Элоиза Джеймс - Герцогиня-дурнушка

Тут Джеймс присоединил второй палец к первому, и с губ Тео сорвался стон.

– Не лучше ли тебе опять накрыться одеялом? – спросил он, снова приподняв голову.

– Нет! – выкрикнула она, содрогнувшись. – К черту одеяло! Не останавливайся!

Мысленно улыбнувшись, Джеймс подчинился. Когда же Тео уже дрожала и всхлипывала, он снова приподнялся над ней и, подавшись вперед, прошептал:

– Может, тебе будет удобнее, если я перевернусь на спину?

Судя по всему, Тео не слишком ясно соображала, поэтому он улегся на спину, затем приподнял ее и осторожно уложил на себя.

– Могу я попросить тебя спуститься немного ниже? – вежливо спросил Джеймс. В этот момент ему хотелось только одного – прижать жену к себе и вонзиться в ее жаркое лоно.

– Да, конечно, – ответила Тео, и голос ее прозвучал несколько странно.

– Я не выдержу слишком долго, – прохрипел он, когда жена скользнула ниже.

Она тотчас же замерла.

– Дейзи, что с тобой? – спросил Джеймс. Он не хотел ее напугать, не хотел вызвать у нее недовольство.

Проклятие! Она сползала с него! Джеймс мысленно застонал. Это было мучительно…

– Мне нужна лампа, – сказала Тео, осторожно слезая с кровати.

Джентльмен, вероятно, поднялся бы, чтобы помочь, но Джеймс не чувствовал себя джентльменом. Он чувствовал себя кровожадным пиратом, доведенным до отчаяния и готовым потерять последние крохи самообладания, потому что все это тянулось слишком долго.

Минуту спустя Тео умудрилась отыскать аргандову лампу в другом конце комнаты. Она включила лампу на полную мощность, так что кожа ее засияла в ярком свете, но она не вернулась в постель сразу же, и Джеймс сел с тихим стоном.

– Ты собираешься обратно?… – Слова вырывались из его горла хриплым рыком.

Тео стояла возле каминной полки, упершись ладонями в бедра.

– Дейзи, что случилось? – спросил Джеймс со вздохом.

– Это… – Она взмахнула рукой, видимо, указывая на него. Или, может быть, на кровать. – Это уже совсем не то. – Глаза ее в мягком свете лампы темнели бездонными омутами. Губы же были припухшими и сочными. – Разве все это не кажется тебе совсем другим, а, Джеймс?

– Ну… ты стала намного прекраснее, чем была тогда, – ответил он, едва сдерживая нетерпение. – И я тоже изменился.

– Да, верно, – ответила Тео. Немного помолчав, она добавила: – Но мы должны это исправить.

– Я сделаю все, что нужно, – тут же ответил Джеймс. – Я не должен был… Вернее, я должен был позволить тебе…

– Не надо! – выкрикнула она.

– Ты о чем?…

– Не будь таким!

Джеймс в смущении откашлялся. Впервые он усомнился в том, что сможет быть именно таким мужчиной, который нужен Тео. И это означало, что он утратил уверенность в себе и не сможет остаться ее мужем.

В то же мгновение его охватила дикая ярость, подогреваемая долгими часами терпения, – ему с огромным трудом удавалось сдерживать себя. Бросившись к Тео, он схватил ее за руки и проревел:

– Ты моя жена!

Она запрокинула голову, чтобы видеть его лицо, и при этом открыла взгляду свою изящную шею. Ему ужасно хотелось впиться в эту шею страстными поцелуями, хотелось целовать ее всю – с головы до пят – и упиваться ее изумительным телом. И хотелось отдать ей свое – все без остатка.

– Тебе ведь нравилось, как мы занимались любовью, – продолжал Джеймс. – А я… Я не могу стать кем-то вроде ручного спаниеля – лишь бы ты легла со мной в постель! – Последние слова он прокричал тоном, достойным его отца.

