Кира Касс - Обманутая

– А теперь мы все берем по одному, чтобы стать частью его сладкого года, – шепнула мне матушка.

Я потянулась к блюду вместе со всеми, нечаянно задев разом и руку матушки, и руку Этана, когда брала одно из пирожных. Хотя я участвовала в их приготовлении, но понятия не имела, что именно придало им такой богатый вкус. Но что бы это ни было, он был божественным.

– Мм… – промычала я с полным ртом. – Я могу и привыкнуть к такому. Чей день рождения следующий? Дождаться не могу, чтобы снова такое попробовать.

– Полагаю, следующая Скарлет, – сказала матушка.

Скарлет, поглощавшая пирожные, только кивнула в ответ.

– Дни рождения – это лучшее, что может быть, – заявила я, откусывая еще кусочек. – В Короа мы беремся за руки и водим хоровод вокруг новорожденного. В дни моего детства это были только мама и папа, но потом, во дворце… там ведь были десятки людей. Приятно очутиться в кругу множества радостных лиц.

– Ну а здесь Изолт, – твердо произнес Этан. – Мы поступаем вот так.

После недолгого неловкого молчания я просто сказала:

– Знаю.

– Вот и привыкай. Если хочешь остаться здесь, тебе лучше забыть о Короа.

Ясно было, что всем хочется оставить эту тему. Но я гадала, есть ли такая тема, которую мы с Этаном могли бы с легкостью отбросить. Я глубоко вдохнула и продолжила:

– Когда твои кузены перебрались в Короа, ты разве ожидал, что они забудут все то, что знали прежде? Все свои традиции?

– Это совершенно другое дело, – быстро ответил Этан. – Они перебрались всей семьей, к тому же они не собирались поселиться там навсегда…

– Сайлас безусловно собирался!

– …а ты здесь одна, и если тебе не повезет, так здесь и застрянешь.

– Этан! – прошипела его мать.

– Ты уж точно не можешь сказать, что рада тому, что в это впутались посторонние ! – закричал он. – Более того, половина наших проблем разрешилась бы, если бы такие, как она, просто…

– Как я? – Я тоже закричала, вскакивая и отталкивая стул.

– Твой народ убивал наш, не задумываясь! Ты хоть понимаешь, как нестерпимо видеть тебя под нашей крышей?

– Этан, мы уже говорили об этом! – решительно вмешался дядя Рид.

– Ты рассуждаешь так, словно Изолт никогда не нападал первым! – холодно произнесла я. – Если говорить о войнах между нашими странами, их всегда провоцировали именно вы. Может, стычки на границах и другое дело, но тебе не хватает мужества признать, что это Изолт отчасти виноват в беспорядках!

Этан встал, запустив пальцы в волосы, на его лице появилась безумная улыбка.

– Ты такая глупая! Думаешь, войны, которые случались больше ста лет назад, имеют какое-то отношение к тому, что происходит сейчас ? Ты хотя бы догадываешься, сколько деревень сжег твой король?

– Мой король? Твой король сжег твою семью, и ты смеешь обвинять меня ?

– Да, и буду и дальше это делать, пока ты не уедешь или не станешь изолтенкой! Чего, кстати, никогда не случится.

– Я что, до сих пор мало сделала? – спросила я, разводя руками. – Я вышла замуж за изолтенца. Я уехала из Короа. Я решила быть с моими родными, и кстати, ты тоже входишь в их число, а ты по-прежнему…

– Ты мне не родня ! – резко возразил Этан, тыча пальцем в мою сторону. – Ты просто девица, которая подобралась очень близко к постели Джеймсона. Ты разве не слышала того, что говорили на границе? Они думают, что он намерен вторгнуться в нашу страну. И почему? Потому что сошел с ума из-за тебя, чего я просто не в состоянии понять. И почему я должен верить, что ты не поможешь ему? Почему я должен доверять тебе мои тайны, если в любую минуту ты можешь сбежать и вернуться к этому мужчине?

Я уставилась на него, чувствуя, как мой взгляд становится темным и ледяным.

– Стой. На месте.

Я выбежала из столовой и промчалась вверх по лестнице к своей комнате. Я схватила то, за чем пришла, и поспешила вниз с тяжелым грузом.

В мое отсутствие все разговаривали тихо, но напряженно. Этан сидел. Я расслышала только, что Этан категорически отказывался извиняться. Я быстро подошла к нему и ткнула ему в грудь мешок с привезенным мной золотом. Мешок сильно его ударил, Этан отшатнулся, и несколько монет упали на пол.

– Боже мой, Холлис! – воскликнула тетя Джована. – Где ты раздобыла такие огромные деньги?

Этан тупо уставился на лежавший на его коленях мешок, совершенно потрясенный, но наконец решился посмотреть на меня.

– Это моя вдовья доля, – объяснила я. – Ее получает каждая знатная женщина в Короа, когда теряет мужа. А теперь это твое, свинья! Можешь собрать необходимую тебе армию, подкупить кого нужно. С этого момента деньги Джеймсона Барклая будут питать твое стремление к правосудию, и получил ты их из моих рук. Не забывай об этом.

– Холлис… – прошептала матушка.

Я подняла руку, останавливая ее, не в силах отвести взгляд от Этана Норткотта.

– Я никогда бы не сказала этого ни единой живой душе… но я ненавижу тебя! – выдохнула я.

Он безрадостно усмехнулся:

– Я это говорил стольким людям, что и не сосчитать, но смысл слов всегда тот же: я ненавижу тебя .

– Этан, – спокойно произнес дядя Рид. – Извинись.

– Не беспокойтесь. Мне уже достаточно лгали. А теперь прошу прощения… – Я повернулась и ушла, высоко подняв голову, надеясь, что еще сохранила отчасти то достоинство леди, которым некогда обладала.

За моей спиной сразу разгорелся спор, и мне было крайне неприятно, что спорят они из-за меня.

Я была достаточно горда, чтобы не заплакать, пока не добралась до своей комнаты. Я просто не понимала гнева Этана. Можно было подумать, будто я что-то сделала с ним собственными руками. Но я не делала.

Довольно долго я сидела у себя, в разочаровании, и гневе, и печали, и пришла наконец к простому выводу: я совершила некую ошибку.

Мне вообще не следовало приезжать в Изолт.

За три коротких дня мое присутствие проделало дыру в том, что осталось от великой семьи. Я измучилась из-за того малого, что могла бы добавить к их планам. Меня не приняли слуги, из-за меня могли испортиться отношения семьи с соседями, и после многих лет, когда со мной говорили свысока, я ничего другого не могла ждать и от Этана.

Нужно было уезжать.

Конечно, если бы я заговорила об этом, меня бы не отпустили, так что следовало просто сбежать. Мне совсем нетрудно было собрать свои вещи в сумки, в которых я все привезла, – у меня ведь было так мало того, что по-настоящему принадлежало мне.

Я быстро написала письмо, прося прощения, и оставила его на кровати. Было уже достаточно поздно, так что все наверняка легли спать или, по крайней мере, разошлись по своим спальням, и я тихо спустилась вниз, направляясь к кухне, к лестнице для слуг.