Кэтрин Манн - Остров сбывшейся мечты

– Да. И нам всем ее не хватает. И всегда будет не хватать. И все же я не могу оставить надежды, что мой брат найдет способ и силы, чтобы двигаться дальше. – Губы Истона растянулись в деликатную улыбку. Он посмотрел на Морин заговорщическим взглядом.

Морин покачала головой:

– Вы придаете танцу слишком большое значение.

– А я ничего такого не говорил.

– Я не собираюсь делать какие-либо шаги в отношении вашего брата.

Ксандер заметил, как боль вдруг исказила черты Морин.

– И этого я не говорил. Это ваши слова.

– Я разведена.

– Я знаю.

– Это было ужасно.

– Что ж, мне жаль слышать это.

– Все в прошлом, я стараюсь сосредоточиться на настоящем и на своей работе.

– Именно по этой причине вы хотите остаться здесь? Потому что на родине вас ожидает ваш бывший муж?

Истон бросил взгляд в сторону Ксандера, который в очередной раз сделал вид, будто этого не заметил. На самом же деле его чрезвычайно интересовал этот разговор. Тяжелый развод? Ему оставалось только гадать, что же могло произойти.

– Безусловно, здесь мне было легче начать все с чистого листа.

– Но ведь еще не все потеряно.

– Я ценю ваш оптимизм.

– Эй, прошу вас, – вдруг раздался голос Порши, – пожалуйста, доктор…

– Да, мисс Сото? – Истон повернулся к ней.

– Кажется, у меня начинается морская болезнь. – Едва успев договорить это, Порша перегнулась через поручень, превратившись в тень на фоне алеющего заката, и содержимое ее желудка тотчас оказалось за бортом.

Ксандер мгновенно отреагировал, резко сменив курс и направив судно к докам.

Они были не очень далеко, и уже через несколько минут доки были в поле зрения.

Там же оказались и родители Терри. Если они вдруг прибывали из Майами без всякого предупреждения, это неизменно было дурным знаком.

Ксандер спрыгнул с лодки и помог Порше выбраться на берег. Она была мертвенно-бледной. Как только ее ноги ступили на твердую землю, Порша прикрыла ладонью рот, учтиво кивнула тестю и теще Ксандера и ринулась к дому, вероятно из последних сил сдерживая тошноту.

Родители Терри смотрели на окружающий пейзаж и все происходящее с нескрываемым отвращением. Теща Ксандера провожала взглядом Поршу, бежавшую к дому вверх по склону. Брови Делайлы озадаченно изогнулись, и казалось, между ней и Джейком, тестем Ксандера, состоялся какой-то безмолвный диалог.

Они всей душой ненавидели место, в котором оказались, и не пытались это скрыть.

Джейк проводил взглядом Поршу, а затем посмотрел на Ксандера. В его глазах читалось исключительное неодобрение.

Ксандер в душе негодовал: неужели они действительно могли подумать, что он проявляет к Порше какой-то особый интерес? К тому же какое они вообще имеют право лезть в его личную жизнь и тем более судить его? Безусловно, всем им чрезвычайно не хватает Терри, но ее нет уже больше года, и с этим придется смириться.

И тем не менее ему хотелось сказать им, что они все неверно поняли. Кстати, Порша не в его вкусе. Он уже готов был высказать свой протест, как вдруг его поразило сходство характеров двух женщин. Порша – утонченная, спокойная, сдержанная, она обладает множеством качеств, присущих Терри.

Однако Ксандер никогда даже не задумывался о ней. Ни разу. Для него в ней не было и намека на притягательность. Абсолютно ничего, похожего на то, что вызывала в нем Морин. Ксандер невольно посмотрел на нее. Она помогала Истону пришвартовать лодку.

Он снова посмотрел на тещу и тестя, пытаясь понять причину их визита.

Джейк и Делайла Гудвин были хорошими людьми, но у них был существенный недостаток: они окружали ребенка гиперопекой.

Ксандер всегда предполагал, что это их чрезмерное внимание и неотступный контроль связаны с обстоятельствами рождения Терри. На протяжении многих лет Джейк и Делайла пытались зачать ребенка, но безуспешно. И все же Делайле удалось зачать и выносить Терри. Это был для них ребенок-чудо. Их единственный, долгожданный ребенок.

На протяжении всей жизни Терри опекали и баловали. Родители обращались с ней так, словно она хрустальная. Сейчас Ксандер, будучи отцом, понимал их желание и стремление уберечь ее, но Джейк и Делайла определенно переходили все границы разумного в своей заботе и опеке.

Делайла поправила фамильное жемчужное ожерелье, которое было единственной драгоценностью, свидетельствовавшей об их огромном состоянии. Они были добрыми людьми, но слишком привыкли во всем отдавать приказания и диктовать свои условия. Они были не из тех, кто готов идти на компромисс.

– Мы слышали, наша внучка больна, а ты тем временем проводишь время здесь. Кто же заботится о ней? – сурово спросил Джейк.

– Сейчас она спит, а присматривает за ней Элеонора. У Роуз ушная инфекция. Вчера ночью мы обратились в отделение экстренной помощи, а сегодня были у педиатра.

Театрально приложив к груди ладонь с безупречным маникюром, Делайла нахмурилась.

– А ведь о ней могли бы заботиться ее родственники.

– Они и заботятся. Ее родной отец и дядя. – Ксандер что было сил старался не повышать тона.

– И оба они здесь, развлекаются катанием на лодке, – продолжала Делайла.

– Работают.

– Ну, хорошо. Работают. Но ведь с ней могла бы оставаться ее бабушка.

– Я очень ценю ваше предложение помочь. Кто рассказал вам о ее болезни?

Делайла пренебрежительно махнула рукой, словно это не имело значения.

– Кто-то из сотрудников, когда я позвонила, чтобы просто поздороваться.

Скорее, чтобы проверить. Родители его жены отнюдь не делали тайны из того, что хотят оформить опекунство над Роуз. Ему было бы гораздо уютнее в их обществе, и он был бы даже рад их визитам, если бы они не делали постоянно своих записей и пометок, бесконечно строя свои чертовы планы и козни.

Он старался сохранять благоразумие, насколько это вообще было возможно.

– Роуз проснется примерно через час. Если вы хотите остаться на обед, можете поиграть с ней, когда она проснется.

Он обернулся, чтобы посмотреть, чем заняты его брат и Морин. Истон привязывал лодку в доке, а Морин собирала взятые ими пробы. Однако совсем не это привлекло внимание Ксандера. Огромный аллигатор заплыл на территорию доков и натолкнулся на лодку. Низко посаженная лодка закачалась, и Ксандер мгновенно перевел взгляд на Морин, перегнувшуюся через ограничительный поручень.

Морин не удержалась и камнем упала в темную воду залива.

Плавание никогда не вызывало у Морин сложностей. В Ирландии все приключения ее детства так или иначе были связаны с реками и озерами. Еще в юности она бесстрашно погружалась в глубину. Она даже рассказывала родителям, что ищет там келпи – ирландские мифические создания, живущие под водой и предстающие перед людьми в образе лошадей. Эти обитатели легенд бывали весьма опасны и, говорят, порой топили смертных ради собственной забавы. В восемь лет Морин была твердо убеждена, что сможет отыскать келпи и опровергнуть это неверное о них представление. Ее склонность к тому, чтобы помогать и лечить, происходила из самой глубины ее существа.