Севара - Барзах

– Нихан, дочь! – крикнула Вильдан.

– Нихан! – повторила Лейла.

Вмиг они потеряли ее из виду. Женщины не поняли, куда она так быстро исчезла.

В этот момент на террасе Айхан, который наблюдал за всем этим, решил позвонить Фехиме.

– Фехиме, здравствуй.

– Здравствуй, Айхан, я тебя слушаю, – ответила Фехиме.

– Фехиме, я хотел сказать, что нет необходимости приезжать. Нихан узнала про Кемаля.

После услышанного у Фехиме полились слезы.

– Так вот, – продолжал Айхан, – я уверен, Нихан захочет приехать. Мы не сможем ее отпустить одну. Я и Лейла приедем с ней.

Вильдан и Лейла стояли у двери комнаты, где закрылась Нихан. Они даже не постучались в дверь, когда поняли, почему она пришла именно в эту комнату. Тихо и терпеливо ждали, чтобы обнять ее, когда выйдет. Это была молитвенная комната в доме тети Лейлы. Нихан находилась в шоковом состоянии, она тихо произносила молитву, а после сказала:

– О Аллах, я хочу поблагодарить тебя за это чудо, но прошу: помоги мне в это поверить, помоги мне поверить в то, что услышали мои уши. Неужели это правда? Прошу, пожалей меня. Я столько страдала из-за потери любимого, и после всех этих страданий меня заново возвращаешь к жизни, словно птицу Феникс, восстанавливаешь из пепла. О Всевышний, моя благодарность тебе бесконечна, – произнесла Нихан и заплакала навзрыд. Из молитвенной комнаты был слышен ее плач. Вильдан и Лейла смотрели друг на друга со слезами на глазах.

Уже вечерело. Ясемин устала смотреть на часы, пока ждала Нихан.

– Что же ты, подруга, опаздываешь, – бормотала она себе под нос, надеясь, что ее не слышат окружающие, – ведь многие подготовили презентации для нового проекта.

– Ясемин, – перебила Джансу, – мы можем завтра принести свои эскизы, вы не переживайте так.

– Думаю, ей будет достаточно взглянуть на мои эскизы для презентации, – сказал Озгюр с иронией.

– Мне стало любопытно, – ответила Ясемин. – И чем же твои эскизы лучше других? – спросила она улыбаясь.

– В одном из эскизов из моей презентации запечатлены самые прекрасные глаза, в которых я тону ежедневно, стоит мне заглянуть в них. Уверен, такая картина будет украшением любого дизайна, – когда он произносил эти слова, не отрывал взгляда от Джансу.

И тут Ясемин рассмеялась:

– Озгюр, прошу, не продолжай. Я не сомневаюсь, что твое любовное признание Джансу не закончится этим, и ты перейдешь к чтению любовной поэзии, лишь бы Джансу восхищенно тебя слушала. Но прошу не отвлекаться от работы.

Дом Лейлы и Айхан. В доме стало очень тихо, эта тишина немного пугала Вильдан. Она ждала, когда Нихан, выйдя из комнаты, посмотрит прямо ей в глаза и спросит, почему мать так долго скрывала от нее правду.

Все сидели в гостиной, переглядываясь друг с другом, ждали, когда Нихан выйдет из комнаты. Вдруг дверь открылась, Нихан направилась к ним в гостиную. Увидев, что все в гостиной, Нихан сказала:

– Уже четыре года я живу с мыслью, что Кемаль умер. Каждое утро, просыпаясь, я мирилась с тем, что его нет со мной, но ради дочери старалась прятать свою боль. Переехала в другой дом, чтобы воспоминания о любимом меня не терзали. Но, мама, – обратилась Нихан к матери, – вы все знали об этом, видели мое состояние. Зачем, скажите, зачем вы скрыли это от меня? – сказала Нихан в слезах, уже задыхаясь от полученного шока.

