Севара - Барзах

Госпожа Фехиме внимательно слушала медсестру, которая переводила слова доктора. В один момент она заметила, как врач и медсестра уставились на нее. Медсестра, подходя к графину с водой, произнесла на турецком:

– Госпожа Фехиме, прошу вас, не волнуйтесь, – она поднесла стакан воды женщине и продолжила: – Вы очень бледная, постарайтесь не переживать, ведь плохих новостей нет. Как вы уже знаете, когда ваш сын подорвался на мине, он мгновенно лишился правой ноги и потерял много крови. Нестабильное состояние организма вынудило врачей ввести пациента в медикаментозную кому. Но мы должны отметить, что на родине первую помощь оказали вовремя, в противном случае его бы не стало. Так вот, доктор говорит, – продолжала переводить медсестра, – что ваш сын начал подавать признаки жизни и что, по нашим наблюдениям, рецепторы на правой руке стали более чувствительными. Это говорит о том, что организм вашего сына перешел страшный рубеж, что наше лечение за эти четыре года не прошло даром. Появилась надежда, и Кемаль в скором времени должен выйти из состояния комы.

И тут госпожа Фехиме, которая слушала их в напряжении, вдруг расслабилась и заплакала. Но это уже были слезы счастья.

Фехиме обратилась к медсестре:

– Прошу вас, переведите доктору, что я очень благодарна ему за эту надежду. Я и мечтать о таком не смела, доктор, спасибо вам, доктор, спасибо Всевышнему!

Стамбул. Ранним утром, проводив дочь в школу, Нихан отправилась в мастерскую. Она, как никогда, была уверена в своих действиях и с большим интересом приступила к новому проекту.

В мастерской Нихан было очень оживленно. Как всегда, рабочий день начинался небольшим мастер-классом для учеников. После него Нихан попросила Ясемин позвать всех на совещание.

Недалеко от компании Кемаля, в уютном кафе обедали Зекир и Зехра.

– Дорогая, меня очень обрадовал звонок Фехиме, я с утра только об этом и думаю.

– Новость отличная, Зекир, но меня беспокоит совершенно другое, – ответила Зехра. – Простит ли нас Нихан за то, что скрывали от нее правду.

– Зехра, – перебил ее супруг, – все делается во благо Нихан. Но нельзя забывать и о том, что сказали врачи. Даже доктор Хаммер в немецкой клинике нам на тот момент не давал надежду, что Кемаль восстановится. Предположения доктора подтвердились: он подает признаки жизни. И доктор прогнозирует, что в скором времени он выйдет из состояния комы.

Берлин, отель. В номер, где остановилась мать Кемаля, постучали. Фехиме открыла дверь, перед ней стояла Зейнеб.

– Мама, какая хорошая новость, – сказала Зейнеб, обнимая мать. – Я не могла оставаться дома после работы, зная, что ты в Берлине.

– Рада видеть тебя, доченька. Да, ты права, Всевышний услышал наши молитвы. Будем надеяться, что у доктора верные прогнозы, Кемаль вернется к нам и наша семья вновь обретет счастье, – ответила госпожа Фехиме со слезами на глазах.

– Мама, тебе нельзя так волноваться, успокойся, прошу тебя, – проговорила Зейнеб.

Немного успокоившись, мать обратилась к ней:

– Дорогая, я ведь не спросила: как твоя работа, да и учеба, которую ты решила продолжить здесь, в Берлине?

– Мне очень нравится здесь, мама, – отвечала Зейнеб, поднося маме стакан воды и таблетки. – Не то чтобы я хочу здесь остаться, нет, сразу же вернусь в Стамбул после окончания учебы. Беда, которая нас настигла, очень многое изменила, мама, изменила нас и даже мою судьбу. Будто Кемаль жертвовал своей жизнью, чтобы мы осознали многое. Я переехала в Германию, чтобы быть ближе к брату, поступила в магистратуру, а в свободное от учебы время работаю. И я думаю, он бы мною сейчас гордился, – сказала Зейнеб в слезах. – Ты же знаешь, мама, сколько непростительных ошибок я совершила.

