Кристина Брук - Чаровница

Норланд надул щеки и с шумом выдохнул:

– А теперь простите меня за некоторую горячность и давайте закончим на этом наш разговор. – Вынув карманные часы, он посмотрел на них. – Да, закончим, прежде чем наговорим друг другу такое, о чем потом будем сожалеть. – Он поклонился. – Итак, всего доброго, миледи.

Резко повернувшись, он стремительно вышел из оранжереи.

Потрясенная Сесили – таким она никогда не видела своего жениха – проводила его изумленным взглядом.

Прошло несколько минут, прежде чем она окончательно пришла в себя. Сколько же упрямства, просто поразительно! Отказ Норланда прозвучал настолько твердо и жестко, что у Сесили не осталось никаких сомнений: он ничего ей не расскажет. Раньше, если ей что-нибудь надо было от него, ей без труда удавалось выпросить или вымолить желаемое. Немного лести, обиженное умоляющее лицо обычно действовали безотказно. Но теперь явно коса нашла на камень.

Кто бы мог подумать? Ее будущий муж, считавшийся, и не без оснований, бесхарактерным, проявил невиданную для него твердость. В самый неподходящий момент – это удручало больше всего.

Похоже, у Сесили не оставалось иного выхода, как обратиться за помощью к герцогу Ашборну. Злая ирония судьбы.

Ощущение безысходности охватило ее. Ей было страшно и вместе с тем – хотя это было чудовищно, она понимала, – их встреча не будет лишена приятности. Она знала, что должна делать, если, конечно, хотела узнать о «Прометеевом клубе» и о судьбе того злосчастного письма, разумеется, не упоминая о нем. Вопреки инстинкту и здравому смыслу она решилась пойти на маскарад в дом Ашборна.

– Тибби? – окликнула Сесили свою бывшую гувернантку, повстречав ее на лестнице. – Мне надо кое о чем переговорить с тобой, а до обеда еще есть время.

– Да, дорогая, конечно.

Вздохнув, Тибби повернулась и пошла следом за Сесили – опять наверх – в ее комнату. Войдя в спальную, Сесили немедленно предложила Тибби присесть. Ласково взяв ее за руки, она усадила гувернантку рядом с собой на синий атласный диван возле окна.

– Мне надо сказать тебе кое-что важное.

– Неужели с тобой опять приключилось какое-то несчастье? – шутливо спросила Тибби, поправляя очки на носу. – Моя дорогая девочка, мне казалось, что ты уже выросла и забыла о детских глупостях. Хотя и не столь глупых. В детстве ты старалась любыми средствами привлечь к себе внимание Монфора, но теперь, когда выросла и стала красивой юной леди, ты сама привлекаешь к себе внимание, более того, скоро станешь замужней леди.

От воспоминаний о детских шалостях Сесили стало и грустно, и горько.

– Детство осталось в прошлом. – Она ласково пожала руку Тибби в знак признательности.

– Что же касается замужней леди, то ей весьма хотелось бы узнать твои планы на будущее. Что скажешь, Тибби?

– А-а?! – протянула Тибби, удивленная столь неожиданным поворотом их беседы. – Но ведь я никогда не делала секрета из своего намерения жить вместе с сестрой, после того как все вы выйдете замуж.

– Конечно, Тибби, знаю. Более того, в этом случае герцог намерен платить тебе пенсию, не так ли?

Тибби нахмурилась, как будто эта идея ей была не совсем по душе. Заметив ее хмурый вид, Сесили горячо воскликнула:

– Разумеется, говорить о деньгах дурной тон, но лучше на время забыть о подобной чепухе, чтобы не жить на хлебе и воде.

– Я очень благодарна герцогу за его щедрость, – отозвалась Тибби. – Но у меня есть кое-какие средства, их мне хватит на жизнь, причем не только на один хлеб и воду.

Сесили, знавшая о намерении Монфора, ничего другого от него не ожидала. Вместе с тем она понимала, что Тибби, столько лет бывшая подневольным человеком, должно быть, соскучилась по независимости. Мечты о свободе… сколько же в них притягательной силы! Как же влечет к ним любого человека! Но разве сама Сесили не мечтала о свободе? Разве стремление к независимости не подталкивало ее к браку по расчету?

– В таком случае, – заметила Сесили, – предложение, которое меня попросил сделать Норланд, тоже не вызовет у тебя особого восторга. Об одном прошу тебя, Тибби, не спеши, обещай подумать хорошенько, прежде чем дать на него ответ.

Серые глаза Тибби широко раскрылись от изумления:

– Предложение? Какое предложение? Я внимательно слушаю.

– Норланд хочет, чтобы ты жила вместе с нами, точнее со мной, – поправила себя Сесили. – Большую часть года Норланд и я будем жить отдельно друг от друга.

А еще лучше весь год, если бы это только зависело от нее. Кошмар – жить вместе с Норландом означало жить вместе с его матерью.

Тибби удивилась:

– Но почему… Мне кажется… Уверена, ты хочешь быть настоящей женой, Сесили.

Ну почему приходилось объяснять это снова и снова? Сесили это не только надоело – она просто устала повторять одно и то же.

– Тибби, это давно решенное дело. Брак основан на взаимной договоренности. Он не любит меня, а я не люблю его. На самом деле, – Сесили запнулась, вспомнив уничижительное мнение Норланда о женском уме вообще и о ее в частности, – я могу с уверенностью сказать, что в данный момент мне он совсем не симпатичен. Впрочем, я довольна тем, что стану его женой.

Тибби так и замерла, пораженная решительным видом Сесили и ее столь прозаичным подходом.

Сесили сжала тонкую, сухую руку Тибби.

– Впрочем, как бы неблагосклонно я к нему ни относилась, надо отдать ему должное: порой он бывает очень чутким и внимательным. Мысль предложить тебе место моей компаньонки пришла в голову именно его светлости.

– Неужели это придумал его светлость?

Услышанное не только потрясло Тибби, но и, по-видимому, обрадовало. Несмотря на то что Норланд был занудой и женоненавистником, все-таки было в нем что-то хорошее, доброе, светлое.

Сесили закивала:

– Как он добр, не правда ли? Я никак не могла предположить, что он сможет придумать нечто такое, что мне так понравится. И мне это очень, очень нравится! Ты только подумай, Тибби, сколько добра мы сможем сделать вместе, когда я смогу распоряжаться своими собственными деньгами.

Судя по ее виду, Тибби не разделяла восторга Сесили. Она почему-то побледнела, а ее глаза тронула странная непонятная грусть.

– Тибби, что с тобой? Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо. – Тибби выдавила улыбку, которая не смогла скрыть ее бледности. – Просто твое предложение очень сильно меня удивило.

Сесили в раздумье посмотрела на Тибби. Может, она зря призналась в том, что это придумал Норланд? Может, Тибби обиделась на нее? Или решила, что ее дальнейшая судьба мало волнует Сесили? А может, Тибби действительно надоело быть в услужении, она устала и решила отдохнуть?

– Я что-то не так сказала? Тибби, ты же знаешь, я нисколько не хотела тебя обидеть или поставить в неловкое положение.