– Нихан, – начала говорить Вильдан, – нам пришлось это скрыть…

– А ты, Айхан, – продолжала Нихан, не дожидаясь ответа матери, – ведь ты присутствовал на похоронах Кемаля…

Айхан, понимая, что все встревожены и атмосфера в доме стала накаляться, начал объяснять:

– Нихан, послушай меня, – сказал он, взяв на себя ответственность дать более разумный ответ, – присядь, я расскажу все как было и о том, почему именно сейчас мы решили тебе рассказать всю правду.

Айхан в подробностях начал рассказывать Нихан о том, что было после взрыва, и о том, каких трудов им стоило скрыто перевезти Кемаля в немецкую клинику, в то время как на родине ему устроили лживые похороны.

– Один Всевышний знает, как мы провернули это дело. Ведь мы это должны были скрыть не только от врагов, но и от тебя, потому что нам никто из врачей не мог ответить, сколько проживет Кемаль. Ты, конечно же, спросишь, почему именно сейчас мы хотели рассказать тебе об этом. Так вот, буквально пару месяцев назад в организме Кемаля стали происходить изменения, поэтому мы все в ожидании чуда. Фехиме просила, чтобы мы рассказали тебе всю правду хотя бы сейчас, когда появилась надежда.

Нихан слушала внимательно, жадно схватывая каждое слово.

– Кемаль, мой любимый, он жив. Вот о чем мне подсказывали мои сны. Мой Кемаль, он не был предан сырой земле, – вытирая слезы, она продолжила: – Теперь я понимаю, что связывает Зейнеб и госпожу Фехиме с Германией.

– Именно поэтому, душа моя, они и находятся в Германии. И, в отличие от нас, Фехиме говорила, что не стоит скрывать от тебя все это. Но я не могла иначе, прости меня, Нихан.

– Дорогая моя девочка, – добавила тетя Лейла, – по-другому мы и не могли. Мы не могли рисковать твоим здоровьем. Если бы, не дай бог, Кемаль не выжил, мы не имели права лишать маленькую крошку и матери. Не будь все так сложно, я бы ни на какие уговоры не пошла и рассказала бы тебе все как есть. Ты ведь знаешь свою безумную тетю, – сказала Лейла уверенно.

Выслушав всех, Нихан произнесла:

– Я сегодня же вылетаю. Айхан, пожалуйста, мне нужны все данные, в какой больнице лежит Кемаль.

– Нихан, не стоит так волноваться, – ответил Айхан, увидев, как она встревожена. – Я уже обо всем позаботился, вылет через три часа. Зекир забронировал нам билеты: тебе, мне и Лейле. Ты ведь понимаешь, мы не сможем отпустить тебя одну в таком состоянии.

– Спасибо, Айхан. Мама, а ты…

– Да, моя душа, я присмотрю за Дениз, даже не стоит говорить, – ответила Вильдан дочери.

Компания господина Джихана. Увеличив на мониторе фото Нихан, господин Джихан любовался ею. Последний год, который он провел в Стамбуле после смерти кузена, был омрачен событиями и многочисленными вопросами, ответы на которые он не мог найти по сей день. Сегодняшняя встреча с Нихан будто плеснула цветными красками по его серым и обыденным дням. Он долго думал над последними событиями. Завещание, которое Джихан нашел в заброшенном доме кузена, вовсе не соответствовало тому, что он ему рассказывал до смерти.

– Джихан, брат, ты мне нужен здесь, в Стамбуле, – вспоминал он слова подвыпившего брата Мехмеда. – Я богат, брат, я больше не нуждаюсь в чьих-то подачках, – говорил он в опьянении. – Слышишь, ты мне нужен, ты должен мне помочь, я многое должен тебе рассказать.

Пьяный голос кузена сменил образ Нихан. Этот образ периодически мелькал в мыслях Джихана. Сопоставляя те пазлы, которые уже имел, он понимал, что кузен не все ему рассказал, наоборот, скрыл многие детали, в том числе завещание.