Сандра Браун - Невидимая связь

– Все верно, приятель!

– Ты обещал! – возмутилась окончательно вымотанная Лейни, садясь на диван.

– Я обещал не распаковывать вещи и сдержал слово, – улыбнулся Дик, садясь рядом и хлопая себя по бедрам.

– Клади ноги сюда!

Она слишком устала, чтобы спорить, и ноги уж очень распухли, а щиколотки напоминали подушки. Поэтому она откинулась назад и подняла ноги ему на колени. Он расстегнул ее ботинки, стащил и принялся массировать ступни.

Посторонние уже ушли. Дик каким-то образом успел этого добиться за удивительно короткое время, пока она наблюдала, чувствуя себя абсолютно бесполезной.

– Сегодня я снова разожгу камин, и ты можешь погреть ноги. Настоящие ледышки! Как вчера ночью в постели. Но мы согрели их, верно?

Он игриво провел пальцем по ее бедру.

– Не меняй тему, – неуступчиво заявила она, безуспешно пытаясь вырвать ногу из его рук. – Дик, сегодня ты практически заново обставил мой дом.

– Я купил тебе новую кровать с ортопедическим матрацем и гарантией на десять лет, а также велел установить посудомоечную машину со всеми возможными функциями. С гарантийным обслуживанием на три года. Скажи, что тут плохого?

– Но что скажет хозяйка?

– Машина останется и после твоего отъезда. Уверен, она будет в восторге.

– А автомобиль и миссис Томас?

– Считай автомобиль одним из рождественских подарков. И я нанял миссис Томас не только для тебя, но и для себя.

– Вот как? – спросила она, выдергивая ноги и садясь. – Ты так долго здесь не пробудешь.

Она встала и подошла к окну. Сложила руки под грудью и сжала локти. Ей вдруг стало необходимо оказаться от него как можно дальше. Рядом с ним она расслаблялась, а когда она расслаблялась…

– Тебе придется уехать. Сегодня.

Не дождавшись ответа, она продолжала:

– Поверь, я ценю твою заботу. Не ожидала такого от тебя в эру сексуальной свободы. И не ожидала, что тебе небезразличны я и ребенок. Я беру на себя полную ответственность за ту ночь в Нью– Йорке и готова в одиночку воспитывать ребенка.

– Так несправедливо, Лейни. Это и мой ребенок. Пусть я холостяк, но уважаю семейные ценности и мечтаю иметь наследника. В этом отношении я старомоден. Пропади пропадом ответственность и сексуальная свобода. Все это не имеет ничего общего с моим приездом сюда.

Глубокий вздох не помог ей успокоить сомнения относительно того, о чем она собиралась заговорить:

– Я думала о твоем отцовстве. Много думала. Было бы нечестно не дать ребенку узнать тебя и… тебе узнать его. Поэтому я готова разрешить тебе посещать его как можно чаще. Когда малыш подрастет и сможет уезжать из дома, будешь забирать его на каникулы.

Речь дорого ей стоила, и Лейни почти захлебывалась словами. Громко откашлявшись, она взяла сумочку и вынула оттуда свои заметки.

– Я написала то, что считаю достаточно разумным соглашением. Просмотри и скажи, что ты думаешь. Буду счастлива обсудить это с тобой.

Она протянула ему бумагу, вернулась на свое место у окна и стала напряженно ждать.

Через пять долгих минут молчания она услышала треск разрываемой бумаги и обернулась. Он успел превратить тщательно составленный документ в груду клочьев!

– Вот как! – гневно крикнула она. – Но я старалась быть справедливой, ко всем нам. И к ребенку тоже!

– Ты не поняла главного, Лейни!

Поднявшись, он подошел к ней с решимостью хищника и, обняв за талию, притянул к себе и одновременно запустил пальцы в волосы на ее затылке, так что их лица оказались совсем близко.

– Суть не том, чтобы дать мне право посещать собственного ребенка. И не в том, чтобы угрожать отнять его у тебя. Черт возьми! За какое же чудовище ты меня принимаешь? Что я такого сделал, чтобы ты посчитала необходимым защищать от меня не только себя, но и моего ребенка?!

– Ты и раньше пользовался моей слабостью.

– Возможно, – хрипло бросил он.

– Но больше я тебе такого не позволю.

Он мрачно улыбнулся, но в глазах стыла ярость.

– Я не собираюсь воспользоваться твоей слабостью. Я хочу, чтобы ты вошла в мою жизнь. Неужели ты воображала, что после той ночи я позволю тебе исчезнуть? Неужели не знала, что я стану искать тебя, переверну небо и землю, пока не найду. Задолго до того, как узнал о ребенке, я был полон решимости найти тебя и навсегда сделать своей.

– Но…

– Заткнись и слушай, – сурово приказал он и придвинулся так близко, что она ощущала каждое произнесенное слово дуновением на своих губах.

– Разве не понимаешь, что ты особенная? Что после всех женщин, с которыми был, – и я не хвастаюсь, пытаясь произвести на тебя впечатление, а просто пытаюсь констатировать факт, которым нет оснований гордиться, – я вижу разницу… чувствую! Я не мог тебя забыть. Это наваждение какое-то. То, что случилось между нами в ту ночь, было правильным, Лейни. Таким правильным, что я понял: подобного никогда раньше не было. И из всего этого получился ребенок. Наш ребенок.

– Случайность!

Она боролась с водоворотом эмоций, грозившим ее поглотить. Какой-то частью сознания наслаждалась всем, что он говорил, и была готова смаковать каждое слово. Но внутренний голос твердил, что не стоит слушать. Что нужно быть настороже. Не допустить очередного насилия над телом и душой.

– Мы были захвачены необычными обстоятельствами, равных которым вряд ли найдется, – заявила она.

– Сейчас мы ничем не захвачены. Здесь нет аварий, клаустрофобии, истерики, бренди. За окном день и светит солнце. Если все это было несчастной случайностью, почему же я хочу тебя больше прежнего?

Он стоял так близко, что она не могла не почувствовать силу его желания. Его восставшая плоть прижималась к ней, и каждая эрогенная зона ее тела отвечала на недвусмысленное послание.

– Ты хочешь меня из-за ребенка, вот и все, – покачала она головой.

Его рот был волшебным орудием пытки, оставлявшим горящие следы поцелуев на ее губах, щеках и подбородке.

– Это не имеет ничего общего с ребенком. – прорычал он, принимаясь ласково тереться носом и губами об ее подбородок. – А теперь прекрати все эти глупости и поцелуй меня.

Хрипло застонав, она подчинилась. Он завладел ее губами, язык толкнулся в сомкнутые зубы. Жар расплескался по венам и разлился по телу жидким медом, растопив почти все возражения и запреты. Она снова пала жертвой обессиливающей слабости. Восхитительного забытья, которое находила только в его объятиях.

Бесстыдное мурлыканье вырвалось из ее горла, а руки инстинктивно сжались на его спине.

Он вздохнул ей в губы:

– Да, Лейни. Не сдерживайся. Доверься мне. Приди. Как пришла в ту ночь.

Он нежно поцеловал ее вспухшие губы и шептал слова искушения. Пока ее не охватила безумная потребность. Когда она беспокойно окликнула его, он стал заниматься с ней любовью своим дерзким языком.