Андреа Кремер - Невидимый

Милли начинает задавать очень предметные вопросы о моем деде, и я задумываюсь, не показался ли мой допрос Элизабет таким же суровым. Та отвечает отрешенно – возможно, потому что уже прошла это со мной, а может, потому что наконец полностью осознала вероятность ловушки и внезапно пожалела, что была такой храброй. Но я не хочу, чтобы она об этом жалела. Что бы ни говорила Милли, спасение других всегда важнее собственного спасения. Так должно быть, иначе никто из нас не совершал бы добрых поступков. Пока Элизабет рассказывает обо всем в подробностях, я снова обвожу взглядом заклинариум, эту крепость из книг. И ход моих мыслей поворачивается таким странным образом, что я думаю о трех поросятах. Что если мы – поросенок, построивший свой дом из книг, слов и мыслей? Что случится, если сюда придет Серый волк? Выдержит ли наш домик? Или обрушится?

– Это было очень… мощно, – признается Элизабет. – Напряженно. Можно говорить об этом сколько угодно, но когда это происходит, объяснить невозможно. Это просто есть. И требует ответа.

– Ты не готова, – упорствует Милли.

– Но какая разница, готова ли я, когда это происходит? – возражает Элизабет.

– Ты не должна больше так поступать, – настаивает Милли. – Пообещай, что не будешь.

– Обещаю, – говорит Элизабет.

Я смотрю на реакцию Милли, потом на то, как реагирует Лори. Оцениваю свою собственную.

Все мы знаем, что она лжет.

По дороге домой в основном разговаривает Лори: он фантазирует о том, что хорошо бы создать Милли новый имидж и устроить для нее реалити-шоу на канале «Браво». Эта болтовня ни о чем, умелое жонглирование словами, заставляет нас вопреки нашему желанию улыбаться. Эта попытка вызывает у меня восхищение. Элизабет, видимо, не слушает.

Мы поднимаемся к себе на этаж, и возникает напряженный момент: все мы понимаем, что не знаем, каким будет следующий шаг Элизабет. Пойдет ли она ко мне или вернется домой вместе с Лори?

Она смотрит на меня, словно извиняясь.

– Скоро мама вернется, – объясняет она, – поэтому…

– Можно, я позаимствую тебя еще ненадолго? – Я не хочу, чтобы она уходила прямо сейчас – и прямо так. – Обещаю вернуть тебя.

– Валяй, – соглашается Лори. – Все равно я собираюсь на минуту подняться к Шону. А без меня воссоединение семьи все равно не пройдет на должном уровне.

– Конечно, – отвечает Элизабет. Больше я не услышу от нее ни слова, пока мы не окажемся у меня.

Опять-таки, мне кажется, должны быть «правила поведения парня», которые помогали бы разбираться с такими ситуациями, но потом я думаю, что такие правила все равно не распространялись бы на эту проблему.

– Что происходит? – спрашиваю я.

Я хочу это знать. У меня такое ощущение, что я должен знать, чтобы ей помочь. Я не могу быть рядом с ней до тех пор, пока не узнаю, где она должна находиться.

Мой вопрос совершенно искренен, но, судя по ее реакции, можно предположить, что я спрашиваю о спортивной команде или о погоде.

– Ничего особенного, – отвечает Элизабет. – А с тобой что?

Я знаю, что лучше просто оставить ее одну. Надо, чтобы она говорила тогда, когда сама захочет. Но я не могу реагировать на то, чего не знаю. Я реагирую на пустоту, на одиночество, которые чувствую, когда она стоит прямо передо мной, и у меня такое ощущение, что мы на разных концах света.

– Поговори со мной, – умоляю я.

Она качает головой, и я знаю: ей жаль, что она пришла со мной сюда. Она сожалеет, что согласилась зайти.

– Ты должна послушать Милли, – продолжаю пытаться я. – Если она говорит, что это опасно, ты должна к ней прислушаться.

– Ничего я не должна. Я понимаю, что Милли занимается этим гораздо дольше, чем я. Я это осознаю. Но и ты должен понять, что она, по сути дела, скрылась от мира. Она сдалась. И прекрасно, если она может сидеть взаперти и наблюдать, как причиняют вред другим людям. Я не могу. Я не такая. Кроме того, я могущественнее, чем она. Я способна на большее.

– Я знаю, – соглашаюсь я. – Но тебе следует быть осторожной.

– Осторожной. Да я больше не знаю, что это значит. Я ведь не специально ищу приключений на свою голову. Думаешь, я пришла во «Фрик» и подумала: «Ух ты, а что если Арбус тут?» У меня нет возможности выбирать – что видеть, что чувствовать. Больше нет. Эти люди, Стивен, – они же просто как горящие здания. И выбор очень прост: либо ты проходишь мимо, либо что-то с этим делаешь. И осторожность не входит в этот план действий.

– Но ты должна понимать границы своих возможностей. Ты не можешь брать на себя все. Особенно если речь об Арбусе.

– Может, ты все-таки хоть немного поверишь в меня, а? Я бы так хотела, чтобы в меня хоть немного кто-то верил.

Элизабет смотрит на меня испепеляющим взглядом. Ее голос одновременно и расстроенный, и неверящий.

В каждых отношениях наступает такой момент: впервые люди не сближаются, а отдаляются друг от друга. Зачастую это лишь краткое мгновение, но в нашем случае оно длится дольше.

– Давай не будем, – говорю я. – Это просто нелепо.

– Что нелепо?

Я стараюсь не накалять атмосферу еще больше. Стараюсь вернуть нас к привычной манере общения.

– Большинство пар, – говорю я, – в первый раз ссорятся из-за того, какой фильм им посмотреть, или из-за того, как расплатиться по чеку. А наша первая ссора из-за того, как тебе лучше использовать свои способности по поиску заклятий. Неужели тебе это не кажется хоть немного смешным?

Но ей не кажется. Ей это совершенно не кажется смешным.

– Тебя там не было, – говорит она. – Никого из вас там не было. Никто из вас не видел, как это выглядит. Никто из вас не испытывал, каково это.

– Это правда, – соглашаюсь я, но не знаю, что говорить дальше. Я мог бы попросить ее рассказать, каково это, но я ведь уже попросил, а она не рассказала.

Мы даже не присели. Мы так и торчим у дверей.

– Даже если я не знаю, что делаю, – говорит Элизабет, – я все равно знаю об этом больше всех остальных.

– Но Милли занимается этим намного, намного дольше, чем ты. И даже если тебе кажется, что она закрылась от мира, она немало повидала на своем веку. Если она говорит, что ты в опасности, тебе лучше ей поверить. Арбус разрушил мою семью. Мне приходится нести этот груз. Это такая же часть моей жизни, как и любая другая. Так что пусть и не до конца, но я понимаю, о чем она говорит, потому что жил с этим всю свою жизнь. Возможно, я не вижу то, что видишь ты, и не чувствую то, что ты чувствуешь, но именно я стал заложником жестокости Арбуса, и мне вряд ли поможет, если и ты окажешься у него в заложницах. Тебе незачем подвергать себя опасности. Во всяком случае, не из-за меня.

– Что значит – не из-за тебя?

– Это значит, что я причина, по которой мы хотим найти Арбуса. Я – причина, по которой все это началось. Ты вышла на его поиски, потому что я не могу этого делать. И я не хочу, чтобы ты пострадала из-за этого. Это не должно произойти. Никогда.