Линдси Келк - Я люблю Вегас

– Энджи, тащи сюда свою задницу! – закричала Дженни с танцпола. – Я хочу с тобой потанцевать!

Требование показалось мне абсолютно логичным, поэтому я спустила ноги на пол и осторожно пошла к танцполу, но не успела туда добраться – кто-то подхватил меня под локти и приподнял над полом. Меня что, похищают? В отеле инопланетяне? «Винн» перекупили сайентологи? У меня когда-то был один, немного походивший на Тома Круза. Но нет, оказавшись высоко на твердой поверхности, я обернулась и увидела, что мой похититель – очень крупный мужчина, окруженный другими здоровяками.

– Танцуй, детка. – Здоровяк номер один показал на что-то за моей спиной. Там оказался шест. Ничего себе! – Давай, ты что, движений не знаешь?

– А? – Я со страхом посматривала вниз, оказавшись вдруг очень высоко над полом.

– Твоя девчонка ничего не умеет. – Здоровяк номер два хлопнул первого по спине и засмеялся: – Моя девчонка твою на раз затанцует!

Я резко обернулась, чтобы посмотреть, кто же эта предполагаемая звезда танцев у шеста. Естественно, это оказалась Сэди. Ну еще бы.

– Ой, Энджел, давай спускайся. – Взявшись одной рукой за шест, она задрала ногу выше головы под возбужденные крики собравшейся внизу толпы. – Не пытайся повторить.

– Если бы я могла спуститься, то спустилась бы, – сказала я, боязливо спуская мысок сапога с края в попытке нащупать пол. Фигушки, никакого пола. Вот меня, фигурально выражаясь, и уложили на лопатки на платформе шесть на шесть футов, выставив на посмешище перед участниками несчетных мальчишников и злобной супермоделью. Которая, кстати, не такая уж и супер. Наоми и Линда, по-моему, гигиенические прокладки не рекламируют.

– О Боже мой! – Сэди хваталась за шест, чтобы не упасть со смеху. – Она даже слезть не в состоянии!

– Не трусь, Энджи! – поддержала Дженни, проталкиваясь сквозь толпу к платформе. – Покажи класс!

Признаться, я действительно не имела представления, как это делается, но это ничего не значило. Я смотрела «Стриптиз» с Деми Мур, а что увидел, то твое. Кто сказал, будто я ничего не могу? Мало ли чего я не умела, научилась же. Иногда, правда, жизнь меня учила физиономией об стол, и я очень надеялась, что сейчас не тот случай.

– Энджел, не позорь себя, – смеялась Сэди, грациозно крутясь вокруг шеста, приземляясь на мыски и отставляя задницу под улюлюканье донельзя благодарной аудитории. – Конечно, у меня это выходит легко…

– У тебя это выходит потаскушисто, – перекрикивая шум, ответила я. – В переводе – бл…довито.

И с той же решимостью, как в «Пой, пой», когда я отказалась отдать микрофон в продолжение всего саундтрека «Отверженных», за что меня и вывели под белы руки, я схватилась за шест, сказав себе, что никогда больше не увижу этих людей, и начала танцевать так, словно от этого зависела моя жизнь, жизнь моего ребенка, захворавших родителей – словом, любой сюжет для подобного кино. Мне было даже весело, пока Дженни не начала фотографировать, но на попятную идти было поздно.

Скоро весь клуб смотрел на наши выкрутасы и прогибы. Это был, наверное, самый разнузданный в мире танец у шеста. Стоя в первом ряду, Дженни подбадривала меня криками, словно это мне требовалось. Мне недоставало акробатических умений Сэди, но я решила бить энтузиазмом. От выпитого шампанского словно выросли крылья (наконец-то), и я поняла: у меня талант. Я рождена быть танцовщицей. Энергия тех, кто был тут до меня, запульсировала в моих жилах, в какой-то момент я стала Бритни. Компания парней в черных костюмах, белых рубашках и черных галстуках азартно меня подбадривала, кроме одного, высокого, с черной челкой, падающей на один глаз, с растянутым галстуком и расстегнутым воротом. Он стоял молча, улыбался и только качал головой.

– Алекс! – завопила я, прыгая от шеста прямо в толпу и проталкиваясь через посетителей, громко выражавших свое разочарование.

Подбежав достаточно близко, чтобы не промахнуться, я повисла у него на шее, уткнувшись лицом в грудь.

– Скажи, что ты этого не видел! Ты видел? Скажи, что нет!

– Видел, – кивнул он. – Отличная работа.

Без колебаний оставив свое новое занятие, я впилась в губы Алекса и не отрывалась, пока не начала задыхаться.

– Я соскучилась.

– Я тоже. – Поцелуй был так крепок, что я ощутила пульсацию крови в его губах. Биение сердца Алекса. – Иди сюда.

Мы попятились к одному из столиков у танцпола, окруженному диваном с высокой спинкой, создававшей подобие уединения. Алекс задернул длинную красную портьеру, одновременно снимая пиджак. Я упала спиной на синий бархатный диван, если можно назвать диваном семь квадратных метров мягкой поверхности без подлокотников и спинки. Зануды назвали бы это кроватью. Мне казалось, что я не видела Алекса много месяцев и не наслаждалась ласками еще дольше.

– Как ты сегодня красива, – прошептал он. Рука скользнула по моей кожаной ноге, пока он не нащупал мою собственную горячую нежную кожу. – Вегас просто создан для тебя.

– Ты тоже неплохо выглядишь, – прерывисто ответила я, потому что его рука не останавливалась. – Моя карьера профессиональной танцовщицы закончилась, не начавшись.

Лежа спиной на подушках, я забросила ноги Алексу за спину и крепко схватила его за галстук.

– А мне показалось, ты вошла во вкус. – Я почувствовала, как он улыбается. – Такая вроде благородная профессия.

– Я все же попытаю счастья в журналистике. – Мысли путались. Руки. Руки повсюду. – А тебе в Вегасе нравится?

– Теперь, да, – ответил он, покрывая поцелуями шею до дрожи и сладкой, пронизывающей мое тело судороги. Он водил губами по шее, пальцы запутывались в моих волосах, а другая рука пыталась пробраться под платье сверху. Не то чтобы там было далеко пробираться… Я закрыла глаза. Вдруг все стало жарким, и близким, и влажным, и приятным, в нескольких футах от танцпола и за целый мир от реальности. Я нащупала пряжку ремня и быстро расстегнула, пока руки мне еще подчинялись. Алекс замер, напряженно сглотнул, кивнул и с силой впился в мои губы. Я едва сдерживалась. Чем быстрее становились поцелуи Алекса и горячее тело, тем неудержимее меня захватывал вихрь желания.

– Энджел… – скорее почувствовала, чем услышала я.

– Алекс?

– Я тебя люблю.

– Я тоже тебя люблю, – прошептала я, боясь, что голос меня подведет. Его лицо расплывалось, но яркая зелень глаз, белизна кожи и смоляной блеск волос смешивались во что-то магическое, и это последнее, что я видела, прежде чем закрыла глаза и куда-то провалилась, отпустив себя.

Жаркое молчание Алекс нарушил через несколько секунд, минут или часов.

– Давай уедем. Хочу сбежать отсюда.

– Давай, – согласилась я, стягивая вниз полупрозрачный, как паутинка, подол. Не сверкать трусами прилюдно оставалось единственным правилом, которое я старалась соблюдать. – Мне надо найти Дженни, сказать, что я ухожу.