Линдси Келк - Я люблю Вегас

– Ты будто на похороны собралась, – прокомментировала Сэди, обводя губы ярко-красной помадой, тюбик которой был усеян ослепительно сверкающими кристаллами Сваровски. – На мое погребение ты в таком дресс-коде не пройдешь.

– Ты точной даты не знаешь? Специально день освобожу, – огрызнулась я.

– Энджи, детка, платье у тебя красивое. – Дженни подтолкнула меня в направлении спальни. – Просто ты как будто явилась на перестрелку с кинжалом. Это же Лас-Вегас, тут принято пускаться в разгул.

– У меня вырез до задницы, – защищалась я.

– Вырез, да, – согласилась Дженни, похлопав меня по плечу. – Уже хорошо. Что еще ты с собой привезла?

Я посмотрела на шкаф и скорчила гримасу.

– Вряд ли там найдется что-нибудь более откровенное.

Тяжело вздохнув, Дженни открыла дверцу гардероба.

– Это моя вина, – пробормотала она. – Надо было проконтролировать твои сборы.

– А чем тебе не нравятся мои платья?

Почти восемнадцать месяцев я изучала тонкое искусство шопинга под руководством Дженни и считала себя по меньшей мере хорошисткой. Я уже не звонила посоветоваться перед тем, как что-то купить, а подруга за прошедший год единственный раз отправила меня домой переодеваться, и то не по моей вине. Дженни хотела видеть меня в платье для коктейля, в результате я напоминала Дороти из «Волшебника страны Оз», и мы поссорились. Но платья, которые я подобрала для этого уик-энда, не в чем было упрекнуть. Я собрала капсульную коллекцию винтажного гламура: длинные юбки с соблазнительными разрезами (я просмотрела достаточно журналов и знаю, что они опять в моде), шелковые блузки, блестящую пелеринку – нашла в «Биконс клозет» – и очень красивые босоножки с ремешками.

– Недостаточно обтягивающие, недостаточно гламурные и недостаточно крутые, – заявила Сэди, не глядя. – Совсем как ты.

Ну нет, ссоры эта модель от меня не дождется.

– Я не в обиду, – пожала она плечами, выходя.

– Я на тебя не обижаюсь, – сказала я ей вслед.

– Им не хватает… блеска. – Дженни старалась быть дипломатичной, но я все равно расстроилась. Мне требовался мартини. Может, проблема в том, что я мечтаю попасть в другую эпоху?

Не успела подруга ничего предложить, как в комнату вплыла Сэди со здоровенными портновскими блестящими ножницами и остановилась передо мной, демонстрируя тридцать два зуба.

Боже, она решила меня убить! Я зажмурилась и закрыла лицо руками. Неужели мне суждено пасть от ножниц супермодели за преступления против моды? Но вместо того, чтобы начать меня полосовать, Сэди встала на колени и отхватила три фута от подола моего платья.

– Эй! – Я хлопнула ее по макушке, как разъяренная кошка лапой, но Сэди лишь пригнулась, продолжая резать. Когда она встала и торжествующе помахала ярдами шелка, я отчетливо ощутила, как мне поддувает снизу.

– Лучше. – Сэди отступила на шаг, чтобы оценить творение своих рук. – Не блестяще, но лучше. Все, пошли есть, с голоду умираю.

– Вынуждена признать, Энджи, – сказала Дженни, отступая назад и встав рядом с только что вылупившимся дизайнером, – выглядишь великолепно.

С отвращением сложив руки на груди, я неохотно подошла к огромному трюмо в углу гостиной, собираясь оценить ущерб.

Черт, это было великолепно!

– Я всегда тебе советовала открывать ноги. – Дженни, видимо, решила защитить Сэди. Я и сама видела, что образ только выиграл, но мне не хотелось демонстрировать свои эмоции. Взяла и обрезала прекрасное платье. Я что, переодеться не могла? Какой псих станет без разрешения резать платье на живом человеке? Псих, кстати, уже мастерил из отхваченного подола погубленного платья нечто напоминающее бюстье.

– Пожалуйста, – не дождавшись благодарности, отчетливо проговорила Сэди, просовывая руки сквозь сложную сеть узлов, превративших два фута откромсанного подола в обтягивающий топ. К моему раздражению, топ получился отменный. – Все, Джен, давай ускоряйся.

– Ты замечательно выглядишь, – шепнула Дженни, взяв меня под руку и ведя к двери. – Наконец-то я вижу твои прелестные туфли.

– Это твои прелестные туфли, – поправила я, стараясь не сверлить взглядом затылок Сэди. – Которые ты скорее всего так назад и не получишь, Джен.

Когда Дженни сообщила о заказанном столике, я решила, что мы идем в хороший маленький ресторан при отеле, поэтому слегка забеспокоилась, когда Сэди уверенно прошла из лифта в поджидавший лимузин, словно всю жизнь так и делала. А может, и делала, кто ее знает.

– Куда едем? – спросила я Дженни, вольготно раскинувшуюся на кожаном сиденье. Сэди что-то кричала в блестящий серебристый айфон (я даже не знала, что выпускают серебристые айфоны).

– На ужин, – повторила Дженни. – Расслабься, милая. Сэди порой ведет себя как малолетка, но с ней прикольно, если не обращать внимания на ее высокомерие.

– Высокомерие? У Сэди? Вот никогда бы не подумала!

– Ей просто нужны рядом реальные люди, – твердо сказала Дженни. – С ней всегда нелегко, когда она приезжает с очередной сессии. Представь себя в окружении засранцев, указывающих, что тебе можно, а чего нельзя! Я бы уже озверела на такой работе.

Я попыталась убедить подругу в том, что она никогда бы такой не стала. Но это было неправдой. Она оказалась бы настоящей тварью.

– Ты стала бы чудовищем, – перевела я.

– Вот именно, – подтвердила Дженни, откидываясь на кожаную спинку, и кивнула: – Точнее не скажешь.

Едва мы въехали на Стрип, я тут же отвлеклась, забыв, о чем мы говорили. Смотреть на яркие огни Лас-Вегаса из окна номера отеля – это одно, а окунуться в море этих огней – другое. Мы словно ехали в неоновом стеклянном снежном шаре, который все время встряхивала невидимая рука. Меня чуть не укачало от наплывавших световых волн, вспыхивавших рекламных щитов и заманчивых обещаний.

– Потрясающе, правда? – прошептала Дженни, прижавшись носом к тонированному стеклу рядом со мной.

– Согласна, – невольно произнесла я, провожая взглядом венчальную часовню. – Просто сказка.

– Словно ничего плохого не случится, пока ты в Вегасе, а настоящая жизнь где-то далеко, – прерывисто вздохнув, поделилась Дженни. – Нас ждет улетный уик-энд, Энджи. Все будет отлично – ну там, жизнь и все остальное.

Я не поняла, звучит в ее голосе обещание или угроза, но в принципе Дженни всегда выполняла и то и другое.

– Ты кого пытаешься убедить?

– А кому это тут нужны убеждения? – Ее тон был привычно легким, но выражение лица, отражавшегося в черном стекле, напряженным и жестким. – Все прекрасно в мире Дженни. Работа – хорошо. Красавец мужик – замечательно. Отказ от углеводов – я над этим работаю. Все идеально.

Так говорят, когда это правда.

– На работе все в порядке?