Кэролайн Андерсон - Дом ее мечты

– Нам нужно увидеться. И поговорить.

Выдержав небольшую паузу, Себастьян продолжил хриплым голосом:

– Есть вещи, которые ты должна знать. Я должен был сказать тебе о них еще несколько лет назад. Это очень важно.

В трубке повисла тишина.

– Ты можешь подождать час, пока я покормлю и уложу Джоша? Мы только что приехали, и я ничего не успеваю.

Себастьян кивнул, хотя Джорджия и не могла этого видеть.

– Наш разговор ждал своего часа тринадцать лет. Ничего страшного не случится, если придется еще немного подождать.

– Я позвоню тебе.

– Не беспокойся. Я на улице, в машине. Просто включи несколько раз свет в гостиной, и я зайду.

Себастьян увидел, как Джорджия раскрыла шторы, и услышал по телефону, как она шумно вздохнула.

– Увидимся позже.

Себастьян приехал к ней и стоял сейчас возле ее дома.

Джорджия не могла в это поверить. Ее сердце бешено колотилось.

– Джош, будешь еще? – спросила она.

Малыш оттолкнул тарелку, мотая головой:

– Можно поиграть с паровозиком?

– Нет. Тебе пора спать. Давай примем ванну и начнем готовиться ко сну. Сейчас уже поздно, а нам рано вставать в ясли.

– Хочу паровозик, – сказал он, но все же пошел наверх и сел на горшок. В это время Джорджия заполняла ванну горячей водой и игрушками.

Джорджия помыла сыну голову, потому что он умудрился испачкать волосы в кетчупе, затем вытерла его насухо, надела памперс и пижаму, забралась с ним на кресло в его комнате, чтобы почитать вечернюю сказку, и затем переложила малыша в кроватку.

Слушая сказку, малыш быстро начал закрывать глаза. К тому моменту, как Джорджия оказалась за дверью, он уже крепко спал.

Джорджия словно чувствовала, что ее ждет самый важный разговор в жизни. Поэтому она подождала еще пять минут, чтобы предупредить возможное пробуждение Джоша.

Убедившись, что малыш крепко спит, Джорджия вошла в свою комнату, включила свет в ванной и посмотрела на свое отражение в зеркале.

Лицо выглядело несколько уставшим, и Джорджия немного подкрасилась. Ничего вызывающего – только светлые тени и тушь.

Расчесав волосы, Джорджия критически оглядела свою одежду: джинсы, симпатичный свитер, носки.

Одежда не выглядела нарядной. Но Джорджию в данный момент мало заботили такие мелочи. Были вещи куда важнее.

Джорджия почувствовала сильное волнение, но все же помигала светом в гостиной, привлекая внимание Себастьяна.

Вперед.

Себастьян вышел из машины и пересек дорогу перед домом.

Дверь открылась, и Себастьян замер на ступеньке.

– Все в порядке?

Джорджия посмотрела на него и кивнула:

– Заходи. Только разговаривай, пожалуйста, потише. Джош недавно уснул.

Но, переступив порог дома Джорджии, Себастьян понял, что ему совсем не хочется разговаривать.

Джорджия завела его в гостиную, закрыв за собой дверь, и он осмотрелся:

– Прекрасный дом.

– Спасибо. Хочешь чего-нибудь выпить?

Себастьян умирал от жажды. Во рту было сухо, как в пустыне.

– Можно минеральной воды?

Кивнув, Джорджия вышла, вернувшись через минуту с бутылкой и двумя стаканами. Она поставила все на журнальный столик, наполнила бокалы и села на край дивана, рукой приглашая Себастьяна сесть на другой край.

– Присаживайся, Себастьян.

Он сел и сделал глоток воды, решая, с чего начать.

«Он нервничает», – подумала Джорджия. Это ее удивило и как-то даже утешило. Джорджия решила молчать, хотя ей очень нелегко было подавить свое желание нарушить тишину. Джорджия надеялась, что рано или поздно это сделает Себастьян.

И Себастьян заговорил. Невесело улыбнувшись, он посмотрел прямо на Джорджию:

– Я не знаю, с чего начать.

Подвинувшись ближе, Джорджия нежно взяла его за руку. Ее сердце при этом вновь ускорило свой ритм.

– Себастьян, не важно, что ты хочешь мне рассказать. Лучше начать с правды, например, так: я гей. Или: у меня рак. А потом можно будет все подробно объяснить.

Себастьян снова рассмеялся:

– Ну, для начала могу сказать тебе точно, что у меня все в порядке с ориентацией и со здоровьем. Насколько я знаю, рака у меня нет. Я просто не знаю, кто я.

– Что?

Джорджия смотрела в его глаза, пытаясь найти там ответы на множество новых вопросов, но там были лишь холод и пустота. Себастьян казался потерянным, и это испугало Джорджию. Она еще сильнее обхватила его руку.

– Себастьян, поговори со мной.

– Меня усыновили.

Джорджия замолчала в нерешительности, но через несколько секунд взяла себя в руки и вновь заговорила:

– Что? Когда ты это узнал?

– Когда мне было семнадцать, почти восемнадцать. Я ничего не подозревал, пока не захотел получить права. Мне необходимо было представить определенные документы, и мои родители внезапно пришли в растерянность. Мое свидетельство о рождении оказалось фальшивкой.

– Как фальшивкой?

Себастьян тяжело выдохнул, его пальцы напряглись.

– Потому что никто фактически ничего обо мне не знал. Меня нашли, – сказал он осторожно, – в кабинке женского туалета в универмаге.

– О, Себастьян! Как это трагично! Неужели неизвестно, кто твоя настоящая мать? Она тебя родила в туалете?

– Нет, я был там вместе с ней и видел ее мертвой, – сказал он глухим голосом. – Ее избили, она была беременна. Уборщица обнаружила ее утром, когда универмаг открылся.

Джорджия прижала руку к губам, ее охватил шок.

– И ты провел там всю ночь?

Себастьян сглотнул, отвернулся, затем снова посмотрел на Джорджию – в его глазах словно отразились картины пережитого ужаса. Себастьян кивнул:

– По-видимому. Мне было около двух лет.

– Джошу сейчас столько же, – прошептала она, а в горле застрял ком.

Себастьян снова кивнул.

– Никто точно не знал ни моего возраста, ни города, в котором я родился. Оценив уровень моего развития, в полиции предположили, что мне около двух лет. А в качестве места рождения указали тот город, в котором я был найден. Но никто так и не смог установить личность моей мамы. Ее внешность не соответствовала ни одному описанию пропавших женщин, никто ее не искал. У нее не было с собой ни паспорта, ни сумочки, ни кошелька. Ничего.

Джорджия не знала, что сказать. Ее парализовал шок, и только через несколько секунд она снова начала дышать – прерывисто и шумно. Она положила голову на плечо Себастьяна, и он крепко обнял ее в ответ. Джорджия чувствовала дрожь в его теле, его судорожное дыхание.

Что он пережил за эти долгие, полные ужаса, минуты в том универмаге? Джорджия представила своего сына, своего дорогого малыша закрытого с ее мертвым телом в кабинке женского туалета, и тихие слезы скатились по ее щекам. Нежно взяв в ладонь свободной руки подбородок Себастьяна, Джорджия поцеловала его.

Слезы Себастьяна смешались с ее слезами. Они сидели, обнявшись, щека к щеке, пока шоковое состояние не покинуло их. Потом Себастьян отстранился, вытер слезы руками и глубоко вздохнул: