Софи Кинселла - Брачная ночь

– Постой-ка!.. – говорю я. – Ты же спал со мной и должен знать, какая я стерва!

Лоркан просто обязан был это понять: все время, что мы провели вдвоем, я была очень напряжена и постоянно бранилась.

– Да, – кивает Лоркан. – Что-то такое я действительно подумал.

– А скажи, разве я не вопила: «Вот тебе, Дэниел, подавись!», когда кончала? – не удерживаюсь я, но тут же поднимаю руку в примирительном жесте: – Извини, я просто неудачно пошутила.

– Можешь не извиняться, – невозмутимо отвечает Лоркан. – Потому что единственный способ пережить развод – это шутить. Удачно, неудачно – неважно. «Скажите, что вы будете делать, если вам будет не хватать вашей бывшей жены? Буду хватать какую-нибудь другую женщину».

– «Почему развод так дорого обходится? Потому что дело того сто́ит», – я отвечаю прибауткой, которую, кстати, впервые услышала от Барнаби.

– «Почему разведенные мужчины снова женятся? Потому что у них короткая память».

Он ждет, чтобы я рассмеялась, но я неожиданно задумываюсь. Прилив адреналина пошел на спад, и я невольно возвращаюсь к привычным, не раз передуманным мыслям.

– Дело в том, что… – Я с силой тру переносицу. – Говорят, развод надо пережить, но я не могу сказать этого о себе. Ведь «пережить» – означает остаться таким же, как раньше. Разве не так?

– Какой же ты стала после развода? – спрашивает он мягко.

– Не знаю, – отвечаю я после долгой паузы. – Я… Просто я чувствую себя так, будто у меня внутри ожог третьей степени, но этого, естественно, никто не видит.

Лоркан страдальчески морщится, но ничего не говорит. Я уже заметила: он – из тех редких мужчин, которые умеют слушать и умеют ждать.

– Одно время мне даже казалось, что я схожу с ума, – продолжаю я, пристально глядя в свой бокал. – Неужели, думала я, Дэниел и в самом деле видит мир именно таким образом? Как он может на самом деле произносить все эти ужасные слова, и как окружающие могут ему верить? Но самое страшное, это ощущение полного одиночества и бессилия. Кажется, будто ты осталась совершенно одна в эпицентре взрыва, а все люди лишь наблюдают со стороны, как тебя выворачивает наизнанку и разрывает на куски. Им ничего не делается, и только ты страдаешь.

– Да, да, именно так! – Лоркан яростно кивает. – Ты страдаешь, а окружающие с любопытством следят за твоими мучениями, да еще уговаривают: мол, постарайся не думать о том, что происходит. Ну, скажи, как не ненавидеть этих равнодушных ублюдков?

– Мне это знакомо, – подхватываю я. – Но еще хуже, когда тебе советуют искать в случившемся «положительные моменты». Типа, пусть ты потеряла семью, но ведь ты жива и здорова – ты не погибла и не стала калекой в результате какого-нибудь стихийного бедствия или аварии на производстве.

Лоркан смеется:

– Да мы с тобой, похоже, говорим об одних и тех же людях!

– Я хочу только одного: чтобы Дэниел исчез из моей жизни бесследно и навсегда! – устало выдыхаю я, на мгновение пряча лицо в ладонях. – Как жаль, что современная наука еще не знает методов безболезненного удаления воспоминаний о бывшем муже.

Лоркан одобрительно кивает, и я залпом допиваю все, что остается в моем бокале.

– А у тебя как все прошло?

– Крайне неприятно. Почти так же, как у тебя. Правда, мы долго не могли разобраться с дележом имущества, зато у нас, по счастью, не было детей. Это сделало всю процедуру намного проще.

– Да, тебе повезло, что у тебя не было детей, – говорю я.

– Это как сказать…

– Повезло, повезло! – не уступаю я. – Когда добиваешься права опеки над собственным ребенком и при этом оспариваешь это право у его отца…

– Нет, мне не повезло! – В голосе Лоркана звучат горькие нотки, каких я у него никогда прежде не слышала, и я внезапно вспоминаю, что ничего толком о нем не знаю. – Мы не могли иметь детей, – добавляет он после коротенькой паузы. – Из-за меня. И, надо сказать честно, это и послужило основной причиной нашего развода. Может быть, даже – единственной причиной, – он делает большой глоток виски.

Я настолько потрясена, что даже не сразу нахожу, что́ сказать. Лоркан не посвятил меня в подробности, но за его скупыми словами стоит такая трагедия, что мне становится неловко. Кому из нас больше пристало ныть и жаловаться? У меня, по крайней мере, есть Ной, а у него?..

– Извини, – бормочу я. – Мне очень жаль…

– Мне тоже, – он улыбается явно через силу, но по-доброму, и я понимаю: он угадал, что́ я чувствую. – Хотя, как я уже сказал, это могло серьезно осложнить всю ситуацию.

– Я… я не думала… – начинаю я.

– Не переживай. – Он поднимает ладонь. – Все нормально.

Мне знаком этот тон. Я и сама нередко к нему прибегаю. Ничего нормального тут нет, просто так сложилось – вот, что означают его слова.

И снова мы довольно долго молчим. В моей голове роятся самые разные мысли, но я не осмеливаюсь произнести их вслух. Для этого я недостаточно хорошо его знаю и боюсь ненароком сделать ему больно.

В конце концов я решаю вернуться к исхоженной теме Бена и Лотти.

– Понимаешь… – Я набираю в грудь побольше воздуха. – Я хотела бы избавить сестру от того кошмара, через который довелось пройти мне и тебе. Вот и все, никаких других мотивов у меня нет. Именно поэтому я сейчас здесь.

– У меня только одно «но», – возражает Лоркан, и я вижу, как слегка приподнимаются уголки его губ. Я знаю, что́ это означает: он хочет произнести какие-то легкие слова, быть может, даже пошутить, чтобы слегка разрядить атмосферу, сделать ее чуть менее гнетущей. – Ты ничего не знаешь о Бене. Ты даже ни разу его не видела! Почему ты так уверена, что их обязательно ждет развод?

– Я не видела Бена, зато я знаю свою сестру, – тотчас возражаю я. – Ты просто не в курсе, но с Лотти уже не раз такое бывало. Каждый раз, когда она расстается с бойфрендом, ее так и тянет совершить какую-нибудь… какое-нибудь безрассудство, о котором она впоследствии горько жалеет. Неудачный Выбор – вот как я обычно называю эти ее поступки, хотя порой, не скрою, меня так и тянет выразиться покрепче.

– Неудачный Выбор?.. – медленно повторяет Лоркан, словно пробуя эти слова на вкус. – А что, мне нравится… – Он слегка приподнимает бровь. – Значит, Бена ты считаешь ее Неудачным Выбором?

– А ты разве думаешь иначе? – бросаюсь я в атаку. – Нет, скажи честно – считаешь? Пожениться через пять минут после того, как они фактически заново познакомились – это что, разумно? А их решение перебраться во Францию и купить ферму?..

– Ферму? – перебивает меня Лоркан. – Это что еще за новости? Кто это придумал?

– Лотти, кто же еще. У нее голова просто набита разными фантастическими идеями. Они будут жить во французской провинции, разводить коз и цыплят, а мы будем навещать их раз в году и есть багет с козьим сыром и куриные рулеты…