Кира Касс - Королева и фаворитка

– Ну ладно, – сказал Картер. – Ты вполне можешь лечь рядом с Пейдж. А я буду спать на полу.

– Нет, – отрезала я. – Куда ты, туда и я.

Более того, сегодня вечером мне особенно хотелось быть рядом с ним. У меня в голове царил полный сумбур, а Картер был моей тихой гаванью в этом бушующем море страстей.

В свое время я считала, что Америке глупо обижаться на Максона за вынесенный мне приговор. Но теперь я смотрела на вещи совсем под другим углом. И при всем моем уважении к Максону я не могла не сердиться на него за то, что он подставил Америку под удар. Впервые за все это время я посмотрела на ту приснопамятную экзекуцию глазами подруги. И поняла, что очень ее люблю, впрочем, как и она меня. Если во время порки она волновалась пусть даже вдвое меньше, чем я сейчас, этого уже было более чем достаточно.

Прошло полторы недели, а страсти так и не улеглись. Буквально все во дворце только и делали, что говорили об атаке повстанцев. Я еще оказалась в числе немногих счастливчиков, которым удалось уцелеть. Пока во дворце продолжалась настоящая бойня, мы с Картером прятались в своей комнате. Когда раздались первые выстрелы, Картер работал в саду. Моментально сориентировавшись в обстановке, он ринулся на кухню, схватил меня в охапку, и мы побежали к себе. Подперли дверь кроватью, а затем для надежности легли сверху.

В объятиях мужа я дрожала как осиновый лист от страха, что повстанцы нас обнаружат, поскольку не слишком верила в их милосердие. Я неустанно спрашивала Картера, не безопаснее ли будет покинуть дворец, но он продолжал настаивать на том, что здесь нам ничто не грозит.

– Марли, ты не видела того, что видел я. Вряд ли нам удастся прорваться.

Итак, нам оставалось только терпеливо ждать, напряженно прислушиваясь к звукам боя. Но вот по коридорам дворца разнеслась радостная весть, и мы с Картером облегченно вздохнули. И надо же, очередной причудливый поворот судьбы: когда мы входили в нашу комнату, королем был Кларксон, а когда вышли оттуда – им стал Максон.

Когда на трон взошел Кларксон, меня еще не было на свете. И поэтому переход власти к наследнику короны показался мне вполне закономерным для страны изменением. А возможно, еще и потому, что я всегда была сторонницей Максона. Но от смены власти работы во дворце не убавилось, и нам с Картером некогда было думать о новом правителе страны.

Я как раз заканчивала приготовления к ланчу, когда на кухню вошел гвардеец и выкрикнул мое новое имя. В последний раз такое случилось, когда Америка лежала, истекая кровью. И я, естественно, насторожилась. Более того, рядом с гвардейцем я увидела мокрого от пота после садовых работ Картера.

– Ты, случайно, не знаешь, в чем дело? – шепотом спросила я Картера, пока мы поднимались за гвардейцем по лестнице.

– Понятия не имею. Мы вроде ни в чем не провинились. Но, честно говоря, меня несколько сбивает с толку то, что за нами прислали гвардейца.

Я взяла Картера за руку, мое обручальное кольцо прокрутилось, узелок на веревке стал тонкой преградой между нашими сплетенными пальцами.

Гвардеец провел нас в Тронный зал, которым обычно пользовались только для приема почетных гостей или специальных церемоний. Максон, с короной на голове, сидел на троне. Король. Мудрый правитель королевства. У меня сразу потеплело на душе, когда я увидела по его правую руку, на троне поменьше, Америку. Правда, пока без короны – корону наденут ей на голову в день бракосочетания, – но ее волосы украшал ослепительно сияющий гребень, да и вообще вид у нее был вполне царственный.

За столом, несколько поодаль, расположилась группа советников. Они просматривали бумаги и что-то быстро строчили.

Вслед за гвардейцем мы с Картером прошли по голубому ковру в центр зала. Гвардеец остановился перед троном, поклонился Максону и отошел в сторону, оставив нас с Картером перед новым королем.

Картер поспешно склонил голову:

– Ваше величество.

Я присела в реверансе.

– Картер и Марли Вудворк, – улыбаясь, начал король. Когда я услышала свое настоящее имя и фамилию по мужу, у меня от счастья едва не случился разрыв сердца. – Учитывая ваши заслуги перед короной, я, ваш король, беру на себя смелость снять с вас все предыдущие обвинения и отменить наказание.

Мы с Картером удивленно переглянулись. Что бы это могло значить?

– Конечно, телесное наказание – дело прошлого и тут уже ничего изменить нельзя, а вот остальные пункты приговора – можно. Если не ошибаюсь, вас обоих низвели до Восьмерок, да?

Было немного странно слышать подобные обороты речи, но, наверное, так положено по протоколу. За нас обоих ответил Картер:

– Да, ваше величество.

– И если я опять же не ошибаюсь, последние два месяца вы оба живете во дворце и выполняете работу Шестерок, да?

– Да, ваше величество.

– И это правда, что вы, миссис Вудворк, оказали услугу будущей королеве, когда она была нездорова?

Я улыбнулась Америке:

– Да, ваше величество.

– А правда ли то, что вы, мистер Вудворк, любили и лелеяли миссис Вудворк, которая в свое время была Элитой, а следовательно, бесценной дочерью Иллеа, давая ей все самое лучшее, что вы могли позволить себе с учетом ваших стесненных обстоятельств?

Картер потупился. Он пытался найти ответ на вопрос, достаточно ли он сделал для меня.

Тогда я снова вышла вперед:

– Да, ваше величество!

Я заметила, что мой любезный муж едва сдерживает слезы. Именно он в свое время говорил мне, что та убогая жизнь, которую мы ведем, это не навсегда, именно он ободрял меня, когда дни тянулись особенно долго. Неужели он еще может сомневаться, что сделал для меня не все, что было в его силах?

– В ознаменование ваших заслуг я, король Максон Шрив, отменяю вашу кастовую принадлежность. Отныне вы больше не Восьмерки. Картер и Марли Вудворк, вы первые жители Иллеа, не принадлежащие больше ни к одной касте.

Я удивленно прищурилась:

– Ваше величество, а как прикажете понимать, что мы не принадлежим ни к одной касте?

– Буквально. Вы свободны в вашем выборе. Во-первых, вы должны решить, желаете ли вы и дальше называть дворец своим домом. А во-вторых, вы должны сказать мне, какую профессию хотели бы выбрать. Но в любом случае мы с моей невестой будем счастливы предложить вам свой кров и всемерную поддержку. Однако вы не будете принадлежать к какой-либо касте. А просто-напросто останетесь самими собой.

Я ошарашенно повернулась к Картеру.

– Ну что скажешь? – спросил он.

– Мы обязаны королю по гроб жизни.

– Согласен. – Картер взял себя в руки и повернулся к Максону. – Ваше величество, моя жена и я почтем за счастье остаться в этом доме, чтобы служить вам верой и правдой. Не буду говорить за нее, но лично мне нравится моя работа смотрителя паркового хозяйства. Я рад трудиться на свежем воздухе и буду делать свое дело, покуда хватит сил. Если откроется какая-нибудь более престижная вакансия, буду счастлив оказаться в числе претендентов, но, так или иначе, я всем доволен.