до дна сумки, когда мои пальцы задели квадратную коробку, которую я вытащила.

Мое лицо вспыхнуло с новой силой, а глаза просто вылезли из орбит.

– О…о, вау.

Вода выключилась, и секундой позже в комнате стоял Дэймон, на котором из одежды были только штаны, которые он не потрудился подтянуть повыше. Непросохшая после душа кожа блестела, а мои глаза были прикованы к его животу и каплям воды, бегущим по кубикам и исчезающим под поясом брюк. Я все еще была в полотенце.

И в руке я держала коробку с презервативами.

Мое лицо было красным, как божья коровка.

Одна темная бровь поползла вверх.

Мой взгляд упал на коробку, а потом вернулся к нему.

– Ты до такой степени самонадеян?

– Мне больше нравится другая трактовка: будь готов ко всему.

И он с небрежным видом подошел к кровати.

– Хотя я разочарован, что на них нет маленьких личиков инопланетян, как на всем остальном.

На следующем вдохе я поперхнулась.

– Давно ли в мотелях стали продавать презервативы?

– К счастью, в этом продают – Он забрал коробку из моих онемевших пальцев. – И все это время, вместо того чтобы поесть, ты разглядывала это?

И тут я расхохоталась – по-настоящему.

Глаза Дэймона расширились, ослепляя меня своим блеском. Коробка выпала из его пальцев, с мягким глухим стуком приземлившись на ковер.

– Повтори это еще раз, – сказал он хриплым голосом.

От этого звука по моему позвоночнику пронеслась дрожь.

– Повторить что?

– Засмейся снова. – Он склонился надо мной, кончики его пальцев слегка касались моих щек. – Я хочу снова услышать твой смех.

Я хотела снова рассмеяться для него, но юмор ситуации иссяк под чувственной напряженностью его взгляда. Эмоции распирали меня, словно воздушный шар, хорошо завязанный нитью. Я открыла рот, но не знала, что сказать. Мышцы во всем моем теле напряглись. Я почувствовала, как бабочки в моем животе готовятся взлететь. Я подняла руку и коснулась ею щеки Дэймона. Легкая щетина защекотала мою ладонь, заставив сердце подпрыгнуть. Я скользнула пальцами по линии его челюсти, а потом, двинувшись ниже, провела ими по его шее, погладила плечо. Он вздрогнул от моего прикосновения, его грудь резко поднялась.