Анна Тодд - После ссоры

– Нет-нет. У тебя с уборкой получается намного лучше.

Он показывает на пачку хлопьев и просит подать их ему. Я закатываю глаза, но все же передаю ему хлопья. Я не прочь прибраться в квартире, потому что, честно сказать, люблю делать это по-своему. Уборка в представлении Хардина – это даже не уборка. Он просто распихивает раскиданные вещи по шкафам и ящикам.

– А, и еще не забудь, что нам надо сходить в магазин и купить твои затычки, – смеется он.

– Хватит их так называть!

Я кидаю в Хардина полотенце, и, видя мое смущение, он смеется еще громче.

Когда квартира становится чистой – по моим стандартам, – я иду в магазин, чтобы купить тампоны и что-нибудь из еды на тот случай, если придут Кен, Карен и Лэндон. Хардин хотел пойти со мной, но я знала, что он опять будет шутить на тему тампонов, поэтому я уговорила его остаться дома.

Возвращаюсь и вижу, что он по-прежнему сидит на диване. Я прохожу на кухню и оттуда спрашиваю:

– Ты еще не звонил отцу?

– Нет… ждал тебя, – отвечает он, а затем заходит на кухню и со вздохом садится за стол. – Сейчас позвоню.

Я киваю и тоже присаживаюсь напротив него. Он прижимает телефон к уху.

– Э-э… привет, – говорит Хардин.

Он включает громкую связь и кладет мобильный на стол между нами.

– Хардин? – с удивлением отвечает Кен.

– Да… ну, я тут думал, может, вы придете в гости, ну, что-нибудь такое.

– В гости?

Хардин поднимает взгляд, и я понимаю, что его терпение уже на исходе. Я протягиваю руку, сжимаю его ладонь и киваю в знак поддержки.

– Ну да… ты, Карен и Лэндон. Обменяемся подарками, раз не получилось вчера. Мама уехала, – говорит он.

– Ты точно не против? – спрашивает Кен своего сына.

– Я же сам попросил, – резко отвечает Хардин, и я сжимаю его руку. – То есть… да, я не против, – поправляет себя он, и я улыбаюсь ему.

– Хорошо, тогда я поговорю с Карен, но уверен, она будет рада. В какое время тебе будет удобно?

Хардин вопросительно смотрит на меня. Я едва слышно произношу: «В два», и он передает это своему отцу.

– Ладно… тогда увидимся в два.

– Тесса скинет Лэндону сообщение с адресом. – Он вешает трубку.

– Ну, не так уж трудно? – спрашиваю я.

– Конечно. – Он закатывает глаза.

– Что мне надеть?

Он показывает на мои джинсы и футболку с логотипом университета.

– Вот это.

– Ни в коем случае. Это ведь наше Рождество.

– Нет, сегодня день после Рождества, так что можешь ходить в джинсах.

Он улыбается и подергивает кольцо в губе.

– Я не стану встречать гостей в джинсах, – смеюсь я и ухожу в спальню, чтобы решить, что надеть.

Я стою перед зеркалом и прикладываю к себе белое платье. Хардин заходит в комнату и с улыбкой говорит:

– Думаю, надевать сегодня белое – не лучшая идея.

– Господи, перестань уже! – восклицаю я.

– Ты такая милая, когда смущаешься.

Я достаю из шкафа платье бордового цвета. С ним у меня связано много воспоминаний: в нем я ходила на свою первую студенческую вечеринку вместе со Стеф. Я скучаю по ней, несмотря на то что так злюсь… злюсь на нее. Чувствую, будто она предала меня, но в то же время она была права: не прощать ее, когда я простила Хардина, действительно несправедливо.

– О чем ты там думаешь? – спрашивает Хардин.

– Ни о чем… просто вспоминала Стеф.

– И?

– Не знаю… мне вроде как ее не хватает. Ты скучаешь по своим друзьям?

После того письма он ни разу о них не упоминал.

– Нет. – Он пожимает плечами. – Мне больше нравится проводить время с тобой.

Мне нравится, что он стал говорить со мной так честно, но я все же замечаю:

– Ты мог бы и с ними тоже видеться.

– Наверное. Не знаю, меня это не особо волнует. Ты же не захочешь встречаться с ними… ну, после всего этого? – Он опускает глаза в пол.

– Не уверена… но я могу хотя бы попытаться, а там посмотрим. Но только не с Молли, – хмурюсь я.

Он бросает на меня игривый взгляд.

– Но вы ведь такие близкие подружки.

– Фу, хватит уже про нее. Как думаешь, они что-нибудь планируют на Новый год? – спрашиваю я.

Не знаю, каково мне будет находиться среди его компании, но мне не хватает друзей – или хотя бы подобия друзей.

– Наверное, устроят вечеринку. Логан просто обожает новогодние тусовки… Ты уверена, что хочешь пойти к ним?

Я улыбаюсь.

– Да… Если мне не понравится, то на следующий Новый год останемся дома.

Услышав такие далеко идущие планы, Хардин удивленно смотрит на меня, но я делаю вид, что не замечаю. Со второй попытки Рождество должно пройти спокойно. Я сосредотачиваюсь на сегодняшнем дне.

– Сделаю что-нибудь поесть. Надо было приглашать их к трем: уже полдень, а я еще не готова. – Я показываю на свое лицо без капли косметики.

– Тогда давай собирайся, а я что-нибудь приготовлю… – говорит Хардин и ухмыляется. – Но не забудь – ешь только то, что будет на твоей тарелке.

– Отравишь собственного отца? Какая милая шутка! – дразню его я.

Он пожимает плечами и уходит. Умываюсь и наношу легкий макияж, потом распускаю волосы и завиваю кончики. Когда я заканчиваю приводить себя в порядок и приступаю к выбору одежды, чувствую, как с кухни доносится замечательный запах чеснока.

Я иду на кухню и вижу, что Хардин уже накрыл стол и выложил на поднос фрукты и овощи. Я по-настоящему удивлена, хотя едва сдерживаюсь, чтобы не передвинуть по-своему пару тарелок. Я так рада, что Хардин захотел пригласить своего отца к нам в квартиру, а его хорошее настроение придает мне еще больше уверенности. Взглянув на часы, я понимаю, что наши гости будут через полчаса, так что я начинаю убирать кухню, потому что Хардин там насорил, и вскоре все снова сияет чистотой.

Он стоит у плиты, и я обнимаю его сзади за талию.

– Спасибо, что все приготовил.

Он пожимает плечами.

– Ерунда.

– С тобой все в порядке? – спрашиваю я, убрав руки и стараясь заставить его повернуться ко мне.

– Да… все нормально.

– Точно? Не волнуешься? – Судя по всему, он явно волнуется.

– Нет… ну, совсем чуть-чуть. Просто это чертовски странно, что он придет сюда, понимаешь?

– Понимаю. Я горжусь тем, что ты пригласил его.

Я прижимаюсь к его груди, и он кладет руки мне на талию.

– Правда?

– Конечно, мал… Хардин.

– Что… что ты хотела сказать?

Я прячу от него лицо.

– Ничего.

Не знаю, отчего мне вдруг так хочется называть его всякими ласковыми именами, но это меня смущает.

– Ну скажи, – вкрадчивым голосом просит он.

– Не понимаю почему, но я опять чуть не назвала тебя «малышом».

Я прикусываю нижнюю губу, а его улыбка становится все шире.

– Давай, назови меня так, – говорит он.

– Ты будешь надо мной смеяться, – со слабой улыбкой возражаю я.