Мишель Лейтон - Поднимаясь ко мне

– Я тебе перезвоню.

Мысли бешено крутятся в голове в поисках выхода. Давать им новые козыри для торга, да еще такие, которые практически нечем крыть, вовсе не входило в мои планы.

Изображая, что ничего не случилось, я улыбаюсь братку и немного разворачиваюсь, чтобы боковым зрением видеть второго бандита – Даффи.

– Планы изменились. Я отдам тебе книги за девушку, но видео оставлю себе в качестве гарантии.

– Сомневаюсь. Я не верю, что у тебя есть запись.

Громила делает ко мне шаг – медленно, устрашающе. Не буду лгать, что желаемый эффект не был достигнут.

Отступаю на шаг.

– Ты получишь кусочек видео вместе с книгами, но сейчас мы договоримся о новой встрече по поводу всей записи, и ты нас отпустишь.

– Новая встреча? Чего ради?

– Я знаю, что вы забрали ее. – Произношу эти слова и чувствую, что впадаю в ярость, злюсь на бандитов, на себя, на отца; пульс стучит ушах, руки трясутся от желания вцепиться в этого ублюдка.

Он криво усмехается:

– Отдавай мне книги и видео – или она умрет.

– Это не разговор. Условия ставлю я – или вы никогда не получите того, что вам нужно.

– Ошибаешься. Условия ставлю я – или она умрет. – Громила делает еще шаг ко мне, на этот раз быстро и агрессивно. Я его разозлил. – Причем ее смерть не будет легкой. Может быть, я даже позволю своим парням сперва позабавиться с ней – и только потом убью.

Меня ослепляют ярость и страх. Вызываемые словами этого подонка образы отключают способность соображать, оставляя место только для злости и паники.

Не успеваю подумать, насколько разумен мой поступок, а рука, сжатая в кулак, уже летит в морду главного братка, входит в соприкосновение со стальным подбородком, и я слышу хруст. Не уверен, что хрустнуло – мои пальцы или его челюсть. Никакой боли не ощущаю, онемение полное.

Мой противник настолько не готов к такому повороту событий – неужто кто-то отважился поднять на него руку?! – что, покачнувшись, отступает на два шага. На миг я получаю преимущество и, не медля, пользуюсь им.

С налета и что есть силы бью его в лицо левым локтем. Не давая передышки, осыпаю ударами – слева, справа, слева, справа, кулак, локоть, кулак, кулак.

Едва различаю звук мотора приближающегося мотоцикла и ощущаю, как чья-то рука обхватывает меня сзади за шею и принимается душить. Только начав задыхаться, я прекращаю свою яростную атаку на русского. Даффи крепко держит меня.

Не успеваю отделаться от него, как главный браток наносит удар мне в живот, и я складываюсь пополам. Следом идет удар коленом в скулу. Я заваливаюсь набок, из глаз сыплются искры.

В ушах стучит кровь, я пытаюсь выровнять дыхание. Ловлю ртом воздух и смотрю в землю, а там – остроносые ботинки русского отступают на шаг. От недостатка кислорода голова у меня кружится, и в ней всплывает одна-единственная мысль: какой дурак носит такие ботинки со спортивным костюмом?

На глаза наползает пелена, слышу характерный звук: вращается барабан револьвера, взводится курок. Звук зловещий, но голос Нэша еще страшнее:

– Отпусти его, или я продырявлю тебе череп.

Я знаю, что у обоих этих парней есть пистолеты. Я напал на главного, в дело ввязался его подельник, и это послужило для Нэша отличным раздражителем, чтобы выйти на сцену и взять ситуацию под контроль.

Захват ослабевает, я выпрямляюсь, делаю вдох, расправляю легкие и жадно глотаю воздух. Через пару секунд зрение проясняется. Я вижу русского, который в упор смотрит на меня. Его глаза больше не холодны. В них бешеная ярость и смертельная угроза.

