Филиппа Грегори - Любовник королевы

– Зачем вы пришли ко мне? – спокойно спросил Сесил. – Насколько я понимаю, забить его насмерть вы сможете и без моего участия.

– Стражники королевы тщательно охраняют Дадли, выполняя ваши же приказания, – ответил незваный гость.

Голос его показался Сесилу достаточно знакомым. Когда этот мужчина стал поправлять шляпу, совсем закрывшую ему глаза, Сесил мельком увидел сердитое лицо Томаса Говарда.

– Когда Дадли будет мертв, королева потребует у вас найти убийц. Мы не хотим, чтобы ваши шпионы нас разоблачили, и еще меньше желаем быть повешенными за это. Казнить за такого мерзавца, как Дадли, – все равно что отрубить голову за раздавленного клопа.

– Вы вправе делать то, что сочтете нужным, – сказал Сесил, тщательно выбирая слова. – Но защищать вас после убийства я не буду.

– Так вы что же, станете нам мешать?

– К сожалению, мои полномочия ограничиваются лишь безопасностью королевы. Поэтому я никак не могу противодействовать вам.

Говард рассмеялся и заявил:

– Короче говоря, вы не возражаете увидеть его мертвым, но не желаете рисковать. Так?

Сесил кивнул и совершенно искренне ответил:

– Я думаю, что эти дела не касаются никого, кроме королевы и его жены. Но в заговор против Дадли я входить не собираюсь.

Он рассказал Трокмортону о вчерашнем госте.

– Чем вас это развеселило? – спросил бывший посол, увидев улыбку на лице Сесила.

– Томас Говард был просто очарователен. У него напрочь отсутствует умение действовать скрытно.

Их разговор происходил в галерее. Не прошло и двух минут, как мимо них протопал Томас Говард. Надо же такому случиться!.. Когда он поравнялся с распахнутыми двойными дверями приемной, оттуда как раз выходил Роберт Дадли. Все расступались, давая дорогу сэру Роберту. Сесил избрал более простую тактику. Он старался не пересекаться с фаворитом королевы. Но если бы ему сейчас понадобилось войти в приемную, Уильям проявил бы осмотрительность, чтобы ни в коем случае не столкнуться с Дадли в дверях. Говард вел себя как упрямый теленок, готовый бодаться со всеми.

«Сейчас начнет бить копытами и мычать», – язвительно подумал Сесил.

Дадли бросил на дядюшку королевы холодный презрительный взгляд и прошел мимо.

Говард тут же повернулся, вызывающе дернул плечом и заявил нарочито громко:

– Прошу прощения, но, когда вхожу я, нечего толкаться под ногами. Обычно меня узнают издалека. Я из семейства Говард. Дядя нашей королевы.

– Прощения можешь не просить, поскольку я ухожу, – со смехом ответил ему Дадли. – А вот те бедняги, к которым ты спешишь, действительно заслуживают, чтобы ты перед ними извинился.

Говард очумело вращал глазами, потом кое-как выдохнул:

– Это оскорбление!

Дадли равнодушно прошел мимо него, уверенный в своем могуществе.

– Выскочка из ниоткуда – вот ты кто! – крикнул ему вслед раздосадованный Томас Говард.

– Как по-вашему, он это стерпит? – спросил у Сесила Трокмортон. – Неужели Дадли и впрямь так хладнокровен? Думаете, он совсем не боится Томаса Говарда?

– Его – нет, – ответил Сесил. – У Дадли наверняка есть противники посерьезнее и поопаснее.

– Заговор?

– Один из многих. А вот бравый Томас Говард явно скоро распростится с лондонской жизнью. Не удивлюсь, если его назначат послом в Турцию. Оттоманская империя может стать традиционным местом службы семейства Говард, причем надолго.

Сесил не угадал лишь место отправки.

– Я думаю, Томасу Говарду нужно поручить укрепление нашей обороны на севере, – как бы невзначай заметил королеве Роберт, когда они вечером остались одни. – Он такой храбрый и воинственный.

Елизавета не заметила легкой улыбки, тронувшей губы его фаворита. Однако услышанное сразу ее насторожило.

– Томас тебе угрожал? – с тревогой в голосе спросила она.

– Что ты! Этот милый щеночек будет долго тявкать, прежде чем решится укусить, – с усмешкой ответил он. – Но тебе действительно нужен надежный человек на наших северных границах. Поскольку твоему дядюшке не терпится с кем-нибудь подраться, пусть лучше сцепится с французами.

Королева засмеялась его словам как веселой шутке, однако на следующий же день вызвала юного дядю к себе и объявила, что назначает его генерал-лейтенантом и поручает командование английскими войсками на границе с Шотландией.

Говарду пришлось поклониться и поблагодарить королеву за проявленную милость.

Однако уязвленная гордость требовала выхода, и он не сдержался:

– Ваше величество, я знаю, по какой причине меня отсылают из Лондона, но буду верно вам служить. Даже в Ньюкасле от меня будет больше пользы, чем от тех, кто находится рядом с вами и не решается высунуть нос за пределы Лондона.

Елизавета поняла намек, но виду не показала, лишь заметила:

– На шотландской границе мне нужны верные люди. Мы должны остановить французов севернее Бервика. Нельзя допустить, чтобы они проникли в сердце Англии.

– Ваше доверие – большая честь для меня, – с горьким сарказмом заявил Томас Говард и покинул двор.

Конечно же, по дворцу закружились слухи. Говорили, что Елизавета не щадит своих родственников, посылает их навстречу опасностям, только бы ни один волосок не упал с головы ее любовника.

– Почему бы тебе попросту не отрубить голову этому Говарду, и дело с концом? – спросила Екатерина Ноллис.

Елизавета посмеялась шутке двоюродной сестры, а когда та ушла, столкнулась с осуждающим взглядом своей бывшей гувернантки.

– Ваше величество, неужели вы опять взялись за старое? – горестно воскликнула Кэт Эшли. – Что о вас подумают? И так уже повсюду только и слышно, что сэр Роберт вошел в прежний фавор. Как же теперь эрцгерцог приедет в Англию? Кому захочется сносить такое оскорбление?

– А что ж он не приехал, когда обещал? Тогда я вышла бы за него. А теперь сам виноват, – беззаботно ответила Елизавета, зная, что эрцгерцог уже не прибудет.

Они с Робертом как-то говорили об этом, и ее любимый сказал, что найдет способ расстроить помолвку, если тугодумного эрцгерцога нелегкая все же принесет в Лондон.

Однако Кэт Эшли, Мэри Сидни и весь двор были убеждены в том, что шанс упущен, эрцгерцог ни за что не захочет ехать в Англию. Посол, посчитав себя глубоко оскорбленным, попросил разрешения вернуться на родину. Он написал своему господину, что вся история с визитом леди Сидни и ее уверениями, якобы сделанными по просьбе королевы, на самом деле оказалась лишь отвлекающим маневром. Королева попросту решила отвлечь внимание от своих тайных любовных отношений с Робертом Дадли, о которых тем не менее все равно хорошо известно в Англии и в других странах. По мнению посла, королева, невзирая на свой юный возраст, потеряла всякий женский стыд и является безнадежно испорченной женщиной. Ни одному достойному мужчине он не посоветовал бы сочетаться браком с такой женщиной, как Елизавета, и уж менее всего – своему господину. Она открыто, словно шлюха, живет с женатым мужчиной, рассчитывая на его развод, законный лишь наполовину, или на смерть супруги лорда Дадли, что, впрочем, маловероятно.