Мать обняла дочку, и Зейнеб продолжила:

– Мама, как поживает Нихан? Вы до сих пор скрываете о случившемся от нее? – спросила Зейнеб.

– Нет, доченька, после сегодняшнего разговора с доктором я решила: мы должны это сделать, больше нельзя откладывать. Завтра я улетаю обратно в Стамбул, так больше нельзя, нужно все рассказать Нихан.

Дом Лейлы и Айхан. На летней террасе Лейла обедала с мужем и с сестрой Вильдан.

– Лейла, спасибо тебе, дорогая сестрица, за вкусный обед. Утка у тебя получилась на славу, просто пальчики оближешь, – сказала Вильдан.

– То-то же, – ответила Лейла. – А я ведь тебя просила остаться жить у меня. Ты знаешь, сколько вкусного ты бы отведала, – продолжила она улыбаясь.

– Да, я решила жить одна, но с открытием благотворительного фонда имени Озана моя жизнь обрела новый смысл.

– Вильдан, – перебил разговор сестер Айхан, – звонила Фехиме, новости о здоровье Кемаля подтвердились. Доктор делает хороший прогноз, и Фехиме хочет все рассказать Нихан. Я считаю, что мы должны поддержать эту идею. И нам необходимо быть вместе в этот непростой и, конечно же, счастливый день для Нихан.

Вильдан застыла от удивления, так как до последнего не могла поверить в это, но слезы опередили слова.

– О Аллах, неужели наши молитвы услышаны, неужели моя дочь обретет смысл жизни и сможет обнять своего любимого. Айхан, ты очень обрадовал меня. Я с тобой согласна, конечно же, нам всем нужно быть вместе с Нихан в этот день, ведь мы не только наполним радостью ее сердце, но она также узнает, что мы держали все это втайне от нее, что вполне ее может расстроить.

Как только Вильдан произнесла последние слова, она заметила застывшие лица сестры и Айхан.

– Я сказала что-то не то? – спросила Вильдан, вытирая слезы, и за спиной услышала голос Нихан:

– Мама, какая тайна? – Нихан, решившая сделать им сюрприз своим приходом, случайно услышала конец их разговора. – Что меня сможет расстроить? – продолжила она и, увидев слезы на глазах у матери, забеспокоилась: – О господи, мама, что случилось, почему ты плачешь, что ты хотела держать втайне от меня? Только не говори, что ты серьезно больна, я не вынесу еще одну потерю.

И тут тетя Лейла и Айхан, не дав ответить Вильдан, подошли к Нихан, чтобы ее успокоить.

– Нихан, доченька, мы тебя очень любим, – начала тетя Лейла, понимая, что им придется раскрыть тайну, не дожидаясь Фехиме.

– Тетя Лейла! Прошу, ответь мне: о какой тайне говорит мама, что вы скрываете от меня? – сказала Нихан в слезах. – Мама, прошу, говори все как есть. Если это болезнь, мы обязательно найдем хорошего врача. Неужели ты решила скрыть от меня все и сдаться? Да, я каждый день училась жить по-новому, без тех, кого я любила, но боли в душе не становится меньше. Все, кого я люблю, оставили меня.

– Это не так, Нихан. Не все оставили тебя!

Женщина, не понимая, о чем говорит мать, искала объяснение в глазах окружающих.

– Нихан, – заговорила мать, – дочь, со мной все в порядке. Речь шла о Кемале. Он не оставил тебя, – произнесла с трудом Вильдан. – Кемаль жив, но его состояние… – хотела продолжить она, но заметила, что дочь побледнела, сумка плавно упала с ее плеч. Пытаясь удержаться на ногах, Нихан схватилась за рядом стоящий стул. После небольшой паузы от полученного шока она молча направилась в дом. Вильдан и Лейла с недоумением взглянули друг на друга и пошли вслед за ней.