– Вы, ребята, совершили большую ошибку, – говорит главный, утирая тыльной стороной ладони кровь, капающую у него из носа и текущую из рассеченной губы. Потом, не спуская с меня глаз, он сплевывает мне под ноги. – Мы не торгуемся.

– Это забавно. У меня-то сложилось впечатление, что меня вызвали сюда для переговоров.

– Я тебя сюда вызвал, чтобы убить, – отвечает громила без тени улыбки.

– Да, тут договариваться не о чем.

– Один звонок, и она будет мертва. Если я не позвоню в течение часа и не дам особых инструкций, она тоже будет мертва. От тебя тут ничего не зависит, она все равно умрет. – (Сердце у меня в груди замирает.) – Если ты не отдашь то, что мне нужно.

– Ты только что сказал, что не торгуешься.

Русский злодейски усмехается:

– Какая разница. Если ты уйдешь отсюда сегодня, я найду тебя завтра. И ее. И его, – кивает он в сторону Нэша, который стоит у меня за спиной. – Далеко не убежишь.

– Я бы обсудил это с твоим боссом, пока ты не наделал глупостей. У нас ведь есть не одна копия видеозаписи. Случись что-нибудь со мной или с любым из моих знакомых, и она будет отправлена прямиком в полицию вместе с серьезными уликами против человека, который заложил бомбу. И его сообщников.

У русского дергается уголок рта, пока он меня слушает. Позади меня тяжело сопит Даффи. Где-то дальше за нами стоит Нэш. Глаза русского перескакивали на него раз или два. Интересно, знает ли он, кто этот парень, опознал ли моего предположительно мертвого брата, хоть тот и носит усы и бороду.

– Я тебе все равно не верю. Думаю, я убью тебя, а там посмотрим, что будет.

Вдруг Даффи отцепляется от меня и переходит к напарнику. Обернувшись, он выхватывает из-под ремня брюк пистолет и наводит дуло на меня. Мне надо бы испугаться, но все это выглядит таким нереальным, что я совершенно не чувствую страха. Эмоции не в ладу с рассудком. Уровень адреналина зашкаливает, и мне ни до чего нет дела, кроме Оливии – страшно, вдруг она пострадает. Сейчас больше всего меня заботит именно это.

Я отступаю, чтобы быть ближе к Нэшу. Бросаю на него взгляд и не верю своим глазам – даже сквозь загар видно, что он побледнел, как девчонка, будто увидел призрака.

– Что?

– Это он, – тихо говорит Нэш, даже слишком тихо, будто он в шоке.

Я не понимаю:

– Кто он?

– Ублюдок, который убил маму. Это он на видео. – Секунд десять проходят в полном молчании, пока все переваривают слова Нэша. Первым приходит в себя, конечно, он. Застав нас всех врасплох, Нэш издает животный рык и бросается вперед. – Ты, гребаный…

Мои рефлексы обострены вливанием изрядной порции адреналина, поэтому я успеваю отреагировать – хватаю Нэша за плечо и останавливаю, не дав ему накинуться на Даффи.

– Нэш, стой. У них Оливия.

Чувствую, как мышцы у него на плече напрягаются – он старается вырваться, глядя на меня совершенно пустым взглядом. Похоже, он так разъярился, что не понимает, о чем я говорю. Или его это не волнует. Я встряхиваю брата, чтобы вернуть к реальности.

– У них Оливия, парень. Не делай глупостей.

По ответному взгляду Нэша я понимаю: не делать глупостей для него означает совсем не то, что для меня. У него нет ставок в этой игре, только жажда мести. Это все, чего он хочет. А я стою у него на пути. Но будь я проклят, если допущу, чтобы желания Нэша поставили под удар Оливию. Для мести мы найдем время позже, когда хорошенько поразмыслим, составим план и приготовимся. Сегодня не тот день. Сегодня надо сделать все для того, чтобы Оливия была в безопасности. И ничего больше. Ничто другое не имеет значения. По большому счету.