Линда Белаго - Под сенью апельсиновых деревьев

В поселении рабов женщины, держа детей на руках или за руку, в нерешительности стояли перед своими хижинами.

– Где ваши мужчины? – еле дыша, прокричала миси сквозь шум бури, уже стоя перед ними.

– Масра послал всех на поля. Нужно следить, чтобы водоотводные канавы не переполнялись, иначе…

– Что иначе?! – взволнованно воскликнула миси. – Поселок вот-вот уйдет под воду, а масру заботят только его поля?

Она, казалось, какое-то время вообще ничего не могла понять, а затем крикнула решительным голосом:

– Кири, вперед! Посылай всех к дому для гостей, всех женщин и детей! И чтобы никто не остался в поселке. Пусть все поднимаются на верхний этаж!

Поначалу женщины-рабыни растерялись. То, что требовала от них миси, было неслыханно: им было приказано идти в гостевой дом, дом для белых? Они в нерешительности топтались в грязи. Тем временем миси забрала из рук рабыни ее грудного младенца, чтобы мать могла вести за руки еще двоих детей. Вода была им уже по щиколотки и продолжала подниматься.

– Ну, вперед! – решительно приказала миси Джульетта.

Женщины наконец зашевелились. Кири бегала от хижины к хижине, а затем снова к господскому дому, где миси помогала старухе Орле подниматься по ступенькам. На верхнем этаже между тем стало уже тесно. Женщины-рабыни сидели на корточках в коридоре. Никто из них не решался зайти в комнаты. Когда они вместе с миси подняли старуху по лестнице наверх, вода уже дошла до нижних ступенек.

– О боже, сколько еще она будет подниматься?

Миси Джульетта, не веря глазам, смотрела на коричневую жижу, которая прокладывала себе дорогу внизу. Дождь лил не переставая. Порывы ветра раскачивали дом, и матери держали своих детей за руки, защищая их.

На улице постепенно стемнело. Миси еще раз обошла коридор.

– Ваши дети при вас? Не остался ли кто-нибудь в поселке?

Женщины молча кивали и смотрели на миси благодарными взглядами.

– Сейчас мы ничего не сможем сделать. Нам придется подождать, пока вода уйдет, – спокойным голосом сказала миси Джульетта, глядя в окно и думая о трагедии, которая могла начаться там внизу, под покровом надвигающейся ночи.

Вода уже поднялась более чем на метр.

Кири нашла в шкафу в гостевой комнате одеяло и накинула его миси на плечи:

– Миси должна сесть.

Миси Джульетта благодарно взглянула на нее.

– Надеюсь, с мужчинами на полях ничего не случится, – пробормотала она.

– Уж они позаботятся о себе, – попыталась успокоить ее Кири.

Однако она сама слышала, что ее голос звучит не очень убедительно.

– А где Питер? Где он, собственно говоря, пропадает? – Миси Джульетта снова встала и выглянула в окно.

Кири надеялась, что масра Питер сейчас не появится в доме для гостей. Он определенно очень сильно разозлится из‑за того, что женщины-рабыни сидели в коридорах. Хотя его комнаты всегда были заперты на замок, как шептались домашние девочки, однако не исключено, что какая-то из дверей была не закрыта, а если кто-то из женщин…

Взгляд Кири упал на миси. Та дрожала от волнения. Ее одежда промокла до нитки.

– Миси Джульетта должна переодеться, иначе она заболеет. Можно, я… Можно, я посмотрю? Может быть, я найду сухую одежду?

Миси устало кивнула.

Кири убежала и нашла в одной из комнат для гостей поношенную одежду. Служанка провела миси в комнату и помогла ей переодеться. Миси Джульетта слегка пошатывалась, однако довольно крепко держалась на ногах.

– Миси нехорошо? – Встревоженная Кири поддерживала хозяйку под руку.

– Ничего, мне уже лучше, – пробормотала миси Джульетта тихим голосом.

– Миси должна немного отдохнуть… Это волнение… в состоянии миси… – сказала Кири.

Миси пристально посмотрела на служанку, и ее глаза расширились от ужаса.

– Откуда ты знаешь?

Кири пожала плечами:

– У миси те же признаки, что и у любой другой женщины…

Больше она не успела ничего сказать. Миси Джульетта схватила ее за руки, чего раньше никогда не делала, и пристально посмотрела на Кири. По глазам миси ничего невозможно было понять.

– Кири, ты не должна никому об этом говорить, слышишь? Никому, – произнесла она с мольбой.

Ошеломленная Кири кивнула головой. Такой она свою хозяйку еще не видела.

– Но миси Джульетта… Масра будет рад…

Она с удивлением увидела, как миси упала на деревянный стул, закрыла лицо руками и заплакала.

– Миси… все хорошо… Я ведь не хотела… – заикаясь, пробормотала Кири.

Прошло еще некоторое время, прежде чем миси пришла в себя. Кири терпеливо ждала. Все это ей не нравилось. Миси наконец-то забеременела. Так почему же она не радовалась, а сидела на стуле и плакала?

– Ах, Кири, ничего хорошего, – в конце концов сквозь слезы сказала миси. – Я… Ребенок… Масра не…

Кири закрыла рот рукой. Какой же глупой она была!

– Как ее назвать?

Клара качала на руках маленькую новорожденную девочку. На обычно грубоватом лице медсестры появилось умиленное выражение.

Эрика же просто лежала и смотрела в потолок. Этой ночью на страну не только обрушилась непогода. Этой ночью Эрика также родила дочку. Она не знала, как назвать этого ребенка. До последнего момента она старалась не думать об этой беременности. Даже когда после завтрака она встала из‑за стола и у нее по ногам побежали околоплодные воды, Эрика отказывалась воспринимать то, что происходит.

Во время схваток она чувствовала себя так, словно издали наблюдает за происходящим. Это было не ее тело, которое теперь вынуждено было переживать кульминацию унижений, нанесенных ей Эрнстом ван Драгом.

– Эрика, ну скажи же! Посмотри, она такая сладенькая! – не отставала Клара.

«Ханни», – пронеслось в голове у Эрики.

– Ханни, – тихо прошептала она, отвернувшись в сторону.

– Ханни. Да, Ханни – красивое имя, – довольно произнесла Клара. – Ну, а я сейчас пойду посмотрю, все ли в порядке в лечебнице, а потом снова вернусь… Маленькая Ханни. – Она отдала ребенка Эрике и исчезла.

Эрика не решалась взглянуть на девочку. Однако когда малышка вскоре тихо заплакала, Эрика не выдержала. Она робко повернулась к маленькой девочке и пристально посмотрела на нее. Нет, ребенок был совсем не похож на своего отца. Но Эрика не испытывала к девочке никаких чувств. Когда она впервые взяла на руки Райнера, она была исполнена любви и счастья, а теперь у нее в душе ничего не шевельнулось. Если бы, по крайней мере, Райнгард…

Тихо вздохнув, Эрика приложила ребенка к груди.

– Девочка ни в чем не виновата, – повторяла она снова и снова. – Девочка ни в чем не виновата!

Зато Райнер был в полном восторге от своей маленькой сестры. С самого первого дня он очень бережно относился к Ханни. С важным выражением лица он выслушал торжественную речь Клары, обращенную к нему: «Вот твоя маленькая сестричка, которую ты должен любить и защищать». С уморительно серьезным выражением лица мальчик кивнул головой.