Рейчел Мейнке - Нам по пути

Когда она выходила, я отдала ей честь.

Я собрала охапку рубашек для бега, и в этот момент зажужжал мой телефон. Сообщение от Дженики.

СООБЩЕНИЕ ОТ LIMITLESS. ОТВЕТЬ КАК МОЖНО СКОРЕЕ.

Я открыла почту, страница обновилась.

Там было оно. Мое приглашение в Limitless Showcase. Все внутри вскипело от адреналина. То, ради чего я столько трудилась, сбылось! С победным воплем я выбежала из комнаты.

– Кейтлин? – позвал мамин голос.

Я бросилась вниз, чуть не сбив ее с ног.

– МАМА!

Придержав меня за плечи, она пристально смотрела на меня:

– Кейтлин, что там в…

– Пришло письмо от Limitless! Я получила приглашение, мама!

– Ох, Кейти! – она крепко-крепко обняла меня. – Горжусь, я так горжусь тобой!

Я подпрыгивала, не в силах сдержаться.

– Нам нужно куда-нибудь пойти. Давайте праздновать!

Мама прикусила губу.

– Я собираюсь в студию на подбор актеров, уверена, что смогу…

Мое воодушевление мгновенно испарилось.

– Нет, все в порядке, мам, не волнуйся, – сказала я. – Я пойду к Дженике, она тоже получила письмо.

Что бы ни говорила мама, Коннор всегда будет первым и главным. А я об этом забыла. Пусть на мгновение я подумала, что мои достижения тоже важны. От ее нерешительности я почувствовала себя хуже, чем могла представить.

– Увидимся позже?

На мамином лице было смущенное выражение.

– Давай пообедаем в твоем любимом ресторане?

– Да. Может быть.

Она поцеловала меня в лоб.

– Я очень горжусь тобой, Кейти.

Но Коннором ты гордишься больше .

– Спасибо, мам.

Она направилась к двери, обернувшись напоследок. Послала мне воздушный поцелуй и вышла.

Было время, когда я верила, что важна и нужна, но теперь такие моменты, как этот, не дают забыть, что я лишь фон для Коннора.

Что бы там ни говорила мама, на обед она меня так и не пригласила. Так что следующий день мы с подругами по команде провели вместе. Просидев полдня с попкорном перед телевизором, мы с Дженикой остались вдвоем, и расставаться совсем не хотелось.

– Итак, свершилось? – спросила Дженика, когда я включила телевизор.

– Надеюсь, что да, – ответила я, плюхаясь на кровать.

– Ты уедешь завтра? – спросила она, пристально глядя на меня.

– Не хочу уезжать завтра.

Она ковыряла ложкой мороженое в стаканчике.

– Хреново.

– Да уж. – Мы лежали рядышком, ели мороженое и досматривали старую серию «Анатомии страсти» – мы ее смотрели весь день.

– Будем прощаться? – спросила Дженика.

– Нет.

Она села и потянулась.

– У меня вечером тренировка. – Она указала на горы одежды, разложенные по комнате. – А тебе уже нужно закончить укладываться. Вы, кажется, выезжаете в четыре утра?

Дженика была права. Скоро мама должна забрать ее на футбольную тренировку, а передо мной стояла задача запихнуть в чемодан все, что я выбрала. Я встала; сердце сжалось от тоски.

– Фотки пришлешь?

Она кивнула и тоже поднялась.

– Пиши мне каждый день.

– Заметано.

Я обняла ее, мечтая оказаться на ее месте. Этим летом я хотела бы быть среди тех, кто тренируется, играет в летнем турнире «три-на-три» и всей командой устраивает вечеринки до утра.

– Люблю тебя, – сказала я, когда мы разомкнули объятия.

– И я тебя, – сказала Дженика. – Докажи этим гостевым командам, что они украли нашего лучшего игрока, хорошо?

– А ты смотри, чтобы Моника не забывала, что она меня только замещает, – не дай ей занять мое место.

Дженика притворно вздохнула:

– Только через мой труп.

Мы обнялись в последний раз, а потом телефон Дженики загудел от сообщения Мамы Терри, что она подъехала.

– Каждый. День, – сказала Дженика.

– Даю слово.

А потом я осталась одна.

Я знала, что не стоит углубляться в мысли, иначе захлестнет грусть расставания. Поэтому я включила любимую инди-музыку и начала укладывать вещи.

Перелет из Лос-Анджелеса в Сиэтл прошел как в тумане, сказывались адреналин и недосып.

Было непривычно лететь в свите Коннора; обычно это было обязанностью отца, иногда при случае прихватывали и маму. А первым классом я вообще еще никогда не летала.

И теперь, сидя на арене, пока команда готовилась к репетиции полным составом, я чувствовала себя не в своей тарелке. Коннор стоял посреди сцены с микрофоном в руке, вокруг него сновали разные люди, готовя все к началу. Менялся свет, затухая и вспыхивая разными цветами. Среди этой шумихи я чувствовала себя потерянной.

– Привет, сестра Коннора. – У меня за спиной стояла Маккензи. Она широко улыбалась. – У меня на зубах есть помада?

– Нет.

– Слава богу. Где эти чертовы «Скайлайн»? Клянусь, если меня будут вызывать сюда в восемь утра, остальным в этом шоу лучше сделать то же самое. – Маккензи запихнула телефон в карман и повернулась на каблуках.

– Джеральдин!

– Прогон начнется в пять, – направляясь ко мне, сказал отец. – Где «Скайлайн»?

– Я не знаю. Маккензи…

Отец показал на свой Bluetooth.

– Я сейчас на арене, их здесь нет.

Он прошел мимо меня. О! Конечно, он не со мной разговаривал. Я замерла, глядя на царящий вокруг хаос.

– Кейтлин! – позвал меня Крис со сцены. Он показал на первый ряд. – Сядь здесь.

Я прошла вперед, и, пока усаживалась, Коннор улыбнулся мне:

– Ты выглядела немножко потерянной, – сказал он.

– Я в порядке.

Стул подо мной заскрипел. Все на этой огромной арене казалось нереальным. Голоса отражались от стен, кричали рабочие сцены, внося последние поправки и пробегая сквозь лучи света. Я даже представить не могла, что будет, когда арена заполнится зрителями.

Маккензи появилась на сцене:

– Поскольку «Скайлайн» нет, каков план Б?

– Прогоним песню «Давай рискнем», – сказал Крис. – Коннор, посиди пока рядом с Кейтлин.

– Я не собираюсь из-за этого торчать здесь, – ответил Коннор.

Маккензи, руки в боки, принялась командовать рабочими сцены:

– Где Алиша и Келли? Джеральдин!

– Ее подтанцовка, – сказал мне в спину мужской голос, пока какая-то девушка бежала через сцену. – А Джеральдин – это ее очень нервная и очень назойливая менеджер.

За моей спиной стоял Аарон. Аарон Мэттьюз сам заговорил со мной . Он плюхнулся на стул в следующем ряду.

– Блин, я пришел на прогон «Давай рискнем»? Убейте меня сразу.

Маккензи наклонилась и поцеловала девушку.

– Ты исполнительная, Алиша, спасибо.

– Келл! – позвала Алиша. – Пошли!

Другая девушка, Келли, выбежала на сцену. Половина ее рыжих волос была закручена на макушке, другая половина – распущена по плечам.

– Все в порядке, я схожу в туалет попозже.

– Мы прогоним только вокал, – сказал Крис. – Используем минусовку; Мак открывает шоу, ее голос должен звучать.