Линдси Келк - Я люблю Лондон

– Дженни запретила углеводы, но мы ей не скажем, правильно? – спросил Алекс, эффектно доставая два мини-багета. – Не представляю себе пикника без углеводов. Эта твоя подружка меня пугает.

– Видел бы ты ее вчера за чаем, – усмехнулась я. – Вот это было страшно.

– Я считаю, она где-то приложилась головой. – Алекс разворачивал пакет с большими пирожными. – У нее с Крейгом что, серьезно?

– Просто читаешь мои мысли. – И мысли Джеймса тоже. И Грэма. И моей матери. Я откинула голову, подставив лицо теплому солнышку, и почувствовала, как расслабляюсь. А может, начали действовать таблетки. – Нет, она просто с ума сходит.

– Больше обычного?

– Многократно! Форменный психоз, не просто помутнение рассудка или перебор коктейлями. Но мы над этим работаем.

– Спать с Крейгом означает над этим работать?

В ответ я сделала постное лицо и посмотрела на открывающуюся внизу панораму Лондона. Какой же красивый город, если отступить на шаг и взглянуть со стороны! В моем понимании город всегда был связан с беготней по деловым встречам, толкотней в метро, спешкой по выходным, с обязанностями и требованиями, но здесь, наверху, Лондон предлагал людям неизмеримо больше. Здесь можно было свободно дышать, свободно принимать решения. Здесь существовала свобода выбора.

– Слушай, мы еще об этом не говорили. – Алекс наконец опустил корзину и вытянулся на одеяле во весь рост. Затем перевернулся на живот и посмотрел на меня снизу вверх. – У тебя все в порядке? Я имею в виду – все готово к субботе?

– Да, вроде, – кивнула я, скормив ему клубничину, прежде чем взять ягоду себе. – Из материальных благ у меня есть все необходимое. Дженни принимает организацию свадьбы слишком близко к сердцу, но она клянется, что все идет по плану. У тебя-то все готово?

Алекс кивнул:

– Да, мэм. Костюмы у нас с твоим отцом есть, насчет музыки у меня свои планы, кольца я взял. Мне даже дозволили написать собственную брачную клятву.

– Так кольца у тебя? – Как я могла забыть о кольцах, об этой важнейшей части процесса? – А как ты подбирал размер? Они налезут?

– Процесс подбора был очень оживленным, с участием твоей мамы, Дженни и Луизы. Мы уверены, что кольца будут впору. – Алекс выглядел очень уверенным в себе. – Остального я тебе не скажу. Это сюрприз.

– И брачную клятву ты уже написал? – Я отломила полпеченья, стараясь скрыть озабоченность. Я свою еще не написала. Я не думала о своих обетах. Голова у меня была занята тем, как купить платье, как всласть напиться, как не допустить, чтобы мои подруги поубивали друг друга, а также презентацией, которую мне, хочешь не хочешь, придется провести завтра, и попытками скрыть от матери ежедневное похмелье. А теперь еще и брачная клятва!

– Это оказалось самым легким! – Он отломил кусок багета и отрезал толстый кусок сыра. Разумный парень, начинает с острой пищи. Глупая Энджел, уминает печенье. – А ты даже не начинала?

– Я очень тщательно все обдумываю, – сказала я. Это не было ложью – я думала, просто не о брачной клятве. – Как только надо мной не будет висеть завтрашняя презентация, буду думать исключительно о свадьбе, все время.

– Я никогда не думал о том, чтобы сбежать и пожениться тайком, но это, похоже, отличная мысль, – сказал Алекс, глядя на горизонт. Башня «Бритиш Телеком» подмигивала сигнальными огнями пролетавшим над ней самолетам. – Хотя это, пожалуй, нельзя считать тайной свадьбой: мы сбежали к твоим родителям, а не от них.

– Наверное, это можно считать бегством от твоих родителей, – сказала я. – Я ведь с ними даже не знакома. Ты им позвонил?

– Послал письмо. – По виду Алекса стало понятно, что он не желал развивать эту тему. К несчастью для Алекса Рейда, я хотела бы никогда не рождаться в семействе Кларк.

– Тебе это не кажется странным? – попробовала я почву как можно осторожнее. – Что их не будет на нашей свадьбе? Они ответили на твое сообщение?

– Нет! – Он прищурился, глядя на меня против солнца. – Они не ответили. И я не считаю это странным. У меня с моими предками не такие отношения, как у тебя с твоими, Энджел. Их не интересует, что я делаю ежедневно и посекундно. Если я не в тюрьме и не подсел на крэк, им практически фиолетово. Они не плохие родители, просто считают, «он взрослый и решает за себя сам». Для сказки о счастливой семье у них есть мой брат. Мы далеко не так близки.

Я смотрела на него, медленно уничтожая печенье и переваривая полученную информацию. Алекс говорил без трагических ноток, но некая горечь в его словах чувствовалась – не предназначавшаяся для меня, а вообще. Его обычно спокойное лицо стало немного напряженным. Он смотрел на меня против солнца, так что выражение глаз было трудно понять. А когда он достал и нацепил «авиаторы», стало еще труднее.

– Я просто не хочу, чтобы ты потом жалел об этом, вот и все, – сказала я, вспомнив слова Джеймса. Алекс не ответил, и я переключилась на острое, запихав в рот кусок сыра. Вкусный, вкусный сыр! – Я не хочу, чтобы, вспоминая нашу свадьбу, ты сожалел хотя бы о чем-нибудь!

– Этого не случится! – Его лицо смягчилось знакомой улыбкой. – Если только Дженни с Крейгом не сойдутся надолго. Вот тогда на меня ляжет груз чудовищной ответственности.

– Вот уж этого точно не случится! – Противно было даже представить себе такое. Я снова улеглась на спину и, повернув голову, улыбнулась Алексу. – Спасибо, что отвез меня в зоопарк. Мне очень понравилось.

– Искреннее пожалуйста, – сказал он, скармливая мне маленькие кусочки хлеба. – Планировался либо зоопарк, либо поездка на втором этаже даблдекера. Учитывая облом с твоей ногой, автобус был бы лучше, но я помню, что ты любишь зоопарки и всякую фигню, поэтому… ну, ты поняла.

Даблдекеры с открытым верхом я тоже любила, но умолчала об этом. Я все-таки предпочитала зоопарки.

– Лондонский зоосад самый лучший, – сказала я. – В детстве я ходила туда регулярно. Папа водил меня в середине каждой четверти.

– А мама с вами не ходила?

– Мать не любит зоопарки, – ответила я. – Хочешь – верь, хочешь – нет!

– Верю, – засмеялся Алекс. – Мне твои старики нравятся. Я теперь вижу, от кого ты все взяла.

– Это уже оскорбление! – возмутилась я, хотя с того момента начала считать Алекса идеальным кусочком пазла под названием «Моя семья». Марк был словно предмет мебели, всегда рядом и такой знакомый, но с ним головоломка не складывалась. Не представляю, чтобы они с моим отцом ночью курили анашу в сарае. Правда, мне вообще не нравилось представлять отца с косячком, но это уже другая тема.

– Твой папа вчера показал мне кучу твоих детских фотографий, – сказал Алекс. – Знаешь, ты была прелестной малышкой.

– Знаю, но страшно подумать, что он там демонстрировал, – сказала я, уткнувшись лицом в одеяло при мысли, какие жуткие тайны папа мог выпустить из семейного шкафа. – Пропускай и переходи к следующему пункту.