Но Тео, похоже, не возражала. На лице ее появилось выражение, которое вполне можно было истолковать как согласие. Она обвила руками шею мужа и попыталась привлечь его к себе.

Но Джеймс воспротивился. Вместо этого он подхватил Тео на руки и чуть ли не швырнул ее на кровать. Затем опустился на нее сверху и тихо проговорил:

– Я татуирован, исполосован шрамами и чертовски огромен. Я не противен тебе?

Улыбка, заигравшая на губах жены, была именно тем ответом, которого он жаждал.

– Я знаю… – выдохнула она. И провела ладонями по его рукам и плечам.

– Значит, ты меня не боишься?

Тео весело рассмеялась, и у него отлегло от сердца. Но он должен был сказать ей еще кое-что…

– Дейзи, мне дела нет до того, что у тебя надето под юбками, когда ты не в постели. Но сейчас… Я хочу тебя сейчас так сильно, что мне кажется, будто я лишился разума. На самом деле я никогда не хотел ни одну другую женщину – только тебя. – Он вздохнул и продолжал: – А мои любовницы – это лишь свидетельства того, что я был мертв душой. Я умер для тебя, умер для всего мира. Умер для себя самого.

Она провела ладонью по его щеке и прошептала:

– Но теперь ты вернулся…

– Да, вернулся. Но я не комнатная собачонка, Дейзи. Я больше не могу притворяться трусливым и бесчувственным. Я не могу быть Тревельяном.

– А я и не хочу, чтобы ты им был.

– Мне нужно, чтобы и ты тоже вернулась. – Он должен был прояснить этот вопрос до конца, потому что от этого зависело все.

Тео взглянула на него с удивлением, и он пояснил:

– Я хочу, чтобы ты снова обрела смелость, которую имела, когда была моей Дейзи. – Он старался подбирать слова как можно точнее. – Я умер для тебя и для себя на несколько лет, но какая-то часть тебя умерла тоже. Ты не позволяешь себе радоваться.

– Я радуюсь, – возразила Тео. – Иногда.

– Жизнь – сложная штука. Она и тяжела, и запутана, и зачастую ставит в тупик. С желанием – то же самое. Оно часто смущает и приводит в замешательство. Кроме того… Поверь, в твоем теле нет ничего такого, что было бы мне неприятно. И мне наплевать, что думают в свете о нас с тобой, Дейзи.

Губы ее задрожали, но она промолчала. Джеймс же вновь заговорил:

– Ты можешь делать со мной все, что захочешь, когда мы будем заниматься любовью, и я никогда ни в чем тебе не откажу. Более того, я хочу целовать тебя везде и повсюду – все твое тело. Я всегда этого хотел, и сейчас это мое желание еще более окрепло. Мы будем на званом ужине у самого принца-регента, и я собираюсь смотреть на тебя и думать о том, куда и как я буду тебя целовать.

В глазах Тео блеснули слезы.

– Сюда, – сказал Джеймс, пробежавшись пальцем по ее нижней губе. – И сюда. – Он обхватил ладонью одну из ее грудей.

Упругий холмик удобно разместился в его ладони, и с губ Тео невольно сорвался тихий стон.

Но Джеймс еще не закончил.

– И вот сюда. – Глядя прямо в глаза жене, он провел пальцами по ее животу и проник вглубь островка янтарных волос меж ее ног. Она была влажной, горячей и жаждущей.

Но Джеймс и на этом не остановился.

– А также вот сюда, – продолжал он, лаская пальцами самое интимное ее место.

Тео вскрикнула, но тут же снова застонала от удовольствия.

– На твоем теле нет ни одного местечка, которое мне не хотелось бы поцеловать, Дейзи. И которое не возбуждало бы меня. Потому что у тебя самая прекрасная грудь на свете. – Он склонил голову и поцеловал ее сосок, затем лизнул его. – А вот тут самое… – Джеймс начал сдвигаться вниз, но Тео рассмеялась сквозь слезы и снова потянула его кверху.