Сандра Браун - Опасные игры

Если Крейгтон не хочет, чтобы кто-то трогал его видеоплееры, не надо их оставлять где попало. Но этого Шэрон ему говорить не стала. Зачем злить сына еще больше? Если мальчик злится, пусть лучше выпустит пар.

– Мне надо было позвонить тебе и спросить разрешения, прежде чем смотреть, – примирительно сказала она. – Я виновата. Извини, пожалуйста.

Крейг швырнул плеер на стол:

– Теперь он испорчен, и мне насрать на твои извинения.

– Не смей так разговаривать с матерью!

Они повернулись и увидели стоящего в открытых дверях Дуга. Он вошел и швырнул на кресло пиджак.

– Извинись сейчас же!

– Черта с два! Зачем она взя…

– Хватит! – Дуглас перебил сына по полуслове.

Крейгтон ошарашенно замолчал. Отец вел себя так, словно собирался не только его заткнуть, но и дать затрещину. Шэрон напряглась. Ей вовсе не хотелось, чтобы из-за нее разыгралась такая безобразная сцена, ведь у Крейгтона были основания сердиться. Небрежное отношение к его видеоплееру действительно непростительно.

– Я куплю тебе вместо этого новый, – тихо предложила она и рассмеялась. – Столько шума, а ведь фильм доброго слова не стоит.

– Дело совсем не в этом, мама, – Крейгтон вздохнул. Вероятно, сокрушался по поводу ее глупости и неспособности понять, в чем же, собственно, причина его гнева. – Я уезжаю. Hasta la vista, детка. Арнольд Шварценеггер, «Терминатор 2: Судный день». – Молодой человек повернулся к двери.

– Не так быстро! – остановил его отец. – Мне нужно с тобой поговорить.

– О чем?

– Сначала извинись перед матерью.

– Господи, да мне что, восемь лет?

Миссис Уиллер ненавидела семейные сцены, потому что они были декорациями ее детства. Брак родителей Шэрон оказался бурным – о любви не было и речи, а особняк, в котором жили супруги, представлял собой театр военных действий. О разводе нечего было и думать – такой капитал не разделишь, поэтому муж и жена просто старались сделать жизнь друг друга невыносимой, а Шэрон оказалась в этом театре единственной зрительницей.

Став взрослой и создав свою семью, она по возможности избегала ссор – любых, а роль миротворицы давалась ей без всяких усилий.

– Все в порядке, Дуглас. Крейг вовсе не хотел меня обидеть, так ведь, дорогой? Он…

– Не оправдывай его, Шэрон. Я слышал его еще на лестнице. Он обязан извиниться. Я настаиваю.

Она наблюдала, как двое главных мужчин ее жизни – муж и сын – пытаются переглядеть друг друга, и на этот раз сдался Крейгтон. Он повернулся к матери, поклонился, взял ее руку, поцеловал и сказал:

– Пожалуйста, прости меня, мама. Я извиняюсь за то, что сказал «насрать», – молодой человек выпрямился и обратился к отцу: – Это слово, кстати сказать, повторяется в «Терминаторе» неоднократно. Шестьдесят семь раз, если быть точным. Фильм идет девяносто четыре минуты, так что оно шло рефреном каждые полторы минуты, плюс-минус несколько секунд. Но если слово «насрать» обижает маму, я извиняюсь.

Шэрон не сдержалась и усмехнулась, но Дуга поведение сына не позабавило. Пытаясь разрядить обстановку, миссис Уиллер сказала:

– Послушай, я только что закончила писать адреса на всех этих карточках. Завтра их можно будет отправить. Люди были очень милы, но писать все эти «спасибо» оказалось настоящей пыткой…

– Очень тебе благодарен, – сказал Дуглас и повернулся к сыну: – Я только что встречался с Дереком Митчеллом.

Крейгтон пожал плечами, опустился в кресло и откинул голову на спинку, демонстрируя отсутствие интереса.

– Напомни мне, о чем речь, Дуг, – попросила Шэрон.

– Митчелл адвокат, известный юрист. Помнишь, мы говорили, что стоит его нанять?

– А… Да.

Пару вечеров назад они действительно что-то такое обсуждали, но тогда Шэрон не стала вдаваться в детали.

– Он хочет встретиться с тобой, – Дуг посмотрел сыну в глаза.

– Мне все это осточертело! Правда. Сначала детективы, потом наш семейный адвокат… Все привязываются к каждому моему слову, что-то записывают, – Крейгтон изобразил поспешное записывание. – Теперь этот мужик. Кстати, что в нем такого особенного? И зачем он может мне понадобиться?

Дуглас не стал отвечать на вопросы.

– Помощница мистера Митчелла записала тебя на прием. Завтра в три часа.

– Завтра я не могу. Ты ведь велел мне вести на ленч этих людей, занимающихся кирпичами и камнями.

– Завтра в три часа, – холодно повторил отец.

– Моя машина в три часа должна быть в сервисе! Я должен присутствовать там! Я не доверяю этим кретинам-механикам!

– Вот визитка Митчелла. Там есть адрес.

Дуглас протянул сыну визитную карточку. Крейгтон бросил на родителей ненавидящий взгляд, затем плавным движением взял белый картонный прямоугольник, встал и вышел из комнаты, напоследок хлопнув дверью.

Несколько секунд Дуг и Шэрон не двигались и не произносили ни слова, затем он взял брошенный пиджак. Уиллер пошел к другой двери – у супругов была общая гардеробная, из которой можно было пройти в обе спальни. Он сдернул галстук и принялся расстегивать рубашку.

– Это я виновата, – тихо сказала Шэрон. – Я не должна была смотреть плеер Крейга без разрешения.

– Перестань, пожалуйста. Ни в чем ты не виновата! Все ищешь ему оправдание… Крейгтон никогда не повзрослеет и не возьмет на себя ответственность за семейный бизнес, если каждый раз, когда я пытаюсь внушить ему…

– Ты говоришь, как Пол.

Шэрон пожалела о том, что сказала, как только слова слетели с губ. Она поняла, что сделала мужу больно. Дуглас снял рубашку и бросил ее на пол, и Шэрон тут же подошла к нему сзади, обняла и прижалась щекой к его плечу:

– Прости меня.

Дуг тихо рассмеялся:

– Я действительно становлюсь похож на Пола, – с этими словами он повернулся и легонько поцеловал жену в губы. – Но ведь он был прав, Шэрон. Крейгтон избалован, и виноваты в этом мы.

– В основном я.

– Нет.

– Да.

– Ты не хотела, чтобы он чувствовал себя одиноким и беззащитным. Не хотела, чтобы наш сын испытал те чувства, которые испытывала ты, когда жила в доме родителей…

Миссис Уиллер с интересом взглянула на мужа:

– Теперь ты у нас психолог?

– Чтобы додуматься до этого, не надо быть психотерапевтом. Мы оба виноваты в том, что Крейгтон вырос таким. Я потакал ему, потому что так было легче.

Шэрон тихо рассмеялась:

– Не помню, чтобы с ним когда-либо было легко.

– Я, пожалуй, тоже, – Дуглас улыбнулся.

– Просто я очень сильно его любила, Дуг. Хотела, чтобы он это знал. Мне было даже страшно подумать о том, что Крейг на меня рассердится… – она поколебалась, но все-таки добавила: – Если бы у нас еще были дети…

После Крейгтона у миссис Уиллер случилось два выкидыша, и доктор предложил радикальную операцию – гистерэктомию. Дуг никогда не винил жену в том, что она не родила ему других детей, но Мэри однажды печально пошутила, что братья Уиллеры не слишком преуспели в смысле потомства. Они не сумели взять в жены хороших самок.